повиноваться. Он глянул за плечо Итона на Париса.

Человек шёл через комнату к двум вампирам, его длинные соболиные волосы ниспадали на плечи подобием защиты, и Таносу захотелось, чтобы это спасло его в следующие несколько секунд.

Но затем Парис поднял руки, и Танос вновь посмотрел в глаза Итона, вспыхнувшие голубым. Закрывая их, старейшина проговорил:

— Теперь пора ему нести твоё бремя.

А после в комнате взорвалось плотное облако, и весь мир, каким Танос его знал, перестал существовать.

ЭПИЛОГ I

Зал

Парис проснулся первым.

Глубоко и судорожно вдохнув, он почувствовал, как воздух наполнил и обжёг пустые лёгкие.

«Где я?», — подумал Парис и попытался сесть. Тело не слушалось, руки казались тяжелее свинца. Ощущение было, словно он дважды подрался с кем-то в баре и…

«Господи… О, Господи! Танос. Итон!» Парис действительно был в драке. Драке, которая закончилась странным чёрным облаком из его ладоней, ударившим нападавшего на Таноса старейшину, потом сознание выключилось и вот он тут.

«Чёрт. Вот чёрт. Я… я убил его?»

Парис снова попробовал заставить своё тело работать, и на этот раз ему удалось сесть. Мышцы ныли от напряжения, но когда Парис, наконец, принял вертикальное положение, то заметил Элиаса и Лео. Парни лежали неподалёку на полу, без сознания, как и он секунду назад.

Что, чёрт возьми, с ними случилось? И почему они не приходят в себя?

С трудом поднявшись на ноги и не обращая внимания на боль, Парис подбежал сначала к Лео, одетого во что-то длинное наподобие чёрного с позолотой халата. Он присел возле друга на корточки и увидел, что его грудь поднимается и опускается.

Слава богу! Он дышал, значит, ещё жив.

— Лео, — позвал Парис и потряс парня за плечо. — Лео, очнись.

Голос эхом отразился от стен зала. Парис поднял голову, осмотрелся и понял, что не узнаёт это место.

Оно было огромным.

По периметру возвышались высеченные из камня стены, три из которых опирались на ровную твёрдую поверхность. Парни находились в центральном проходе, по бокам которого стояли ряды сидений, похожих на скамьи. Парис наконец оглянулся туда, где по идее должна была быть передняя часть этого длинного зала, и увидел три массивных трона на помосте.

«Куда, чёрт возьми, мы попали?» Только эта мысль пронеслась в голове, послышался хриплый стон. Парис глянул на Лео и увидел, что веки того задрожали, а потом открылись.

— П… Парис? — произнёс Лео, моргнув несколько раз.

— Лео. Слава богу. Слава богу! — ответил Парис, заправил волосы за ухо и всмотрелся в друга.

Тот потёр лицо ладонями, а потом с таким же трудом, как до этого Парис, попытался сесть. Протянув руку, Парис помог ему, и Лео спросил:

— Что, чёрт подери, случилось?

Парис пожевал нижнюю губу и пожал плечами:

— Не знаю.

Лео прищурился, посмотрел на него, а потом оглянулся. Выругавшись, он вскочил на ноги и крутанулся на месте. Потом, снова оказавшись лицом к лицу с Парисом, спросил:

— Где они?

Парис нахмурился и покачал головой.

— Кто? Где кто?

Лео с силой сжал виски побелевшими пальцами.

— Аласдэр, Василиос и все остальные.

Парис поднял руки в жесте абсолютного непонимания. Лео перевёл взгляд на его ладони и тут же схватил его за запястья.

— Парис, что случилось? Где Танос и Итон? Почему у тебя почернели ладони? — Он посмотрел на Париса в упор и его взгляд стал диким. Его пальцы надавили сильнее, и Парис высвободил руки. — Что ты сделал?

— Ничего, — ответил Парис, сжимая кулаки. — Ничего я не делал.

Лео отвернулся, пропустил свои короткие волосы через пальцы и вдруг замер, увидев Элиаса.

— Чёрт! — Лео подбежал к своему боссу и рухнул рядом на колени.

Парис последовал за ним, всё ещё не имея ни малейшего представления о том, что происходит, и, присев с другой стороны Элиаса в повторяющей Лео позе, спросил:

— Ты знаешь, где мы? Что это за место?

Лео посмотрел на него и ответил:

— Это Зал.

«Это… что? Зал?»

— Мы были здесь с Элиасом и другими до того… до того, как случилось то, что случилось.

— Другими? То есть вампирами из покоев Василиоса?

— Да, — ответил Лео. — Они плюс члены совета. Все собрались тут. Мы говорили о новой иллюстрации в книге… — Лео резко замолчал. — Парис, что случилось? Где Танос и Итон?

Услышав имя старейшины, Парис вздрогнул и, поднявшись, отошёл от своего друга — в тот момент он был не способен поднять на него глаза.

— Парис? — позвал Лео, и Парис зажмурился, желая изо всех сил, чтобы его больше ни о чём не спрашивали. Но он точно знал, что вероятность этого практически равна нулю.

— Парис! — теперь голос Лео был громким и более жёстким. — Что, чёрт возьми, произошло перед тем, как ты очнулся?

Парис прикрыл глаза и попытался восстановить в памяти последние события.

Итон.

Его налитые кровью глаза.

Его выпущенные клыки.

Его длинные когти.

А потом его нападение на Таноса…

Парис вспомнил. Страх и тревога сотрясали его тело словно раскаты грома, и в следующую секунду они вырвались наружу через ладони. Облако чёрного тумана окутало и поглотило старейшину и вытянуло через рот всё, что делало его когда-то единым целым.

Когда Итона выгнуло под каким-то невероятным углом, Танос упал рядом на пол и закричал так, словно происходившее с древним вампиром испытывал он сам.

Щека Таноса была в крови, вытекающей из нанесённой Итоном раны, из дёсен торчали клыки, и когда Итон наконец осел, став не более чем высохшей оболочкой, Парис отключился и очнулся уже здесь.

— Парис?

Парис открыл глаза и попытался отогнать мысли о боли, которую он причинил Таносу, хотя хотел одного — помочь и защитить, а потом произнёс чужим голосом:

— Похоже, я убил Итона.

Сначала Лео подумал, что ослышался. Но посмотрев в затравленные глаза друга, понял, что услышал всё правильно.

«Твою ж мать! Парис убил Итона? Убил?! Да что всё это значит?»

Лео зажал рукой рот — он побоялся, что иначе из него вырвется крик или вопль полнейшего ужаса при мысли, что сделанное Парисом могло так же убить двух его любимых.

— Лео… — произнёс Парис и шагнул в его сторону.

«Да, любимых», — подумал Лео, поражённый этим осознанием и пониманием того, что, возможно, никогда их больше не увидит.

— Лео! — Парис сделал ещё один шаг, и Лео отшатнулся. Он видел, что его движение причинило Парису душевную боль, но не знал, как реагировать иначе.

«Что если…» Что если его друг только что убил…