На практике этот поиск будет иметь значительную специфику в зависимости от того, в какой стране он осуществляется. В странах, расположенных на северо-западе Европы, уже функционирует государство всеобщего благосостояния и социальных инвестиций и профсоюзы участвуют в экономической конкуренции на основе квалификации работников и высокоразвитой инфраструктуры. Им необходимо лишь восстановить постепенно утрачивавшиеся позиции. Иная ситуация сложилась во Франции, Италии и Великобритании. Они отчасти встали на путь, ведущий к созданию государства всеобщего благосостояния и социальных инвестиций, но национальные профсоюзы не слишком хорошо структурированы для исполнения координирующих ролей. К тому же в Англии они на протяжении 30 лет были исключены из публичной политики. Но эти проблемы могут быть довольно легко устранены. Для части стран Южной Европы и большинства центральноевропейских государств, за исключением Словении, рассматриваемые нами задачи могут оказаться слишком трудными. Неизбежным для них представляется противоположный, бесперспективный путь развития – поиск возможностей повышения исключительно ценовой конкурентоспособности. Для того чтобы некоторые из этих стран свернули с него, требуется крупный сдвиг в государственных расходах, которые необходимо будет направить на повышение квалификации рабочей силы и создание высококачественной инфраструктуры. В ряде центральноевропейских стран, благодаря позитивным аспектам советского наследия, уже имеются некоторые необходимые для этого элементы. Негативной его частью является то обстоятельство, что профсоюзы стран ЦВЕ в очень немногих случаях занимают сильную позицию, которая позволила бы им участвовать в рассматриваемом процессе.

Ситуация, сложившаяся в странах Южной и Центральной Европы, может рассматриваться по меньшей мере как шанс для социал-демократии вернуться к старой простой программе построения основ государства всеобщего благосостояния и трудового права. Именно это до некоторой степени происходило в государствах Южной Европы после падения в них фашистских режимов и в центральноевропейских странах после принятия ими программы ограниченной социальной политики как одного из условий вступления в ЕС. Однако путь ценовой конкуренции становится все более трудным. Для многих секторов экономики он означает необходимость соперничества по оплате и условиям труда со странами Восточной Азии, в которых они находятся на гораздо более низких уровнях. Социал-демократии этих европейских стран больше других нуждаются в повышении уровня транснационального регулирования условий труда (например, посредством введения стандартов МОТ в правила ВТО). Парадоксально, но вполне объяснимо, что некоторые части населения европейских стран реагируют на происходящие события прямо противоположным образом. Они пытаются укрыться от воздействий глобализации в рядах ксенофобских движений. И здесь мы вплотную подошли к проблеме построения наднациональной социал-демократии.

Наконец, наиболее трудной обязательной задачей социал-демократии является выход за пределы национального государства. Исторически надежнейшей базой всех демократических политических партий было государство-нация. Отсюда мощнейший стимул к приходу к власти на этом уровне, в то время как местный и наднациональный уровни оставались на втором плане. Социал-демократические партии полностью подчинялись данному правилу. Поэтому величественные «здания» государства всеобщего благосостояния, в возведении которых они сыграли такую важную роль, однозначно являются национальными. Когда социал-демократы (и другие) говорят об универсальности социальных пособий или о необходимости предоставить каждому равные возможности доступа к услугам и шансы на улучшение жизни, эта их вселенная и чувство каждого человека останавливаются на государственных границах. Кроме того, единственным исключением из обсуждавшегося выше сокращения социальных баз политической идентичности является этническая принадлежность. Отчасти в силу сокращения других баз, отчасти из-за роста напряженности, вызванного глобализацией, практически во всех странах произошло заметное усиление правых, ксенофобских, расистских и антиевропейских партий. Поэтому остальные партии вынуждены подчеркивать свою приверженность нации и государству. Для того чтобы продемонстрировать ее, они выступают в защиту населения своей страны от разного рода иностранцев.

На страницах этой книги я попытался показать (в основном в главе VI), что в глобализированной экономике национальное государство более не является адекватным инструментом наблюдения за маркетизацией и не способно продемонстрировать соответствующую эффективную политическую реакцию. Поэтому основное внимание граждан должно быть перенесено на политику на более высоких уровнях – не столько для того, чтобы участвовать в ведении дел их собственным государством на этих уровнях, сколько для того, чтобы способствовать усилению участия наднациональных институтов в разработке демократической политики, поскольку целый ряд проблем может быть разрешен только здесь, «наверху». И вновь социал-демократия, а также другие левые и «зеленые» партии сталкиваются с особой проблемой, так как правые партии имеют возможность перепоручить значительную часть дел, которые они хотели бы вершить на наднациональном уровне, транснациональным хозяйственным группам, в то время как сами политики ханжески прикрывались бы национальными флагами.

Наднациональная демократическая политика не требует, чтобы граждане отождествляли себя с этими более высокими уровнями. Необходимо лишь, чтобы они положительно откликались на избирательные программы и призывы к действиям со стороны движений, возникающих в гражданском обществе. Чувство национальной принадлежности имеет слишком большое значение для легитимации государства всеобщего благосостояния (не только в странах Северной Европы), чтобы социал-демократы захотели выходить далеко за его границы. Но это отнюдь не исключает привлечения внимания к тому, что национальные государства всеобщего благосостояния зависят от наднациональной защиты. То же самое справедливо и в отношении многих других важных областей политики. Например, некоторые партии, участвующие в текущих дебатах по поводу транснационального регулирования финансового сектора, утверждают, что они примут соответствующие меры на уровне отдельных государств, в то время как другие уверены в том, что действенными могут быть только наднациональные решения, но поскольку они невозможны, то ничего и не следует делать. Поэтому нам необходимы партии, которые могли бы заявить о своей готовности к совместной работе с другими правительствами в мероприятиях ЕС или на глобальном уровне. Они знают, что следует делать – и во многих случаях предпринимают все необходимое – на практике, но преимущества, которые они получают, когда бьют в националистические барабаны, заставляют их возможно реже обращаться к гражданам на наднациональном «языке». Однако сила подобных доводов в значительной степени зависит от того, не изменятся ли позиции ЕС и Европейского суда, которые в настоящее время подрывают национальную социальную политику посредством все большего расширения доктрины конкуренции. Для того чтобы это произошло, необходимо проведение кампаний, направленных на изменение политики на уровне ЕС, а также международное сотрудничество партий, а не попытки побега с общеевропейского уровня.