Алена замерла.

– Издеваетесь? – спросила она после недолгой паузы.

– Почему? Посмотрите, посмотрите, какие морды у них сейчас хитрые. Обычно они вполне себе свирепые, никак не хуже тех, на крыше, которые вас так пугают.

Алена посмотрела на ближайшего стража Ши-цза. Действительно, существо выглядело весьма добродушно. В этот момент важный чиновник Зеленцов бросил бесценный портфель на ступеньки, обхватил Алёну за талию и нежно поцеловал. У Алены странным образом закружилась голова, защекотало в районе бронхов, а Ши-цза, разумеется, тут же ей подмигнул.

«Вот, опять!» – подумала Алёна и вцепилась в плечи Зеленцова, чтобы не упасть. Тот обнял Алёну еще крепче, она зажмурилась и уже не отрывалась от его губ. Что тут скажешь, поцелуи Алёне Валентиновне Ромашиной нравились с самой ранней юности. Можно даже сказать, целоваться она любила, особенно с симпатичными парнями, к коим вполне себе можно отнести элегантного и ни капельки не помятого Андрея Зеленцова, но вот что касается всего остального….

– Видела, – шёпотом сообщила Алёна Зеленцову, когда они, наконец, оторвались друг от друга.

– Что? – так же шепотом поинтересовался он.

– Они не просто улыбаются, они подмигивают!

– А я вам что говорил?! Вы бы знали, что в Летнем саду творится. Особенно на памятнике дедушке Крылову.

– Я знаю. Лиса хвостом виляет, Иван Андреевич страницы перелистывает, мартышка чешется всё время.

– Ага! И слон шевелит хоботом.

– Как думаете? Может нам с вами пора с выпивкой завязывать?

– Да не такие уж мы и пьяницы. Подумаешь, вы на свадьбе слегка перебрали, а я со старинным приятелем расстарался. Вы ж обычно не пьете? Или пьёте?

Алена испуганно замотала головой.

– Вот! И я не пью. В смысле на регулярной основе. Вы про точку сборки чего-нибудь слышали?

– Ага! Это когда человек напьется или обдолбается и видит то, чего другие не видят. Чертей, например, ловит, или еще чего похуже. Бррр, – Алену слегка передернуло.

– Не обязательно. Бывает, что наоборот. Человек очистит организм от всякой дряни, сядет в позу лотоса, проделает специальные дыхательные упражнения и – здрасьте вам! Святые и архангелы ему советы дают, как жить дальше.

– А нам с вами, значит, как перепьем, так памятники подмигивать начинают?

– Думаю тут дело всё же не в перепое, а в особом состоянии души. Вот мне одна знакомая поэтесса рассказывала про памятник Грибоедову. Тот самый, который на Пионерской площади у ТЮЗа. Она ему цветы на постамент закинула, а он её букет ногой спихнул. Она опять, и он снова. Так и перекидывали этот букет, пока она не поняла, что тем самым Грибоедов ей намекает, мол, идите, девушка, оттачивайте свое мастерство!

– Ну, да! У поэтов натура тонкая, чувствительная. Тут всё понятно, поэт поэту намекнул, а мне-то Ши-цза на что намекает?

– Разумеется, на то, что у нас с вами всё будет хорошо.

– А не на то, что нас с вами вскоре в дурку заберут?

– За что? Мы же никому не расскажем!

Алёна поглядела на крышу дома Военморов. Революционный рабочий показал ей внушительный кукиш.

«Точно! Все будет хорошо», – подумала Алёна и приветливо улыбнулась рабочему в ответ.

* * *

В бывшей столице российской империи городе Санкт-Петербурге проживает очень много памятников истории и культуры, но людей в культурной столице России всё-таки больше. Эти люди рождаются в великом городе или приезжают сюда в поисках счастья, они учатся, работают, встречаются, расстаются, рожают детей, достигают успеха, или прожигают жизнь и падают на дно, но в любом случае они умирают. Жизнь меняется, прогресс не стоит на месте, одно неизменно: люди умирают, а памятники остаются. Люди спешат по своим делам и порой совершенно не замечают памятники, те же, в свою очередь, внимательно наблюдают за людьми. Хотя, что им ещё остается делать?

Алёна, наконец, нашла свое счастье в объятьях важного чиновника Андрея Зеленцова. Кто бы мог подумать, ведь чиновников Алёна недолюбливала еще со времен начала своей карьеры в консультационной компании Светланы Михайловой. Компания Михайловой воевала с чиновниками, считая их упырями, которые ничего не создают, кроме препон отечественному предпринимателю. В общих рядах воевала и Алёна. Однако Зеленцов оказался каким-то другим. Может быть, на мнение Алёны повлияло то, что она, наконец, влюбилась, да еще и узнала, что такое оргазм? Во всяком случае живут они с Зеленцовым душа в душу, хотя Алёна иногда и обзывает его казнокрадом и взяточником. А откуда, по-вашему, у чиновника может взяться портфель из страусиной кожи? Ну, да у всех свои недостатки. Всё-таки в России живем. Кто-то беспробудно пьёт, кто-то берет взятки, кто-то занимается контрабандой, а кто-то, между прочим, и вовсе уходит от налогов!

Алексей Лопатин решительно убрал из холла своего дома фотографию под названием «Взгляд». Хотел, было, выкинуть, но Соня не разрешила. Отвезла фото Алёне и продала его Зеленцову. Честно сказать, нажилась! Ну на то она и дочь банкира, а также успешный биржевой игрок. Скоро в семье Шнейдер-Лопатиных пополнение. УЗИ показало девочку, причем одну. Вот тут-то и началась заковыка с именами. Соня хочет Марусю, а Лопатин настаивает на Ариадне. Фамилию, так и быть, Соня разрешила ему дать дочери свою. Всё равно девочка, в конце концов, выйдет замуж и фамилию поменяет. Лопатин же в глубине души надеется, что его дочь по примеру своей мамаши папину фамилию ни за что не сменит. Однако Соня теперь смеется над мужем и издевается всячески, ведь Лопатина должна непременно быть Марусей, а уж никак не Ариадной. Надо сказать, что Лопатин и в этом вопросе готов сдать Соне свои позиции. Что уж тут поделаешь, если жена всегда права. В общем, милые бранятся, только тешатся, тем более, что в остальном в семье всё замечательно.

Семен Семенович Шнейдер бьется с врагами отечества на Калиновом мосту, вернее на своем рабочем месте. Враги не ожидали в тщедушном на вид Шнейдере такого количества упрямства, непримиримости, жизненной силы и энергии, поэтому постепенно отступают. Однако Семен Семенович не дремлет, ведь на Руси Калинов мост пуст не бывает. Не одни так другие полезут. Зинаида Аркадьевна изо всех сил поддерживает супруга. Ведь после крепкой битвы мужику необходима тарелка знатного борща, хорошая котлета и рюмочка водки.

Лариса и Валера Яковлевы прочно угнездились в Москве. Открывают рестораны и фабрики-кухни, рожают детей и любят друг друга.

Солнце занимается любимым делом, радует женщин планеты, а на Петровской набережной у спуска к Неве с наступлением сумерек по-прежнему клубятся странные тени, да напротив, в Летнем саду иногда посверкивают молнии.