— Солнышко, я все поняла! Нам надо время от времени играть в нью-йоркских театрах.

Я не имел ничего против. Сама идея проводить часть нашего времени в Нью-Йорке казалась мне просто отличной. Если поток предложений станет иссякать, мы просто сядем на самолет и отправимся в Умбрию печь пиццу. Я удержал себя лишь чудовищным усилием воли: мне захотелось немедленно снять трубку телефона, связаться с агентом по недвижимости в Милл-Вэлли и отдать ему распоряжение выставить наш дом на продажу. Я слишком хорошо понимал, что восторг, который тебя окрыляет после трех недель репетиций, могут резко остудить критики, явившиеся на премьеру. Они мастера спускать актеров с небес на землю. В итоге мы пришли к выводу, что примем окончательное решение только после премьеры. Если Джил и тогда не откажется от намерения перебраться из Милл-Вэлли в Нью-Йорк, что ж, тогда и будем действовать.

При этом я все равно начал больше гулять по округе, осматривая выставленное на продажу жилье — просто для того, чтобы получить общее представление о ситуации с недвижимостью. По идее, задача была не такой уж и сложной — отыскать квартиру, за которую просят столько же, сколько мы получим за наш дом в Милл-Вэлли. После того как я осмотрел с дюжину квартир требуемой ценовой категории, меня охватило отчаяние. Я позвонил Дэвиду Лидерману, который в вопросах недвижимости настоящий спец, не имеющий, правда, ни стыда ни совести, и поделился с ним наболевшим.

— Цену я тебе сказал. Я хочу найти квартиру этой стоимости, причем такую, чтоб не стыдно было приглашать друзей.

— Можешь поставить на этой затее крест, — отрезал Дэвид. — За такие деньги ты ничего приличного не купишь. Впрочем, могу дать тебе одну подсказку.

— Я само внимание.

— Назови квартиру «временным пристанищем». Тогда все твои друзья будут от нее без ума. «Какое у тебя потрясающее пристанище», — станут говорить они. В итоге у тебя будет дерьмовая квартира и при этом отличное пристанище.

Посреди всей этой кутерьмы совершенно неожиданно для нас произошло еще одно событие. На третьей неделе марта наступила весна. Мы забыли, каково это — ждать ее долгую холодную зиму. Весна в Калифорнии приходит незаметно. К тому же там она столь похожа на зиму, что у вас вряд ли получится с уверенностью заявить: «Ну вот, пришла весна!» Нет, весна — это когда после долгих морозных месяцев начинает оттаивать земля, источая аромат, похожий на тот, что исходит от поднимающегося теста, приготовленного для пиццы. Весна — это когда за одну ночь на тощих веточках за окном набухают почки и так происходит со всеми деревьями в квартале. Весна — это когда ты гуляешь с тысячами других людей по Центральному парку и вы вместе радуетесь тому, что можно носить куртки нараспашку, наслаждаясь ласковым солнцем. Весна разнузданна и дика. Джил каждый день ходила на репетиции и обратно через парк. Думаю, эти прогулки доставляли ей не меньше удовольствия, чем сама работа. Весна всегда несет в себе перемены. На этот раз они ждали и нас.

Критики приняли спектакль и Джил весьма благосклонно. По сути дела, они повторили то, что Джил заявила мне после трех недель репетиций: ее место в Нью-Йорке, и ей надо играть в театре. Что ж, выбор сделан. Рубикон перейден. Мы переезжаем в Нью-Йорк.

Я позвонил Каролине сообщить новости, которые — мы прекрасно знали это — ее не обрадуют. Фактически продавался и ее дом, а я и Джил, ее вторая приемная семья, перебирались в Нью-Йорк. Мы понимали, что Каролина становится все более самостоятельной, и все же нам было непросто принять решение. Кроме того, мы хотели попросить ее забрать себе нашу собаку Бадди. Бадди было уже двенадцать лет, и она привыкла к определенному образу жизни. Она считала, что в Милл-Вэлли слишком много машин. Что бы она в таком случае подумала о Нью-Йорке? Нет, переезда в Нью-Йорк она бы не перенесла. Кроме того, наша подруга согласилась, что Бадди не следует разлучать с псом Каролины Джейдом — они дружили очень много лет.

Однако за Каролину можно быть спокойной — она всегда найдет выход. Она подыскала себе отличное жилье, взяв в аренду домик для гостей, принадлежавший Биргитте, той самой Биргитте, к которой мы отправились на день рождения в Апулии, с чего, собственно, и началась вся наша итальянская эпопея. В этом доме Каролина вполне могла держать двух собак, гулять с ними в привычных для них местах. Все останется без изменений: друзья, работа, соревнования по триатлону — вот только мы, Майк и Джил, больше не вернемся домой.

Для нас все это тоже стало серьезным шагом. Впервые за тридцать лет нам предстояло жить вдвоем. Наши дети выросли, у них началась своя, самостоятельная жизнь, теперь то же самое ждало и Каролину. Нам предстояло узнать, каково это — после всех прожитых лет снова остаться наедине друг с другом.

Потом состоялся триумфальный визит мамы Джил. Мы поселили ее в квартиру, находившуюся на расстоянии одного квартала от нас. Обычно эту квартиру сдавали оперным певцам, приезжавшим выступать в Метрополитен-опера. Лоре жилье очень понравилось — по ее словам, это было как раз то, что ей нужно: отдельная квартира, своя ванная, кухня, да к тому же рукой подать до нашего дома. Потом она отправилась на спектакль, в котором играла Джил. Лора была в восторге. Мы заранее снабдили ее текстом пьесы, поскольку слух у Лоры уже не тот, что прежде. А так, с пьесой в руках, ей было просто следить за сюжетом. Мы решили показать ей Нью-Йорк во всей его красе и многообразии: с выставками, шоу, концертами, картинными галереями, обедом в Центральном парке — короче, все как полагается. Благодаря поездке к нам у Лоры целые четыре месяца были насыщены событиями: сначала она месяц готовилась к путешествию, потом месяц наслаждалась жизнью в Нью-Йорке и еще два месяца рассказывала об этом друзьям и подругам в Санта-Барбаре. Сначала она волновалась, что такая поездка окажется ей не по силам, но как только Лора оказалась в Нью-Йорке, она словно помолодела на пятьдесят лет. Мы тут же договорились, что на следующий год она приедет к нам снова.

Я снялся в одной серии «Закона и порядка». Мне понравилось. Пару раз принял участие в радиопостановках. С большим удовольствием читал закадровые тексты в документальных фильмах. А еще я планировал празднование своего шестидесятилетия, которое должно было состояться в Умбрии. Мы намечали его на середину июня, но администрация театра сообщила о том, что собирается давать спектакль, в котором играла Джил, до первого июля. Вздохнув, я решил, что празднование придется отменять. Впрочем, многие из гостей сказали, что все равно приедут, и когда мы узнали, что руководство театра изменило решение и сезон закроется как обычно, пришлось действовать по изначальному плану. Ну что ж, праздник будет скромнее. В смысле количества гостей, а не угощения.

Лидерман, который давно грозился запечь у меня в печи поросенка, теперь захотел зажарить там и ягненка. В связи с этим он поинтересовался, нет ли у меня на примете знакомого мясника поприличней. Поприличней? У меня таких целых четыре! Дэвид сказал, что, по его прикидкам, гулять мы будем как минимум неделю.

Мы нашли «временное пристанище» — милую трехкомнатную квартиру всего в шести кварталах от того места, где снимали в молодости жилье. Наш домик в Милл-Вэлли купили в одно мгновение. С помощью Каролины мы договорились о перевозке мебели и прочих вещей и о том, где все это будет храниться до нашего возвращения из Италии. Как вернемся, заселимся в купленную квартиру и начнем новую жизнь.