равно ведь не на свои — на представительские расходы СИС! Но «банковали» не в клубах для почтенных джентльменов — в забегаловках, где за бокалом дешевого вина и банкой пива коротали вечера уборщики улиц и разномастная прислуга — конспирация превыше всего! Выпивки перемежались совместными походами в публичные дома. Кредит доверия Макарова к Скарлетту повышался с каждой встречей, он уверовал, что встретил человека, с которым «находится на одной волне»…

В ходе возлияний Скарлетт как «мастер подвоха» убеждал собутыльника, что «граждане СССР, находясь под гнетом диктатуры КПСС, прозябают на обочине цивилизации», что вскоре «Союз накроет эпидемия потребления, страна вступит в эпоху баблоцентризма, а в выигрыше будет тот, кто вовремя накопит достаточный объем свободно конвертируемой валюты», да и вообще «пример надо брать с Джеймса Бонда, с его беспечно-потребительского отношения к жизни».

Надо сказать, что англичанин в предприятие «Макаров-СИС» вложился не копеечно, но, рассчитывая на долговременный роман, действовал в соответствии с постулатом мудрого Уинстона Черчилля: «Что такое гроши на ухаживание в сравнении с капиталом обладания?!»

В ходе одной попойки Джон доверительно сообщил Макарову, что «не ошибся в нем, в своем друге, — тот изобретателен и предприимчив. А ему, «охотнику за головами», как раз и нужны люди с таким интеллектом, как у Виталия».

Театрально выдержав паузу, признался в своей принадлежности к СИС и тут же предложил грандиозную идею: «мужскую дружбу дополнить сотрудничеством с английской разведкой. Работа на его родную спецслужбу, на СИС, поможет Виталию приобрести стартовый капитал для жизни в свободном мире, к примеру, в Лондоне. А под его началом Макаров быстро освоит шпионское ремесло. Страшно? Бояться нечего! Ведь работать он будет под защитой и покровительством правительства Его Величества Королевы Великобритании, а это та самая шапка-неуязвимка, которая спасла не одного только Джеймса Бонда от врагов и всех напастей!»

Макаров, будучи пьян в хлам, согласился со всеми доводами разведчика, и предложение принял. Даже единовременное пособие себе назначил — 25 тысяч долларов наличными за свои будущие шпионские услуги.

Скарлетт наградил новобранца рукопожатием, похлопал по плечу и с пафосом произнес: «Ты молодец, Виталий! Приходит миг, и спящий глист превращается в огнедышащего дракона!» Про себя же, в порядке успокоения, процитировал фразу из «Руководства к действию» разведки кайзеровской Германии: «Отбросов нет — есть кадры!»

Судя по всему, Скарлетт отдавал себе отчет, что имеет дело с ничтожеством, которое за какие-то $25 тысяч готово продать родину. В тот же день англичанин отбил шифртелеграмму-молнию в штаб-квартиру СИС: «Новобранец с головой окунулся в ледяные воды шпионажа, а спасательный круг — в моих руках…»

«ВОТ И ПЕРВОЕ ЗАДАНИЕ…»

По окончании срока пребывания в Боливии Макаров убывал в Союз и должен был приступить к работе в центральном аппарате МИД СССР.

Накануне отъезда Скарлетт прикрепил к нему американца-репетитора, в чьи обязанности входило обучение новобранца способам шифрованной связи.

Однако «Курс молодого рекрута невидимого фронта» Макарову впрок не пошел. Уже находясь в Москве, он принял шифртелеграмму из ЦРУ, а вот на ответную связь выйти не сумел. В общем, все следующие 10 лет его никто не беспокоил, и Макаров пребывал в блаженном состоянии Емели-дурочка. Поэтому, прибыв в 1986 году в Барселону на должность 1-го секретаря консульского отдела советской дипломатической миссии в Испании, он был уверен, что американцы и англичане попросту забыли о нем.

Но нет, «дедушка Облом» поджидал его в баре! Там к Макарову подсел некто и передал привет от «друга» Скарлетта. Мало того, от имени ЦРУ еще и новое задание дал. По списку, составленному американцами, Макаров должен был вычислить, кто из сотрудников советского посольства в Испании «чистые» дипломаты, а кто «подснежники», то есть спецслужбисты, использующие дипломатические должности как прикрытие. Вот на таких-то и должен был агент-дармоед (пора отработать аванс, полученный в Боливии!) составить подробное досье.

Шпионосессия Макарова закончилась через год, когда у него сдали нервы и он досрочно по болезни был отправлен в Союз. Перед отъездом американцы вручили ему дополнительное снаряжение и еще несколько тысяч долларов на карманные расходы.

По прошествии трех месяцев в радиограмме американский куратор Макарова выразил беспокойство состоянием его здоровья и порекомендовал обратиться за консультацией и медицинской помощью к академику Н., известному в Москве специалисту в области психоневрологии.

Это было сделано американцами с двоякой целью: во-первых, чтобы напомнить Макарову, что агенты судьбу не выбирают — за них это делают их кураторы из ЦРУ. Во-вторых, чтобы показать нерадивому агенту, сколь велики возможности его заокеанских хозяев даже за «железным занавесом», и какова их вседостающая длань…

И тогда Макаров и бросился на Лубянку, чтобы поделиться своей правдой-утайкой.

* * *

Суд над Виталием Макаровым, этим героем без подвига, все-таки состоялся. Высочайшим повелением президента России он был помилован и продолжил работу в системе МИД Российской Федерации, хотя среди сослуживцев теперь слыл персонажем нерукопожатным…

В своем заключительном слове на закрытом процессе он философски заметил: «Из всех возможных путей я выбрал один — ошибочный. Он-то и завел меня в тупик. Я клятвенно обещаю никогда более не играть в шахматы с незнакомцами!»

Глава восемнадцатая. Знамя команды «Альфа»

Ни в гангстерских романах, ни в крутых кинобоевиках не найти таких головокружительных приключений, которые выпали на долю бойцов сверхсекретного подразделения КГБ СССР — команды «АЛЬФА», — название и широкую известность приобретшую лишь после печально известных событий у Белого дома в августе 1991 года.

Даже кураторы Комитета из отдела административных органов ЦК КПСС не были осведомлены об истинном предназначении команды — для них она была одним из многих подразделений КГБ, которое проходило под кодовым названием «Группа А», а многие операции, проведенные ее бойцами, и сегодня остаются тайной за семью печатями, продолжая нести гриф «Совершенно секретно» и «Особой важности».

За все время своего существования этот элитный отряд подчинялся разным председателям Комитета госбезопасности. Неизменным было одно: деликатные миссии, поручаемые мушкетерам из «АЛЬФЫ», выполнялись молниеносно, ювелирно, без следов и почти без потерь. В их активе десятки блестяще проведенных операций, которые вызывают профессиональную зависть и восхищение у коллег из американской «DELTA», английской «SAS», немецкой «GSG-9» — зарубежных аналогов легендарной «АЛЬФЫ».

Это подразделение особого риска было укомплектовано бойцами штучной работы, готовыми на самопожертвование ради выполнения задания.

Они не понаслышке знали, как пахнет порох и человеческая кровь, а смертельный риск был постоянным спутником в их ратном деле.

Убежденность в правильности избранного пути, востребованность были животворными источниками деятельности этих «рыцарей без страха и упрека».

Впервые «АЛЬФА» заявила о себе как подразделение