— Да ладно, — отмахнулась я. — Они милые. Я думала, меня воспримут в штыки, но все настроены благожелательно. А то, что шумно… Нокс, последние три года я прожила в общаге. Мне кажется, это сопоставимо.

— Даже не знаю, что хуже, — признался Нокс и содрогнулся. — А касаемо благожелательного настроя… Я же обещал тебе, что все будет хорошо. Я у мамы последний без надежной второй половинки. Она рада самому факту появления девушки. Так что поверь, они сделают все, чтобы тебе понравилось. И даже больше. Вон и комнату нам выделили одну. А мама, между прочим, относит себя к древней аристократической фамилии и, по идее, должна чтить традиции. То есть не одобрять пребывания в одной комнате до свадьбы двух возлюбленных.

— У меня четкое впечатление, что ты расстроен! — надулась я.

— Нет. — Он покачал головой и притянул меня к себе. — Просто не хочу, чтобы была расстроена ты. И не хочу, чтобы ты думала, будто я привез тебя сюда с одной конкретной целью.

— Знаешь, на данный момент меня гораздо больше расстраивает осознание, что ты этой цели не преследовал.

Нокс только усмехнулся, но ничего не сказал и толкнул дверь. Мы очутились в огромной комнате, интерьер которой, казалось, не менялся последние несколько столетий. Высокие потолки с лепниной, огромная люстра, панорамные окна, темноту нарушали лишь яркие вспышки фонарей. В глубине комнаты камин, рядом с которым уже стояла наряженная алыми шарами ель, два кресла, огромная кровать и трюмо в углу.

— Ты здесь рос…

— Не совсем так. — Нокс скинул с плеч куртку и повесил ее на вешалку у входа. — Мы жили преимущественно в городе, а тут проводили каникулы и праздники. Но у каждого из нас была комната, которая считалась его. Мне принадлежала эта.

— А кто постоянно жил в этом доме?

— Бабушка, дедушка, тетушка Мариэт — незамужняя бабушкина сестра. Ну и постоянно гостил кто-то из братьев бабушки, племянников или детей. Дом никогда не был пустым и унылым. Сейчас, впрочем, ничего не изменилось.

— А они все…

— Нет, не все. — Нокс улыбнулся немного грустно. — Дед умер позапрошлой весной. А бабушка и тетушка живы, но в маминых шумных мероприятиях предпочитают не участвовать. Знают, что разругаются с ней вдребезги, а силы и задор уже не те, что раньше. Поэтому они предпочитают проводить время в своих покоях. По крайней мере, до тех пор, пока суматоха не уляжется. На ужине ты увидишь их обеих. Я пойду, поздороваюсь с остальными членами семьи, а ты устраивайся пока. С минуты на минуту должны принести вещи, заодно проконтролирую. В этом доме могут забыть. Когда доставят сумки, можешь переодеться к ужину, если хочешь. Лично мне ты нравишься и такой, но я знаю, у девушек свои причуды.

Я улыбнулась. Он попал в точку. Я набрала тридцать три разных платья и сейчас мысленно начала мучиться выбором, пытаясь понять, какое из них более уместно на ужине в компании пусть весьма милых, но все же аристократов.

Нокс еще не успел выйти, когда доставили чемоданы. И первое, что я сделала, едва магистр ушел, это не отправилась в ванную, а кинулась проверять, как там себя чувствует Халява.

Демоненок спал, свернувшись клубочком на дне сумки, и обнимал надкусанный пирог. Последний, к слову, из тех десяти, что взяла ему в дорогу.

Почувствовав мое присутствие, Халява встрепенулся, открыл глаза и сонно пробормотал:

— Булку дашь?

— Ты еще эту не доел, — усмехнулась я, и демоненок с удовольствием зачавкал. Дожевав пирог, он перебрался на подоконник и там слился с окружающим пространством. И очень вовремя, так как в дверь постучали.

Я сначала растерялась, но потом решила, что, наверное, стоит открыть. На пороге стояла полноватая доброжелательная женщина лет тридцати.

— Я — Стефания, — представилась она. — Леди Ларанж прислала меня помочь вам с вещами.

— Да я сама справлюсь… — пробормотала неуверенно.

— Не сомневаюсь, что справитесь, — согласилась она. — Но это моя работа, поэтому позвольте, я вам помогу. А вы пока сходите в душ. Господин Нокс вам уже показал, что тут и как?

— Нет, — я отрицательно покачала головой.

— Мужчины! — вздохнула Стефания. — Чего от них еще ждать?

Она проводила меня в просторную комнату, где в центре пола стояла массивная бронзовая ванна на кованых ножках.

— Горячая. Холодная вода, — показала Стефания. — Подстраивается под ваши желания. Только желайте четче. И не убирайте руку с вертушки, пока идет настройка. Полотенца и банные халаты в шкафу. Сушилка для волос у зеркала, шампуни и мыло на полочках. Ужин через полтора часа.

Я поблагодарила Стефанию и полезла настраивать воду. Было в этом старинном замке и в непривычных интерьерах какое-то волшебное очарование. Огромная ель внизу, камины на каждом этаже и, подозреваю, в каждой комнате, огромные ванны с вычурными кранами. Это однозначно самый атмосферный праздник в моей жизни.

Пока наливалась ванна, я изучила содержимое тюбиков с различными гелями, шампунями и маслами. Нашла в шкафу самый маленький банный халат. Но и в него я могла завернуться втрое. Потом выбрала полотенце и с наслаждением опустилась в горячую воду.

К тому времени, когда я привела себя в порядок и наконец-то определилась с выбором платья, Нокс уже пришел, и мы вместе отправились на ужин. Я снова волновалась. Кроме уже знакомых лиц присутствовали бабушка Элайза, сухонькая старушка в кресле-каталке, которое передвигалось с помощью мощной бабушкиной магии; тетушка Мариэт с недовольно поджатыми губами; их двоюродный брат лорд Рикард с супругой; кузены Пирс и Мердок с супругами и целая толпа детей. Запомнить поименно всех не получалось, потому что они мельтешили под ногами, кидались едой, их перманентно разводили по углам няни, но хаос очень быстро возвращался обратно.

Самая маленькая, Нелли, залезла ко мне на руки и пол-ужина стучала ложкой по краю тарелки. Ее мать — жена кузена Нокса — вяло пыталась изъять младшую дочь, но когда я из вежливости сказала: «Да пусть сидит», с радостью от меня отстала.

Вообще, я совсем иначе представляла себе ужин в семействе аристократов. Начало выглядело вполне прилично. Чтобы произвести на меня впечатление, родители еще как-то пытались сдерживать чад. Но потом близнецы стали швыряться оливками. Кнора с мужем кинулись их унимать, а родственники Нокса махнули на приличия рукой, видимо, осознав, что играть роль пафосных аристократов уже не получится. Не с таким количеством детей в одном доме.

А я, признаться, расслабилась и смогла получить удовольствие от суматошного обеда. Во время него кто-то что-то постоянно проливал, кто-то что-то опрокидывал, все наперебой кричали, и в ушах стоял легкий звон. После того как подали чай, матушка Нокса скомандовала:

— А сейчас все наряжать елку!

— Мама, может быть, тебе хватит подряда из детей? — осторожно поинтересовалась Кнора.

— Дочь, ты видела елку? И сама веришь? Там привезли три коробки имбирных пряников и две — леденцов. Кто-то должен контролировать, чтобы весь этот выводок не съел елочные игрушки? Опять же, мне нужны взрослые и сильные мужчины, — выразительный взгляд в сторону Нокса, — чтобы повесить на елку звезду. Не детей же под потолок пускать?