Представители городских «низов» могли только мечтать о новых веяниях моды. Денег на современные наряды у простолюдинов не было. Один из писателей той эпохи, Имайдзуми Юсаку, так описывает в мемуарах токийскую улицу летним днем: «Мужчины были практически обнажены, если не считать чего-то вроде набедренной повязки (фундоси)». В 1871 году на это «неподобающее» поведение обратило внимание государство и запретило прогуливаться по улице в таком виде: «Простые горожане, вместо того чтобы носить нормальную одежду, занимаются своими делами или идут в баню практически обнаженными. И ведь это всеобщий обычай. Это вызывает критику со стороны других государств. На Западе считанот непристойным обнажать тело и прогуливаться в таком виде по улице. С некоторого времени наша страна находится в тесном контакте с другими государствами, и множество иностранцев приезжают в Японию. Если мы не избавимся от этого безобразного обычая, он бросит тень на наш народ. Совершенно необходимо, чтобы никто, даже самые бедные, не появлялся больше на улице в полуголом виде».

Но никакие указы и увещевания государства не производили впечатления на людей и по меньшей мере до 1900 года они, подобно своим предкам, продолжали расхаживать по улицам в одной набедренной повязке. В деревнях, если позволяла погода, женщины и мужчины и вовсе предпочитали не стеснять себя одеждой. Женщины носили только нечто вроде короткой юбки, и это был вполне нормальный обычай для летней жары. Кроме того, в деревнях голову обычно прикрывали, чтобы защитить ее от дождя, солнца, снега или пыли. Этот головной убор мог быть тщательно продуманным в соответствии с местным обычаем, а мог представлять собой обыкновенное полотенце, черное или цветное, обмотанное наподобие тюрбана или повязанное, как косынка. В 1900 году в городах вошли в моду шали, которые накидывали на плечи, а в холодную погоду — на голову. Во время работы, особенно в летнее время, мужчины обычно обматывали голову белой хлопковой тканью, чтобы пот со лба не попадал в глаза. Обычай носить этот хасимаки сохранился и до наших дней. Прическа, как и одежда, тоже претерпела изменения на западный манер, особенно в городах, где набирали популярность фуражки и шапки. С 1878 года панама стала непременным летним аксессуаром тех, кто стремился к элегантности, тогда как фуражка сделалась частью военной формы или гражданского костюма. И во время церемоний можно было видеть на японцах всех сословий шляпы-котелки в сочетании с традиционными кимоно и деревянными гэта. Стрижка на европейский манер (зангириатама) распространялась с той же быстротой, с какой прежние прически объявлялись признаком «консерватизма». Раньше самураи носили особую прическу, при которой передняя часть черепа выбривалась, а оставшиеся волосы собирались в небольшой «хвост» на макушке. Члены общин обычно носили длинные волосы, которые просто скручивали на затылке. С того времени, когда военных обязали носить короткие стрижки, а прически самураев запретили (1876), большинство мужчин также стали стричь волосы. Традиционные прически остались привилегией священнослужителей, гейш и борцов сумо. В некоторых областях главы городов даже накладывали штраф на обладателей слишком длинных волос, хотя длинные волосы и не находились под официальным запретом. Некоторые отдаленные провинции вроде Окинавы все же не покорились засилью модных причесок, и они появились там только в 1903 году.

Параллельно с этим открывались парикмахерские для мужчин, в которых к 1886 году стали использовать европейские бритвы и ножницы вместо традиционных.[4] Государственные деятели, студенты, заканчивающие учебу, а также большое число влиятельных людей отращивали усы или даже бороду, в то время как в деревне только старики позволяли себе подобную фантазию. Все мужчины из народа брились.

Что касается женщин, то они не сразу променяли привычные прически (японки редко носили шляпки) на более простые варианты, но, вдохновленные картинками на страницах журналов, более или менее следовали западной моде. Большинство, как в городах, так и в деревне, носили традиционные прически, по которым можно было легко определить социальный статус женщины: тикомагэ носили маленькие девочки, момоварэ — молодые девушки от шестнадцати до двадцати лет, симада (или такасимада) показывала, что девушка уже готова для бракосочетания, кхтару-мадзэ была обычной прической молодых жен, а омару-мадзэ — женщин среднего возраста. Кроме того, стиль менялся в зависимости от региона страны, так что прическа, помимо всего прочего, указывала на происхождение ее обладательницы.

Прически всегда были очень сложными, и женщины тратили массу времени на уход за своими длинными волосами, которыми они так гордились: «На создание такой прически уходил, по меньшей мере, час или даже два, и японки занимались этим каждые три дня. Когда они занимались по утрам уборкой, то накидывали косынку, чтобы защитить волосы от пыли».

Ночью, чтобы не разрушить прическу, они использовали маленькую деревянную или плетеную подушечку (макура), которую подкладывали под шею. Для мужчин же существовало нечто вроде валика, набитого отрубями.

Пожилые женщины, вдовы, а также те, кто не собирался выходить замуж, стригли волосы очень коротко.

В 1872 году несколько женщин бросили вызов общественному мнению, сделав короткую стрижку, чем вызвали яростное негодование правительства, запретившего эту «отвратительную и непристойную» моду. К 1886 году городские щеголихи, для которых шляпка была непременной составляющей европейского туалета, стали прибегать к услугам модисток и выбирали шляпки с не меньшей тщательностью, чем парижанки. В крупных городах как грибы после дождя появлялись магазины модной одежды. Но шляпки шли только к европейскому платью, и поэтому популярность этого аксессуара была велика только у обеспеченных японок. Остальные женщины, подражая простым американкам, довольствовались косынками, прикрывая ими свои длинные волосы, собранные в шиньон.

Макияж, который никогда не был в большом почете у народа, но тщательно наносился женщинами из класса самураев и аристократками, также существенно изменился. В 1873 году императрица рискнула появиться на публике с белыми зубами и «своими» бровями, что вызвало настоящую сенсацию и волну подражания среди знатных дам. Это положило конец обычаю женщин из высшего общества красить зубы в черный цвет и сбривать брови, рисуя вместо них коротенькие черточки. Но все же в некоторых районах старая традиция сохранялась по меньшей мере до конца века.

В 1882 году автор «Комментариев к европейскому праву» Эдмон Котто так говорил о супруге одного юриста-японца: «Она, несмотря на свою молодость, красила зубы в черный цвет и сбривала брови, как того требовали от замужних женщин древние обычаи ее страны. Но, по крайней мере, сохранение этого обычая было продиктовано здравым смыслом».

Традиция открывать и припудривать шею, подчеркивая ее красоту, также отошла в прошлое, и воротники кимоно отныне прятали эту «эротическую» часть женского тела. Свинцовые белила заменили более легкой рисовой пудрой. Тут вновь сыграли свою роль модные журналы и пример, поданный императрицей. Лишь гейши, актрисы театра и светские львицы, надевающие после замужества национальный костюм, до сих придерживаются древних традиций. Небольшая книжка, изданная в Японии в 1872 году и описывающая различные стили европейских причесок, провозглашала: «Женщины из высшего общества должны забыть о тяжелых маслах для волос, гребнях и спицах. Но легкими маслами вполне можно пользоваться и, если голова не покрыта, украшать прическу цветами или шпильками в виде цветов».