Начавшаяся в VI в. славянская колонизация южного побережья Балтики между Вислой и Ютландией тоже привела к ассимиляции оставшихся здесь ругов. Занимаемая ими полоска земли в Балтийском Поморье получила название Русь.

Память об этой Руси сохранилась во многих источниках. В арабоязычной литературе имеется прямое свидетельство очевидца – испанского еврея (сефарда) Ибрагима ибн Якуба, путешествовавшего в 965–966 гг. по землям прибалтийских славян. Он пишет: «И граничит с Мшкой (владениями Мешко I, польского князя до 992 г. – С. Ц.) на востоке русы (имеется в виду Киевская Русь. – С. Ц.) и на севере брусы (прусы. – С. Ц.). Жилища брусов у Окружающего (Балтийского. – С. Ц.) моря… И производят на них набеги русы на кораблях с запада. И на запад от русов племя из славян. Оно живет в болотистых местах страны Мшки к северо-западу». В этом сообщении замечательно то, что Якуб знает киевских русов, живущих восточнее Польши, но отличает от них неких «западных» русов, помещая их на каком-то отрезке южного берега Балтики, западнее Пруссии и восточнее Дании.

По сообщению Адама Бременского, польский князь Болеслав I (992–1025) в союзе с Оттоном III (ум. в 1002 г.) «силою подчинил всю Славию и Русь, и пруссов…». К Киевской Руси это известие относиться не может, так как походы против Киева Болеслав совершил в 1013 и 1018 гг., когда Оттон III уже умер. Речь идет, следовательно, об одной и той же военной операции в районе Южной Балтики против полабских славян, балтийских ругов-русов и прусских племен.

Западноевропейский источник – книга Иосиппона (X в.), – говоря о событиях раннего Средневековья, упоминает подряд о руси, саксах и англосаксах (имевших первоначальное местожительство на датских землях), и этот порядок перечисления заставляет посадить эту русь на южнобалтийский берег.

Также и немецкий историк Рагевин (ум. в 1177 г.) мимоходом замечает: «А Польша, в которой живут одни славяне, на западе имеет границей реку Одру, на востоке – Вислу, на севере – русин и Скифское (Балтийское. – С. Ц.) море, на юге Богемские леса». Здесь русины занимают область на балтийском берегу Висло-Одерского междуречья.

В стихотворной хронике Жеффрея Геймара (между 1135–1140) рассказывается о событиях начала XI в., когда англодатский король Кнут приказал отравить сыновей Эдмунда Железнобокого, короля Англии из Уэссексской династии (правил с 23 апреля по 30 ноября 1016 г.). Но их воспитатель датчанин Вальгар увез отроков в Венгрию через Русь: «лишь с тремя кораблями пустился он в море, всего за пять дней проехал Руссию и завершил свое путешествие, прибыв в Венгерскую землю». Старший список хроники называет вместо «Руссии» – «Сусию», то есть известную по другим источникам «Сусельскую землю», область славянского племени сусов, входивших в состав племенного союза вагров. Таким образом, Руссия здесь отождествляется с Вагрией либо с ее частью.

Упоминание о поморской Руси содержится в воззвании папы Иннокентия IV от 18 августа 1245 г. к духовенству королевств Богемии, Швеции, Норвегии и «провинций Польши, Ливонии, Славии, Русии и Пруссии» с требованием прекратить преследование ордена францисканцев. Римский понтифик, само собой, обращался только к католическим странам, поэтому данная Русия не имеет ничего общего с православной Русской землей. Кроме того, «Русия» причислена в папском документе к «провинциям», тогда как Киевская Русь обычно именовалась regnum, то есть королевство. «Провинция Русия», как видим, располагается на южнобалтийском берегу, между «Славней», то есть землями прибалтийских славян, и Пруссией.

Память о поморской Руси хранит топонимика современной Германии – город Руссов (на мекленбургском побережье, к востоку от острова Пёль).

Этой «заморской» Руси суждено будет сыграть ключевую роль в летописном сказании о призвании князей.

С VII в. начинается заселение славянами острова Рюген. По археологическим данным, переселенцами с материка были представители племенного союза велетов/лютичей, из чего можно сделать заключение, что в эпоху раннего Средневековья Рюген входил в состав велетского союза племен[103].

Славянизация населения острова растянулась надолго. Топонимика Рюгена, сохранившая такие названия, как Rüge Barg, Rugenhof, Rugeshus, Rugard, свидетельствует о том, что руги жили компактными этническими группами среди славянских поселений. В то же время топонимы вроде Ruschvitz (от славянского Ruskovici, то есть «русковичи»), Rusevase и др. зафиксировали переход корня «руг» в славянское «рус».

В «Церковной истории народа англов» Беды Достопочтенного (сочинении, завершенном около 731 г.) под 690 г. жители Рюгена упомянуты как Rugini. Характерно, что этот термин является латинизированной формой самоназвания рюгенцев, существующего уже в славянской огласовке. Тем не менее Беда, следуя римской историко-географической традиции, все еще причислял ругов к германцам: «священник Эгберт… знал, что в Германии обитают многие народы, от которых ведут свой род англы и саксы, ныне живущие в Британии; по этой причине их соседи-бритты до сих пор искаженно зовут их «гарманами». Среди этих народов – фризы, ругины, даны, гунны, древние саксы и борук-туары», – и это несмотря на то, что славянское население проживало на осторове уже около полутора столетий.

На трудности ассимиляции островных ругов указывают и лингвистические данные. По свидетельству Меркатора (XVI в.), у рюгенцев, даже в эпоху полной славянизации острова, в ходу были два языка – славянский и виндальский (особое славянское наречие, испытавшее сильное влияние венетского и германского языков).

Славянская речь звучала на Рюгене в продолжение почти всего периода Средневековья. Поморский хронист первой половины XVI в. Канцов отметил, что «около 1404 года умерла на Ране (Рюгене. – С. Ц.) в Ясмонде старуха по имени Голицына; она и ее муж были последние, которые на Ране умели говорить по-славянски». Виндальский язык если и пережил славянский, то ненадолго.

В Европе для острова Рюген использовали следующие наименования: Rugia (Ругия), Rana (Рана), Ruana (Руяна), Ruthenia (Рутения, Русиния), а его жителей называли соответственно ругами, ранами, руянами, рутенами, русинами[104]. В одном документе 1304 г. папа Бенедикт XI обратился к рюгенским князьям как к «возлюбленным сынам, знаменитым мужам, князьям русских».