— Как вы оцениваете положение прессы в России?

— Оно неоднозначно. Ведущие телеканалы находятся под пятой Кремля. В принципе, речь идет о зомбирующем телевидении. Когда включаешь телевизор, создается впечатление, что СССР так никуда и не девался, что нынешнее ТВ — это прошедшее косметическую операцию советское.

В начале новостей всегда в течение 10–15 минут показывают Путина. Если у него был интересный день, то мы увидим его борющимся с белым медведем, возглавляющим перелет стаи журавлей или достающим со дна моря античные амфоры. Если день был скучный, увидим его принимающим президента Туркменистана, находящегося с официальным визитом в России. Как бы там ни было, но первые 15 минут новостей забронированы за Путиным, вне зависимости от того, насколько это соответствует новостным критериям.

Разумеется, на телевидении знают, что если они не будут поступать, как от них ожидают, то редакторы останутся без зарплаты. Для людей, проживающих в маленьких городах или деревнях, где нет Интернета, телевидение часто является единственным информационным каналом, т. е. инструментом властей.

В России есть оппозиционные газеты, такие как «Новая газета» и «Коммерсант», есть либеральная радиостанция «Эхо Москвы». Но их влияние на население — маргинальное. Они имеют значение как форум либералов Москвы и Петербурга, на котором либералы обмениваются мыслями и идеями. Они чувствуют себя лучше, если могут сказать друг другу, что Путин плохой. А после этого все идет по-прежнему. Для правительства это неопасные вентили для выпуска недовольства.

— В течение последнего года в России прошли крупные демонстрации против Путина. Как вы оцениваете нынешние силы оппозиции?

— Опять-таки мы имеем дело с многогранной проблемой. Меня выслали из России как раз перед началом массовых выступлений. Никто тогда не предсказывал, что могут начаться такие выступления. Это были самые крупные выступления после развала Советского Союза, особенно в Москве.

Многие относящиеся к среднему классу образованные россияне с широким кругозором ненавидят Путина. Они хотят видеть в России демократическую систему. Но я пессимистически настроен в отношении надежд на то, что такие манифестации могут изменить Россию.

Российская элита желает сохранения власти Путина, поскольку он гарант безопасности их заграничных банковских счетов. Государство подавляло становившиеся все более мощными выступления, причем оно выступало не против всех, а выбирало для задержания именно лидеров оппозиции.

Российское государство посадило в тюрьму членов Pussy Riot, чем подало оставшимся на свободе сигнал, что протестные выступления терпеть не будут, а с теми, кто намерен выступать против Путина, может произойти что-то неприятное — с ними самими или членами их семей, или у них возникнут сложности в университете…

Сейчас я не вижу в России духа насильственного переворота. Я не верю, что Россия пойдет путем Сирии или Ливии, хотя создается впечатление, что Путин чего-то такого побаивается.