– Больше всего мне хотелось бы снова увидеть Шахруха. Но это невозможно.

Вероятно, это был первый раз, когда он произнес слово «невозможно». Железная воля эмира приняла смерть без всякого протеста. Роняли слезы военачальники, слышались всхлипывания женщин. В покои пришли священнослужители. «Нет бога, кроме Аллаха…»

Сильная рука, удерживавшая державу от распада, изнемогла. Железная воля, сотворившая державный город, больше не объединяла тюркские племена.

Тюркские племенные вожди утратили больше чем державного властелина. Тимур, крепко державший в руках бразды правления, вознес их на вершину могущества. Под его руководством они овладели почти половиной мира. Большинство из них были сыновьями тех, кто служил ему верой и правдой. Среди вождей находились внуки тех, кто начал службу Тимуру. В течение пятидесяти лет население державы не знало верховной власти кого-либо, кроме эмира.

Следует учитывать также, что численный состав армии и население города формировали люди разных рас: монголы Золотой Орды, турки, персы, афганцы и сирийцы. К сожалению, все они не представляли собой новый единый народ.

Авторитет Тимура был так велик, а всеобщее горе в связи с его кончиной так безысходно, что армия и власти Самарканда не помышляли ни о чем другом, кроме выполнения воли эмира. Держава могла бы сохраниться некоторое время, если бы его преемник Пир Мухаммад находился не в Индии – а путь от Отрара в Индию и затем в Самарканд был чрезвычайно утомительным, – если бы Шахрух, самый способный сын эмира, не был чересчур озабочен упрочением своей власти в Хорасане и если бы полководцы Тимура в слепом подчинении воле покойного не продолжали поход в Китай.

Но больше никто не мог подхватить бразды правления державой, выпавшие из рук Тимура. В Отраре его полководцы сделали все возможное: собрались на совет, решили не разглашать кончину Тимура и выбрать одного из внуков командующим армией. Они полагали, что китайцы не поверят в смерть эмира, если армия появится у Великой стены, и не сомневались в своей способности завоевать Китай.

Тело покойного завоевателя отправили в Самарканд в сопровождении старшего сына Шахруха, Улугбека, к его женам. К Пиру Мухаммаду послали гонцов с повелением ехать как можно быстрее. Вести о кончине эмира разослали, по необходимости, наместникам в дальние провинции державы и ханам, находившимся в кровном родстве с покойным.

Но почти сразу поход основных сил армии прекратился. До полководцев дошли вести о том, что военачальники правого крыла армии поклялись в верности Халилю, сыну Мираншаха, и вознамерились посадить его на трон в Самарканде. В то же время командующий левым флангом распустил свои войска и поспешил в Самарканд.

В этих условиях Нуреддин и другие полководцы созвали новый совет. Они не могли двигаться дальше в Китай, не контролируя войска позади себя. Полководцы повернули назад и, пройдя форсированным маршем, настигли траурный кортеж у Сырдарьи.

Они обнаружили ворота Самарканда закрытыми, несмотря на то что с ними были государыня Мульк-ханум, гроб с телом Тимура, его штандарт и большой барабан. Правитель города, присягнувший на верность Халилю, объяснил полководцам в письме, что необходимо кого-то держать на троне, пока не прибудет Пир Мухаммад.

Но вместо него прибыл Халиль, возлюбленный Шад Мульк. За ним последовали представители знати, поддавшиеся влиянию Ханзаде, уже давно задумавшей посадить на трон сына. Жители города не знали, что и предпринять. Тимур умер вне пределов Самарканда, никто в городе ничего не знал о его распоряжениях перед смертью. Халиля посадили на трон в качестве законного государя.

Письмо, посланное Нуреддином новой верховной власти, исполнено горечи:

«Наши сердца разрываются от горя. Самый могущественный из властителей, душа всего мира, мертв. Невежественные юнцы, которых эмир поднял из безвестности на вершину славы, предали его. Они забыли, чем ему обязаны. Они пренебрегли его повелениями и нарушили свои клятвы. Как нам не горевать из-за такого несчастья? Государь, заставлявший ожидать правителей всего мира у ворот своего дворца, заслуженно приобретший славу завоевателя, забывается, как только покидает нас. Рабы становятся врагами своего благодетеля. Куда делась их вера? Если бы у камня была душа, он заплакал бы. Почему не низвергнутся с неба камни, чтобы наказать неблагодарных нечестивцев?

Мы же, по воле Аллаха, будем помнить о велении государя, оповещать всех о его воле и служить его внукам».

Военачальники снова посовещались и сошлись в конце концов на одном. Они подошли к юрте, у которой стоял штандарт эмира, и велели уничтожить большой седельный барабан. Они не хотели, чтобы тот звучал в честь других.

Первое, что Халиль сделал, – это официально оформил брак с куртизанкой Шад Мульк, в которую был влюблен.

Будучи слишком молодым и неопытным, чтобы пользоваться авторитетом у населения, развращенный богатством, подверженный влиянию красивой персиянки, он беспрерывно пировал, сочинял стихи для своей суженой и проматывал сокровища Самарканда. Первое время щедрость и беззаботность снискали ему популярность. Но он отдалил от себя старых, умудренных жизнью придворных и приблизил других, персов, льстецов и кого угодно. А Шад Мульк, спасенная от смерти вдовствующей государыней, теперь только тем и занималась, что унижала свою спасительницу. В садах Самарканда воцарилось безрассудство. На землю выбрасывались драгоценные камни, которые подбирали все, кто хотел. Халиль пребывал в эйфории. Шад Мульк добилась всего, чего хотела. Между ними начались ссоры.

Между тем Пир Мухаммад прибыл из Индии, но его войска были разбиты армией Халиля. Скоро последовали перемены. С частью армии, сохранившей им верность, военачальники двинулись на Самарканд, сместили нового правителя, посадив его в тюрьму и подвергнув Шад Мульк публичному осмеянию.

Держава умерла вместе с Тимуром. Надежды на ее возрождение больше не существовало.

Выведенный из бездействия растущими неурядицами, наконец явился из Хорасана мудрый Шахрух и овладел городом. С этих пор Мавераннахр попал под его власть, Самарканд же, сокровища которого были в значительной степени расхищены, он отдал во владение своему сыну Улугбеку. Вдвоем они удерживали ядро державы от Индии до Месопотамии.

Они являлись поборниками мира и созидания, покровителями искусств, наследниками другой положительной стороны необычного характера Тимура, который воссоздавал то, что прежде разрушал. Они избегали войн, хотя были способны постоять за свои владения при помощи воинов-ветеранов, тянувшихся к их дворам. Их города считались островами спасения от хаоса и распада.

В правление Шахруха и Улугбека началась эра процветания. При их деятельном участии выросли новые строения у регистана, поощрялось творчество поэтов и художников Персии. Шахрух был Августом, а Улугбек – Марком Аврелием династии. Улугбек (энциклопедически образованный человек) – незаурядный астроном, географ и поэт – построил большую обсерваторию в Самарканде. Шахрух и Улугбек известны как Тимуриды, наиболее просвещенные среди современных им монархов, наряду с династией Минь в Китае.