– Хамид не сможет остановить революционное движение, – напыщенно проговорил Язид. – Народные волнения нарастают и вскоре достигнут наивысшей точки. Люди сыты по горло политикой строгой экономии, проводимой из-за необходимости платежей по займам. Египет может спасти только восстановление чистоты и строгости исламских законов.

Халед Фаузи вскочил и сжал ладони в кулаки.

– Только прикажи, Ахмед, и я выведу на улицы миллион людей.

Язид сдержал себя: все-таки открытое проявление религиозного рвения бывает порой чрезвычайно утомительным. Потом он сказал:

– Люди пойдут впереди, а я последую за ними.

Выражение лица аль-Хакима было донельзя мрачным.

– Должен признаться, – сказал он, – у меня дурные предчувствия.

– Ты трус! – выкрикнул Фаузи.

– Мохаммед аль-Хаким старше и мудрее тебя, – спокойно сказал Мохейдин. – Я знаю, что он имеет в виду. Он не хочет повторения истории с «Ахилле Лауро» в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, когда палестинцы захватили итальянский круизный лайнер и убили старого еврея, который передвигался в инвалидной коляске.

Снова заговорил Башир:

– Терроризм и убийство не помогут нашему делу.

– Ты хочешь пойти против воли Аллаха? – спросил Язид, уже изрядно раздосадованный.

И тут все заговорили одновременно. Ожесточенно жестикулируя, они метались по комнате и старались перекричать друг друга. Все свидетельствовало о нешуточном накале страстей.

Только Аммар не присоединился к беснующимся фанатикам. Ну что за идиоты, раздраженно думал он, сборище кретинов! Он постарался отгородиться от общего шума и стал внимательно всматриваться в фотографию лайнера. В его голове уже начал складываться план.

– Мы не только египтяне, – кричал Башир, – мы арабы. Если мы убьем своих государственных деятелей, а заодно и нескольких иностранных, которые попадутся под руку, другие арабские народы от нас отвернутся. Они не воспримут это событие как подарок Аллаха, а сочтут террористическим заговором.

Мохейдин указан на юного Фаузи:

– Халед правильно говорит. Лучше убить президента Хасана дома, чем устраивать кровавую бойню на борту судна, которое является территорией другого государства, где будет еще президент Мексики со своей свитой.

– Мы не можем себе позволить акт массового терроризма, – сказал аль-Хаким. – Негативные последствия для нашего нового правительства будут катастрофическими.

– Вы все червяки, ползающие у ног Хасана! – взвизгнул Фаузи. – Я голосую за атаку на корабль и за демонстрацию всему миру нашей силы!

– Ты же понимаешь, Ахмед, – воззван к гласу рассудка Башир, – что нам не справиться со службой безопасности Пунта-дель-Эсте. Уругвайских патрульных катеров там будет больше, чем саранчи. Каждое судно, на борту которого обоснуются главы государств, будет охраняться. Как зеница ока. Здесь нужна армия десантников, готовых пойти на смерть. Мы ничего не сможем сделать.

– Мы получим помощь от источника, который должен пока оставаться в тайне, – сказал Язид. Повернувшись к Аммару, он спросил: – А что скажешь ты, Сулейман? Ты лучший специалист по проведению подобных операций. Если команда наших лучших бойцов проникнет незамеченной на борт «Леди Флэмборо», она сможет захватить судно и удерживать его до тех пор, пока мы здесь сформируем исламское правительство?

– Да, – ответил Аммар, не отрывая глаз от фотографии. Его голос был спокоен и проникнут уверенностью в своих силах. – Потребуется шесть дней на подготовку, после чего судно может удерживаться силами десяти бойцов и пяти моряков, причем без кровопролития, если будет обеспечена внезапность.

Глаза Язида вспыхнули торжеством.

– Прекрасно! Я знал, что могу на тебя положиться!

– Невозможно! – завопил Башир. – Вам ни за что не удастся провезти стольких людей на территорию Уругвая, не вызвав подозрения. Если же каким-то чудом вы сможете захватить судно и подчинить себе команду, туда в течение суток слетятся все силы специального назначения Запада. Причем их не остановит угроза убить заложников. Вам повезет, если сможете продержаться хотя бы пару часов.

– Я захвачу и буду удерживать «Леди Флэмборо» в течение двух недель.

Башир пожат плечами.

– Мечтать не вредно.

– Как это возможно? – спросил Мохейдин. – Мне очень интересно, как ты собираешься справиться с армией высокопрофессиональных агентов службы безопасности и при этом не погибнуть в неизбежной стычке с ними.

– Я вовсе не собираюсь драться.

– Но это невозможно! – вскричал наконец и сам Язид.

– Почему? – удивился Аммар. – Просто надо знать некоторые фокусы.

– Фокусы?

– Ну да, – улыбнулся Аммар. – Я планирую сделать так, что лайнер «Леди Флэмборо», его команда и пассажиры... исчезнут.

– Мой визит носит неофициальный характер, – сказал Юлиус Шиллер госпоже Камиль, войдя в гостиную лыжного домика сенатора Питта. – Помощники прикрывают меня. Для всех я в данный момент ловлю рыбу в Ки-Уэст.

– Понимаю, – улыбнулась Гала Камиль, – и очень рада возможности поговорить с кем-нибудь кроме повара и агентов службы безопасности.

Она встретила гостя в пушистом исландском шерстяном свитере и гармонирующих с ним по цвету брюках. Шиллер не смог скрыть удивления-, что госпожа Генеральный секретарь выглядит очень молодо. В их предыдущую встречу она показалась ему намного старше.

Дорогой деловой костюм, белоснежная сорочка, начищенные до блеска туфли и кожаный портфель в руке выглядели неуместно на лыжном курорте, и Шиллер чувствовал это.

– Могу я сделать что-нибудь, чтобы ваше пребывание здесь стало не только безопасным, но и более приятным?

– Нет, благодарю вас. Меня угнетает вынужденное бездействие, когда впереди столько дел.

– Ничего, еще несколько дней – и все закончится, – улыбнулся Шиллер.

– Я не ожидала увидеть вас здесь, Юлиус.

– Произошло нечто имеющее прямое отношение к Египту. Наш президент решил, что было бы благоразумно проконсультироваться с вами.

Гала удобно устроилась в кресле и сделала глоток чаю.

– Мне следует чувствовать себя польщенной?

– Скажем так, он будет весьма признателен за сотрудничество.

– В отношении чего?

Шиллер открыл портфель, вынул папку с бумагами, передал ее собеседнице, после чего тоже сел и взял чашку. Он видел, как по мере прочтения ее красивое лицо становилось все более серьезным. Закончив чтение, она отложила папку и обратила на гостя внимательный взгляд.

– Общественность в курсе дела?