– Оставишь, – отрезал тот. – Может быть, ты и прав, подземники нас не учуют, но непременно заметят, как полыхает их маленький памятник, и это неизбежно, как восход солнца. Мы возвращаемся. Сейчас же. Дождись, когда они выйдут на нас, и отплати лично.

Джардир хотел поспорить. Каждая клетка его существа взывала об очищении святых предков. Но Пар’чин был прав. Единственный способ уравнять счет – заставить алагай дорого заплатить за оскорбление.

Арлен напрягся всем телом, грудная клетка словно одеревенела, и ему приходилось напоминать себе о необходимости дышать. Он не осмеливался прикоснуться к энергии Анох-Сана и выведать что-нибудь о враге. Шла третья ночь Ущерба, и грохот приближался, пока не стало казаться, что вот-вот обрушится склеп. Затем какофония резко оборвалась, и остался лишь шорох, с которым осыпалась пыль, покрывавшая все вокруг.

Арлен и без помощи магии чувствовал приближение мозговиков. Не одного, а многих. Слишком многих, если не воспользоваться всеми преимуществами и не застать их врасплох. Возможно, и этого не хватит.

«Создатель, – подумал он, чувствуя себя глупо, – если Ты есть на небе, пора Тебе вмешаться».

Ответа, понятное дело, не последовало. Арлен его и не ждал, но сейчас был бы рад ошибиться.

Ренна вытерла вспотевшие ладони о туго зашнурованный жилет, размяла пальцы. Рука, скользнув вниз, погладила рукоятку ножа.

Стоявший напротив Шанджат переступил и поудобнее взял копье. Одна Шанвах казалась невозмутимой. Она ни разу не пошевелилась на протяжении часов, ее аура оставалась безмятежной, и Арлен подумал бы, что она спит, если бы не открытые глаза.

Снаружи донеслось шипение, затем – скребущий звук: демоны портили метки, преграждавшие доступ. Арлен посмотрел на метки невидимости вокруг проделанного для засады кармана, гадая, хватит ли их. Он активировал собственные и увидел, как Ренна туго запахнула плащ.

Огромный камень с грохотом взорвался и осыпался внутрь, по склепу разлетелась шрапнель. От неожиданности Ренна вскрикнула, но она стояла в стороне от входа и убереглась от худшего. Другим повезло меньше. Шанвах вовремя вскинула щит, но ее сбило с ног. Шанджат рухнул: осколок угодил ему в голову. Шанвах поймала отца в падении и удержала в зоне действия охранительных меток, но было ясно, что он небоеспособен.

Пыль еще сыпалась, когда в склеп вкатился хамелеон – бесформенный, заструившийся по полу, как жидкость. При обычном свете он выглядел бы как кипящая смола, но в меточном – светился магией Недр. Все напряглись, следя за ним: заметит или нет?

Магический щит всегда порождал такое опасение: вдруг на сей раз подземники прорвут пелену? Арлен перестал дышать, и ему снова пришлось заставить себя сделать вдох.

Но если хамелеон их заметил, то вида не подал. Он описал круг, проструился мимо большого меченого саркофага и собрался в лужицу на пороге. В центре лужи образовался сгусток, и вот, подобно человеку, выбирающемуся из чана с черной патокой, сформировался демон, который принялся расти, пока его плечи не коснулись потолка. Он раздался в ширину и утвердился на коротких могучих ногах, а длинные мускулистые руки закончились огромными обсидиановыми когтями.

Вошел мозговой демон, и Арлен, улыбнувшись, поднял руку, веля спутникам стоять тихо, пока не настанет пора. Подземник был мал, как все мозговики, с которыми имел дело Арлен; у него были веретенообразные конечности и изящные когти. На огромной луковичной голове красовались рудиментарные рога, а большущие глаза напоминали светоотражающие чернильные лужи.

Улыбка Арлена немного увяла, когда в склеп шагнул второй мозговик. А за ним – третий. Они прибывали, пока не образовалась кучка из шести тварей. Они направились к саркофагу, и его метки яростно запылали, не подпуская непрошеных гостей. Арлен видел охранительный непроницаемый барьер, который окружал камень, словно пузырь. Демоны могли приблизиться, но не дотронуться. Метки Каджи были слишком сильны.

Какое-то время мозговики стояли на месте и безмолвно общались друг с другом, изучая метки. Их шишковатые черепа пульсировали. Арлен видел, как колышется воздух, но благодаря мозговым меткам не воспринимал ничего, кроме жужжания.

Затем все они, как один, повернулись спинами и опустились на колени. Обрубки того, что когда-то могло быть хвостами, поднялись, и раздался ужасный хлюпающий звук: мозговики разразились фонтанами черных маслянистых фекалий.

Смрад, наполнивший крохотное помещение, был нестерпим. Арлену жгло и щипало глаза, легкие горели. Он позавидовал красийцам с их покрывалами, которые, впрочем, вряд ли могли помочь. Скрывавшая Ренну пелена чуть дрогнула, – похоже, та прикрыла рот, чтобы ее не вырвало, но занятые саркофагом подземники ничего не заметили.

Мозговые демоны ярко светились магией – намного сильнее, чем хамелеоны, которые были могущественнее всех остальных разновидностей. Но князья подземников полностью контролировали свою силу и, оправляясь, не теряли ее ни капли. Фекальные брызги не содержали магии, они покрывали метки, блокируя их действие, пока они постепенно не померкли. Слой мерзких испражнений быстро высох и затвердел, как бетун.

Арлен приготовился. Час почти настал. Он собрался подать знак и приказал руке не дрожать. У них не будет второго шанса.

Но его остановил звук, донесшийся из прохода: шуршание когтей по земле. Мозговики вдруг выпрямились, отступили от саркофага, прижались к стенам и, когда вошел еще один мозговой демон, опустились на колени, упершись когтями в пол и подставив шеи. Один оказался так близко к Ренне, что она при желании могла дотянуться. Другой был на расстоянии копья от Шанвах, которая прикрывала бесчувственное тело отца.

Внешне новый демон мало отличался от остальных, будучи мелким и хрупким, с тонкими игольчатыми зубами и когтями, которые казались ломкими, как крашеные ногти энджирсской аристократки.

Но сила этого демона ошеломляла. Арлен никогда не ощущал такой мощи в отдельно взятом существе – ее было не меньше, чем в великой метке Лощины. Может быть, не столько, сколько имелось сообща в шести других мозговиках, но близко к тому. Арлен знал, что у князей подземников существовала иерархия, основанная на возрасте и могуществе, но его небогатый опыт засвидетельствовал только завистливое почтение и некоторое покорство перед старшими, а никак не откровенное подчинение. Этот же, верно, был поистине стар и силен, коли другие держались стен и обнажали шеи.

Достаточно ли он могуч, чтобы увидеть засаду сквозь метки? Арлен напряг мышцы, готовый атаковать при малейшем намеке на обнаружение. Он снова ощутил жжение в груди, но не посмел вздохнуть, когда демон прошел мимо него к саркофагу.

Череп демона запульсировал, и хамелеон, мгновенно сорвав когтями тяжелую каменную крышку, отшвырнул ее в сторону. Могучий мозговик с удивительной силой и грацией прыгнул; легко приземлился на расставленные ноги, удержался на узком краю и глянул вниз, на мумифицированные останки величайшего врага своих соплеменников. Он присел и задрал рудиментарный хвост, обнажив анус.