Валентина. На мой взгляд, поведение героев в данной ситуации абсолютно нормально. Как мама, я бы повела себя так же.

Наталья. Самая неправильная позиция мамы здесь – это высказывание «Такой сын мне не нужен!». В детском сознании не должно формироваться ощущение условной любви: то есть если я хорошо делаю, меня любят, если не так – то я недостоин любви… Что же получается? Для того, чтобы тебя любили, надо стараться?

Ирина. Здесь мама явно не нашла действенных способов влияния на ребенка. «Ты хочешь, чтобы я сошла в могилу?» – это ребенку не совсем понятно и слишком нереально. «Про партизан» – слишком абстрактно, «книжно», плохо соотносится с реальной ситуацией. Отказ от сына в милиции – слишком, несоизмеримо жестоко.

Врач же хорошо изучила способы воздействия на ребенка, и ее метод оказался самым удачным. Действительно, запуганному, заплаканному ребенку лучше пообещать что-то хорошее. Но в будущем нельзя допускать, чтобы ребенок этим злоупотреблял.

Надо побеседовать на эту тему и постараться, чтобы ребенок понял необходимость лечения зубов и добровольно пошел на эту процедуру. Например: «Я знаю, что это больно и неприятно. Но ты ведь большой, ты сможешь немного потерпеть. Ведь если это не сделать сейчас, то завтра будет еще больнее (еще хуже, понадобится операция и т. д.)».

Оксана. Когда мы с моим ребенком приходим к зубному врачу и начинается хныканье, то я всегда говорю: «Я тоже боюсь лечить зубы, но ужасный запах изо рта – это катастрофа! Ты пойми меня – я не желаю тебе зла. Если хочешь, мы уйдем, но каждые съеденные конфета, орех, печенье, сыр и т. д. принесут боль, а чтобы уснуть, ты будешь пить горький анальгин.

В данной ситуации («дашь – на дашь») трудно сказать что-то и тем более дать оценку. Мне не жаль денег на игрушки и конфеты, но хорошо ли приучать ребенка к такого рода поощрениям? За то, чтобы что-то получить, надо пострадать. Причем получить материальное, и не потому, что ты боролся с болезнью, скорбью, обидой, а потому, что ты упрямился и боялся. А твоя мама распиналась перед тобой под давлением врача.

Екатерина. Прошу прощения, но здесь врач (как и мама в первой ситуации) – тоже дура, причем пользующаяся тем, что ее помощь необходима. Угрозы и шантаж не те методы, которыми нужно пользоваться матери. На месте мамы я подготовила бы ребенка к встрече с врачом, объяснила бы необходимость лечения и возможные последствия при отказе от него. А если бы врач пригласила меня в кабинет и предъявила претензии к моему ребенку в форме, представленной в данном фрагменте, я бы или обратилась к другому врачу, или направила бы все свои силы на разговор с ребенком (без шантажа и угроз). Скандалить не стала бы.

Елена. У ребенка очень сильный, панический страх перед процессом лечения. Отказ от лечения – просто следствие проявления инстинкта самосохранения, который здесь обострен, так как мать выражает испуг, вместо того, чтобы быть спокойной самой и успокоить сына, объяснить ему, что страшного в лечении ничего нет. Мать неумно поступает, угрожая: «Ты хочешь, чтобы я сошла в могилу?» Так нельзя добиться послушания, можно только усугубить ситуацию.

Здесь нужны слова ободрения, поощрения, ласки. Ничего этого в данной ситуации от мамы не исходит, видим только, что она сама испугана, не владеет собой, угрожает, говорит абсурдные вещи. То есть мама тут ведет себя ничем не лучше, а даже хуже своего ребенка.

Спасает положение врач. Ребенок получает надежду, забывает о гнетущей обстановке, о боли, перед ним летает на крыльях мечта, он успокаивается. Мама потом тоже молодец: сдержала свое слово, не обманула надежды своего ребенка. Так и нужно поступать и именно в таких трудных ситуациях. В дальнейшем это способствует эмоциональному сближению родителей и детей, развитию доверительных отношений, что облегчит сложный переход из детства в юность и взрослую жизнь.

Резюме

Валентина дала максимально краткую оценку ситуации, ограничившись выражением понимания поведения всех ее участников и согласия с тактикой речевого воздействия мамы мальчика. Оксана уклонилась от прямой оценки ее речевого поведения, Ирина и Елена – явно осудили, Наталья сконцентрировалась на оценке наиболее задевшего ее высказывания, а Екатерина направила острие критики на врача.

При этом отвечающие (если писали об этом) были единодушны в выборе средств речевого воздействия на ребенка в подобной ситуации: предварительная подробная воспитательная беседа разъяснительно-убеждающего характера. Речевое поведение «больного» не получило никаких комментариев и оценок, за исключением краткой оценки состояния – «испуганный», «заплаканный» (Ирина, Елена).

Методический комментарий

* * *

Мама на кухне готовит обед, пятилетняя дочка в комнате смотрит мультфильмы. Неожиданно девочка прибегает в кухню в смятении и сбивчиво, со слезами в голосе заявляет: «Мамочка, мамочка! Я больше никогда не буду ссориться с тобой, говорить плохие слова!.. Никогда… Мне так стыдно… и еще… я боюсь…»

Встревоженная мама пытается понять, в чем дело: «Что случилось?! Почему тебе стыдно? Чего ты испугалась?» – «Я не знаю… просто… ну… понимаешь… я смотрела сказку про мамонтенка, который потерял свою маму и долго не мог ее найти… и… понимаешь, я подумала… подумала, что вдруг и я у тебя тоже однажды потеряюсь…»

* * *

Разговор супружеской пары в столовой Дома отдыха:

– Слушай, Лен, зачем ты берешь этот хлеб? Выброси – он же черствый! В обед новый положат!

– Не могу… Надо доесть. Совсем маленький кусочек остался!

– ???

– Понимаешь… Как тебе объяснить… Ты, конечно, будешь смеяться… но когда я была маленькая, мне читали сказку про девочку, которая наступила на хлеб, – знаешь, наверное?

– Ну, что-то подобное вспоминается…

– Так вот. За это ее очень жестоко заколдовали: опустили в подземелье, поставили на этот хлеб и заковали в цепи. Я до сих пор это помню, представляешь!

– Да-а-а уж. Ну ты даешь!

– Ага. Особенно запомнилось, что по девочкиному лицу ползали отвратительные насекомые, а она совсем не могла пошевелиться… Я потом много думала об этом, и вот теперь, видишь, хлеб вот до сих пор не могу так просто взять и выбросить…

Эти невыдуманные примеры наглядно доказывают, что все когда-либо, и особенно в раннем возрасте, увиденное, услышанное, прочитанное меняет наше сознание. Неуловимо, незаметно, непостижимо, иногда на непродолжительный момент, но меняет…

Во все времена детям рассказывали поучительные истории – длинные и короткие, смешные и печальные, вымышленные и реальные. Сказки и рассказы, былички и потешки, стихи и песни с самого раннего возраста формировали у человека общие представления о добре и зле, доблести и трусости, правде и лжи, порядочности и предательстве. С древнейших времен тексты этической направленности помогали взрослым в доступной, интересной, запоминающейся форме ответить на многие детские вопросы, не прибегая при этом к абстрактному морализаторству, нудным нравоучениям о том, «что такое хорошо и что такое плохо», как нужно общаться с людьми и как поступать в самых различных жизненных ситуациях.