Насколько этот прогноз оправдается, покажет время. Тем не менее центральноазиатские страны СНГ, оказывая посильную гуманитарную и военно-техническую помощь законному правительству Афганистана, вынуждены проявлять повышенное внимание вопросам укрепления своей безопасности.

Как заявил высокопоставленный представитель командования российской погрангруппы в Таджикистане, на сегодняшний день таджикско-афганская граница надежно и прочно прикрыта, а все попытки незаконного ее перехода в обоих направлениях жестко пресекаются. Так, в октябре были задержаны 42 нарушителя границы, пограничные наряды застав пять раз подвергались обстрелу с территории Афганистана, дважды вступали в боестолкновения с вооруженными бандами. Захвачено свыше 300 килограммов наркотиков, 14 килограммов взрывчатки, а также оружие и боеприпасы.

С высокого берега Пянджа хорошо видно днем и слышно ночью, чем живет приграничный север Афганистана. Через переправу в Ходжа-Багаутдин доставляются гуманитарные и военно-технические грузы. По меньшей мере дважды в неделю сюда прибывают на всевозможных легковых автомобилях журналисты, в подавляющем большинстве из дальнего зарубежья. Их чрезмерное количество в Ходжа-Багаутдине придает событиям особую окраску. Представьте себе линию фронта, вдоль которой курсируют… джипы с представителями прессы, вооруженными спутниковыми телефонами, мощной оптикой и самыми современными средствами передачи телесигналов. Но, похоже, это устраивает правительственную сторону, а также бен Ладена, который за каждого журналиста, работающего на стороне Объединенного фронта, пообещал 50 тысяч долларов – по афганским меркам сумму астрономическую.

Талибы, чьи гарнизоны по-прежнему стоят в непосредственной близости от таджикско-афганской границы, уже не испытывают шока от ракетно-бомбовых ударов американских ВВС, называя их в радиопереговорах то «дождичком», то «сильным ветром», и методически усиливают линии обороны. В последнее время они активно занимаются минированием местности, зная по опыту минувших лет, что минная война на севере Афганистана всегда приносила немалый успех.

* * *

Над Мазари-Шарифом по ночам стоит зарево. Разрывы авиабомб слышны на расстоянии 80 километров – на стыке границ Афганистана, Узбекистана и Таджикистана. Российские пограничники в зоне ответственности Пянджского погранотряда докладывают о том, что боевые действия между талибами и Северным альянсом возобновились с новой силой. Афганское приграничье рокочет моторами, озаряется сполохами реактивных систем залпового огня. В островную зону реки Пяндж потянулись беженцы.

Ночь с 8 на 9 октября можно считать началом нового поворота военно-политической ситуации в Афганистане. По меньшей мере, в северной его части. Противоборствующие стороны вновь пришли в движение после десятидневного затишья. Талибы оправились от шока после первого удара по главным городам Афганистана, а Северный альянс, несомненно, понял, что «томагавки» могут быть подспорьем в борьбе с наемниками и террористами, но не станут решающим средством для разрешения афганского кризиса.

Текущий момент показывает, что большую часть задач политического и военного характера в деле борьбы с международным терроризмом и экстремизмом придется решать центральноазиатским странам СНГ и России. Ведь свержение конституционного строя в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии прямо входило в планы фундаменталистов, действующих под прикрытием талибов. Да и сами «студенты» никогда не отказывались от расширения джихада на север, к Бухаре и Самарканду.

Что сегодня в активе России и центральноазиатских государств Содружества, с их четко заявленной позицией неучастия в прямых силовых акциях против террористов в Афганистане? Во-первых, согласованность действий. Во-вторых, гибкость в отношении таких «щекотливых» вопросов, как предоставление аэродромов и баз для размещения американских десантников. В-третьих, наличие на внешнем южном рубеже СНГ значительных сил, действия которых скоординированы именно в вопросах противодействия агрессии извне. Вооруженные силы Узбекистана и Таджикистана молоды, но уже имеют боевой опыт. Россия представлена здесь Группой погранвойск в Таджикистане и 201-й мотострелковой дивизией. Сил для отражения агрессии любого возможного на этом направлении масштаба достаточно. Но кому-то очень хочется, чтобы вся эта отлаженная, четко сориентированная военная машина пересекла афганский рубеж…

Последний «писк» информированности: «201-я дивизия резко увеличила свой численный состав, ее танки с российскими экипажами пересекли Пяндж»…

Создается впечатление, что кому-то очень хотелось бы напрямую вовлечь Россию и Центрально-Азиатский регион в действия на территории южного соседа. Но у нас, как говорится, такой опыт уже есть…

У афганского кризиса нет военного решения. Автор этого постулата – президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмонов. В Афганистане уже не один год идет война. Не террористы ее начинали, не с их уничтожением она закончится. Любое иноземное вмешательство, если оно выйдет за рамки оправданного, увы, только подольет масла в огонь.

Северный альянс и талибы перегруппировывают свои силы на севере страны для решающего сражения. Бомбардировки практически не изменили ни планов Северного альянса, ни устремлений талибов. Это тот самый случай, когда топором, то бишь «томагавком», узел не разрубить.

* * *

Север Афганистана сотрясается от сотен тяжелых разрывов. При всем желании, мощность авиаударов не позволяет именовать их точечными. С запада на восток, от провинции Балх к провинции Тахар, летят транспортные самолеты. Утром и вечером Северный альянс и талибы обмениваются артобстрелами, слава Богу, в 5 – 10 километрах от линии границы. Раньше чужие снаряды нередко падали вблизи российских погранзастав и постов.

Правительственные войска в бой идти не спешат. В полевой ставке Северного альянса – Ходжа-Багаутдине – считают, что наступление лучше всего начать после окончания бомбардировок. Это соответствует точке зрения президента страны Бурхануддина Раббани, который недавно на пресс-конференции в Душанбе сказал, что законное правительство Афганистана никогда с войной не торопилось, поскольку среди талибов есть много обманутых людей.

А что же сторонники муллы Омара и бен Ладена? Судя по всему, военная машина талибов дала сбой. И прежде всего потому, что благодаря американцам ужесточились порядки на границе с Пакистаном. Именно это, а не тротиловый ад, заставляет фундаменталистов и наемников покидать позиции, отступать на юг, готовиться к партизанской войне. В Талукане, Мазари-Шарифе, Айбаке, где у талибов стоят крупные гарнизоны, ощущается нехватка боеприпасов, горючего и продовольствия. «Обманутые» прозревают, выходят из подчинения кандагарских командиров и налаживают контакты с Северным альянсом. Без опоры на государство – международный терроризм дом на песке. И это справедливо не только для Центрально-Азиатского региона.

В ночь с воскресенья на понедельник северные провинции бомбили вновь. И вновь у людей, понимающих в военном деле, возникал вопрос: почему атаке с воздуха не подвергаются силы наемников и террористов, противостоящих Северному альянсу на кабульском направлении? Скажем, в Талукане, который буквально врезан в оборону правительственных войск в провинции Тахар. Почему никто не разгонит с воздуха гарнизон талибов в Имамсахибе, у границы с Таджикистаном? Это позволило бы сторонникам Раббани взять под полный контроль почти стокилометровый участок границы и речной порт Шерхан-Бандар. Разве здесь не действуют террористы? Ведь Джума Намангони объявлен таковым в Узбекистане, а роль его в этом районе как военачальника талибов весьма существенна. Даже дети в Афганистане знают: у кого в руках Кабул, у того и власть. Не потому ли тихо на главном направлении, что еще неясно, кому эта власть будет принадлежать, кому ее обеспечат?