Я обнаружила, что на самом деле редко время, когда собираются абсолютно все члены семьи, переваливает за 20 минут в течение всего дня. Это означает, что вся организация семейного труда происходит за эти 20 минут и при том, как правило, во время еды. Получается, что за 20 минут все должны поесть, договориться, кто что должен сделать по дому, обменяться новостями: кто звонил, кто заходил, как Джуниор упал со стула и т. д. Это очень большой объем информации за столь короткое время, особенно для людей, которые активно ее слушают, стараясь быть в курсе последних дел, и пытаются получить удовольствие от общения за столь малый отрезок времени. Хотя, конечно же, люди всегда заняты организацией внутрисемейных дел даже поодиночке.

Легко увидеть, что если организация функционирования семьи проводится без некоторых ее членов, то вероятность непонимания друг друга сильно возрастет. И временами это случается. Но раз уж это происходит, то проблемы будут минимизированы, если в семье есть ответственное лицо, которое в курсе происходящих событий и может легко все объяснить отсутствующему. К примеру: «Прошлой ночью, когда ты укладывала ребенка, мать сказала, что она собирается устроиться на работу на полный рабочий день. Мы просто хотели сообщить тебе, чтобы ты заранее подумала, как это может коснуться тебя».

Все члены семьи со временем понимают, как важно быть в курсе всех семейных дел, и если кто-то отсутствовал при решении важного дела, ему обязательно сообщат об этом. Существует множество способов, как это сделать. Можно, например, назначить ответственного за это и написать письмо. Однако этот способ не очень удобный и может легко привести к таким репликам, как: «Я не был в курсе. Они все делают за моей спиной». Вы всегда должны помнить, что сообщение отсутствующему о сути вопроса всего лишь заменяет его личное присутствие в семье. И если это сообщение доходит до него, то обычно никаких проблем не бывает. Однако если в семье развито открытое недоверие друг к другу, то лучше принимать важные решения, когда все находятся вместе, по крайней мере, до тех пор, пока члены семьи не начнут доверять друг другу.

Если же семья решает некие вопросы в отсутствие некоторых ее членов, но при этом отсутствующие постоянно общаются с кем-то, кто принимал непосредственное участие при решении данного вопроса, то в таком случае отсутствующие узнают всю информацию из «парного» общения. Я называю это «знакомство со слухом». Однако проблема состоит в том, что многие забыли, что такое слухи, и иногда опрометчиво им верят, даже не проверяя их.

К примеру, мужья часто интересуются у своих жен, как поживают их дети, и наоборот. Однако ребенок может слукавить и сказать неправду, и тогда никто не узнает правды, хотя все будут считать, что они в курсе всех дел. Много ли детей знают своих отцов по непосредственному общению?

Сколько детей воспринимают своего отца глазами матери? Вы сами можете представить, насколько это порочная практика. Она начинается как старая игра в «испорченный телефон»: кто-нибудь шепотом говорит на ухо другому какие-нибудь слова, и в итоге они проходят по всему кругу участников. И когда последний участник говорит, что он в результате услышал, то оказывается, что это сильно отличается от исходного материала.

Это является одним из видов коммуникации в семье и называется общением через сплетни. И если семья не может собрать всех для решения семейных вопросов — это лучшее, что может произойти, если не предприняты какие-либо другие меры. В неблагополучных семьях такой вид коммуникации является самым распространенным. И никак нельзя проверить правильно, верную тебе преподнесли информацию или нет, и насколько правильно ты ее воспринял.

На этом примере можно увидеть, насколько эффективно работает семейная инженерия. Вот жена заявляет своему мужу, что их сын Джон, который не присутствует при этом разговоре, не подстриг лужайку перед домом. «Сделай же что-нибудь. Ведь ты же отец». Он, конечно, может призвать сына к ответу, чтобы сделать жене приятное. Однако сын, возможно, не знал, что ему надо было сделать. Так о каких тогда дисциплинарных мерах может идти речь?

Наличие «группового времени», когда все собираются вместе и обсуждают семейные проблемы, вовсе не дает никакой гарантии, что все возникшие вопросы будут эффективно разрешены. Что происходит, когда все собираются вместе? О чем говорят? Не состоит ли разговор в основном из упреков в адрес одних членов семьи и нравоучений в адрес других? Не причиняют ли ваши обсуждения боль кому-то из членов вашей семьи? Все ли ведут себя достойно? Не перебивают ли они друг друга? Не хотят ли участники дискуссии поскорее все закончить и уйти?

Самый лучший путь понять это — сделать аудиозапись всего разговора (а лучше видеосъемку), а затем прослушать ее. Если же это недоступно, то можно попросить членов семьи поочередно следить за ситуацией и затем обменяться полученной ими информацией. Другой путь — попросить близкого друга последить за происходящим, чтобы он в итоге дал свою независимую оценку всему тому, что увидел. Этот взгляд со стороны может сильно расходиться с вашими, и тогда вы поймете, что, возможно, вы многого не заметили и неправильно понимаете суть происходящего.

Не кажется ли вам, что в таких случаях вы заново знакомитесь с членами своей семьи, понимая, наконец, кто чем живет? Не та ли эта ситуация, когда личные радости и проблемы, такие, как неудачи, душевная боль и т. д., вырываются наружу и могут быть услышаны всеми? Не используются ли такие семейные советы только для обсуждения будущих планов, сегодняшних проблем? Лишь немногие семьи осознают, что они постоянно как группа проходят через процессы дробления и воссоединения. Они расходятся, чтобы потом снова собраться вместе. Жизнь за пределами семьи для каждого из них идет полным ходом. Собираясь вместе в конце дня, они начинают делиться своими впечатлениями о том, что происходило в их мире, и обновляют контакты друг с другом. Обеденное время как раз самое подходящее для этого.

Типичный день в семье построен по следующему принципу.

Папа просыпается, ну, скажем, в 6.30 утра. Он бреется и принимает душ, а затем идет на кухню, где жена ему еще прошлым вечером приготовила кофе. Он быстро перекусывает и перед выходом из дома будит свою жену — около 7.15. Она должна успеть приготовить завтрак 6-летнему ребенку которому нужно попасть на 8-часовой автобус. Тем временем просыпается 14-летний сын и делает зарядку. Он уходит в школу в 8.30. Между 7.15, когда мама только встает, и 8.30 когда старший сын уходит, средний ребенок, девочка 12 лет чистит зубы. Она появляется, когда ее младший брат завтракает. Она не доделала домашнее задание вчера, поэтому садится за этот же стол, где завтракает ее брат, правда, с другого края, и принимается за работу. Они оба едут на одном и том же автобусе. Она молча делает домашнюю работу он тоже молчит и думает о том, что будет сегодня в школе. Мама в это время возится на кухне и торопит детей с едой так как она боится, что они опоздают. Наконец, девочка выходит из дома, по дороге целуя маму в щечку, а ее брат говорит: «Счастливо, мам!» Оба садятся в автобус. Минут через 15 после их ухода мать заканчивает свою работу на кухне. Все разъехались, и она осталась одна.