— Колдун? Хм… ну да. Да, я колдун! И не забывай об этом никогда! — гордо объявил я, осторожно спускаясь к подножию бугра.

Вообще-то особой необходимости в таком представлении не имелось. Костик был вполне дисциплинированным подопечным, но не мешает время от времени напоминать, что он всего лишь новичок и должен доверять словам ветерана больше, чем собственным догадкам.

Потом бродить стало скучно, я спросил:

— Вандемейер, а как вы объясните такой факт — если где-то допекут всех собаки или, скажем, кабаны… ну, вот соберемся мы, зачистим это место, то не проходит и недели, как там новая стая — вдвое злей прежней. Почему так?

Дитрих в поисках артефактов не участвовал, держался позади и поминутно останавливался, что-то переключал, вертел свои приборы. Должно быть, искал сигналы чужих ПДА, а может, пытался проследить за стаей псевдопсов на стоянке. Меня это вполне устраивало — во всяком случае, мутанты не подкрадутся незамеченными, пока я разыгрываю представление перед Костиком. Мой вопрос его заинтересовал, он даже оставил в покое этот свой хитрый приёмник.

— Ну… это, конечно, не мой профиль, Слепой… Я могу только предположить. Дело в том, что в каждой стае имеется некоторое количество молодых самцов, которые хотят подняться в иерархии, получить доступ к самкам, иметь большую долю в добыче и так далее. Однако старшие им не позволяют, так что, едва где-то появляются ничейные охотничьи угодья, этот молодняк устремляется туда. Потом они дерутся, выясняют отношения, формируют новую иерархию. Ну а дальше начинают набеги на соседей, им нужны самки, они отбивают их у соседних кланов.

— Да, логично. Но почему они на людей бросаются злее? Между собой или с соседями из-за самок — это понятно.

— Тому що без баб воны звириють, — встрял Костик. — Зрозумив? От ты, Слипый, ты чому не придумав анекдота про того Петрова и баб?

— Сталкер Петров на баб не глядит, — отрезал я. — Он сказал: если и женюсь, то лишь на самке кровососа.

— Як це? Вона ж страшна!

— С лица воду не пить. — Я пожал плечами. — Зато как сосет!

Пока Костик давился смехом, я снова обратился к ученому:

— И все же почему новая стая более агрессивна?

— Причина та же. Агрессия — признак силы. Кто активней атакует чужаков, тот и альфа-самец. Тому и добыча, и самки.

— Все как у людей, — заметил я.

— Ни, у людей усе приковано. Подывышся на якусь людынку, тыхенький такий, а сам — о-го-го!

— Но суть та же, верно?

Не прошло и двух часов, как контейнеры были полнехоньки. Никто в поле зрения наших ПДА не появлялся, даже мощный агрегат Дитриха показывал лишь троицу к северу. Я уже окончательно уверился, что это «долговцы», а стало быть, никто не примчится на автокладбище выбивать мутантов. До вечера было далеко, однако здравый смысл советовал задуматься о ночлеге. И Дитрих все чаще посматривал на меня со значением. Я прекрасно понимал его безмолвные намеки.

— Вандемейер, а если мы не сумеем укрыться на военном объекте? Или если нас там обложат мутанты? Сколько мы продержимся?

— Вы же нашли воду, Слепой?

— Да, но пить её будем только в крайнем случае, я не уверен, что она вполне подходящая. Мало ли, что с водой бывает после Выброса? И еда…

Я уже ругал себя, что оставил в кладовочке консервы.

— У меня есть армейские пищевые концентраты, подарок профессора Головина. Сухие, их хватит надолго. И ещё в моем рюкзаке осталось шесть банок энергетика, он отлично утоляет жажду. — Дитрих разглагольствовал с совершенно непроницаемым лицом. — При известной экономии шесть банок — на двое суток всем нам. Вашей водой можно залить концентраты, в их составе содержатся обеззараживающие добавки.

И я сдался. Все равно решилось без меня, от моего согласия ничего не зависит. Что бы ни ждало нас в лощине «слепого пятна», а ночевать поблизости от стоянки, захваченной псевдопсами, пожалуй, не менее опасно.

Тут и Костик встрял:

— Вид того вийськового объекта йде пидземный хид. Мы зможемо йим скорыстатысь, щоб потим втекты.

Ну да, воспользоваться подземным ходом. А если он завален? А если там завелись крысы или ещё какая нечисть? И куда он нас выведёт, этот ход? В Тёмную долину, где после Выброса мутанты кишмя кишат?

Но спорить было бесполезно, я уже отчетливо видел, что парочка сговорилась за моей спиной. Да и в конце концов, почему я привык все видеть в мрачном свете? Может, заброшенная радиоточка — это тихий уютный подвальчик, комфортабельный и надежный… Словом, мне ничего не оставалось, кроме как махнуть рукой и согласиться.

Я шел, поглядывал в ПДА и думал, что глупо все вышло. Пока дойдем в эту проклятую долину, пока облазим её, а лазить придется медленно, потому что после Выброса там можно встретить всякое, и нам следует быть предельно внимательными… ну а в Зоне внимательный — это очень, очень медленный. Словом, закончим к вечеру — и что? В лагерь на автокладбище не сунешься, там псевдопсы; к ближайшему подходящему ночлегу до темноты не поспеть… Три точки на экране ПДА к северу — это, конечно, «долговцы», но туда с Вандемейером не пойдешь. И где ночевать?… Хорошо бы Кореец успел собрать войско и управился дотемна, а если нет? Здесь не тихая окраина, просто на дереве сидеть всю ночь страшновато… но вслух я ничего не сказал — как всегда. Мы же крутые парни, мужественные сталкеры, нам не годится испытывать сомнения.

Вот такие невеселые мысли клубились в моей голове, пока мы шагали к знакомому распадку между холмов. Потом стало не до мыслей — датчик аномалий и дозиметр застрекотали одновременно. Значит, начинается работа, и лишние мысли могут проваливать на все четыре стороны. Потому что мешают. Я пощупал карман с болтами — маловато. На автокладбище всевозможного металлического барахла полно, там всегда можно набить карман заново, я и привык так поступать, однако сегодня не удалось пополнить запасец.

Перед входом в лощину я велел перестроиться — дальше мы двинули гуськом. Как обычно, верхушки холмов были заражены сильней, там и аномалии встречались чаще. Несомненно, есть какая-то связь между радиоактивным фоном и появлением аномалий, точно есть. Здесь, внизу, фон был приемлемый, но ловушки после недавнего Выброса все же возникли — справа пара «каруселей», слева «лифт», совсем слабенький, как я убедился, когда угостил аномалию болтом. В общем, ничего особенного, но проход узковат. Горловина долины Костей тоже слегка приподнята, и здесь деревья не могут вырасти толком — то ли радиация помехой, то ли периодически возникающие аномалии, так что путь в лощину лежал через невысокую седловину, абсолютно голую, ни травы, ни кустарника. Под ногами — рыжая глинистая почва, ровная, смытая потоками дождевой воды, бегущей с холмов.

Я объяснил, что нам предстоит, и велел держаться левей, потому что лифт, в сущности, штука почти безобидная. Лишь бы не отшвырнул вправо. О том, чем грозит подобная перспектива, свидетельствовали кровавые клочья — похоже, несколько псов угодили в объятия «каруселей». Даже странно, что так мало… если здесь прошел гон, трупов могло бы оказаться куда больше. Возможно, основной поток мутантов миновал долину прежде, чем Выброс сформировал аномалии на седловине.