Но ничто и никогда не дается легко. Как-то днем он возвращался из конторы управляющего, когда на подъездную аллею въехал элегантный фаэтон, за которым тянулось пыльное облако. Он остановился и не сразу понял, кто в нем сидел. В фаэтоне была Анжелика Мартан, еще один тайный агент Стаффорда.

Он подошел, когда экипаж уже остановился у дома.

— Анжелика, — сказал он, помогая ей выйти и прижимая ее руку к губам. — Йен.

Кучер, тоже человек Стаффорда, приподнял шляпу и подмигнул.

— Что привело вас в Хартфордшир? Йен Уоллес засмеялся.

— Прекрасная погода, — сказал он с сильным шотландским акцентом. — Разве в жару горожане не стараются выехать за город?

Алек улыбнулся, краем глаза наблюдая за Анжеликой. Он никогда не ладил с Йеном, высоким долговязым парнем, отличающимся превосходным аппетитом и раскатистым смехом, что всегда привлекало женщин и часто заканчивалось всякими неприятностями. Он также на редкость хорошо знал лошадей и был смертельно опасен в драках, что делало его, несмотря ни на что, незаменимым при выполнении многих заданий Стаффорда.

— Я не уверен, что вы выбрали подходящее, место, — сказал он. — Здесь тоже довольно жарко.

Йен снова засмеялся, взялся за вожжи и поехал туда, где стоял мальчик-конюх и махал им рукой. Алек повернулся к Анжелике.

Она улыбалась, демонстрируя ямочки на щеках. Когда Алек в первый раз обнаружил, что она может улыбаться с ямочками и без них, он очень удивился.

— Ну, тогда мы приехали, чтобы повидаться с вами, — сказала она, — посмотреть, как вам живется на сельском воздухе. Майор Хейз, правильно? Мне следует помнить, что вас нельзя называть Брэндоном. — Она присела в реверансе.

Алек отпустил ее руку.

— Остановитесь.

— Я не собираюсь дразнить вас. — Она всплеснула ручками. — Ну, разве что чуть-чуть. Мы, разумеется, приехали, чтобы узнать, насколько, вы продвинулись с заданием Стаффорда. Он недоумевает, почему до сих пор от вас нет никаких вестей.

Алек обвел глазами сад, каменный дом, ухоженные лужайки, аккуратную подъездную аллею и попробовал представить себе, как это все должно выглядеть в глазах Анжелики.

— Я немного продвинулся, но пока у меня нет ничего такого, о чем следовало бы срочно сообщить.

— Вам нужна помощь?

— Нет.

Анжелика подняла брови.

— Или вы продвинулись, или вам нужна помощь. Обычно вы не тратите времени даром.

Он задумался, что с ней обсудить из того, что уже можно было бы довести до сведения Стаффорда. Немногое, признал он. Но Анжелика не дурочка, и она работала с ним раньше. Очень хотелось поговорить о деле с кем-то еще.

— Что Стаффорд рассказал вам об этом деле? — напрямик спросил он.

Она помахала пальчиками:

— Исчез человек. Услуга политику. У него всегда в запасе десятки маленьких услуг, которыми нужно заняться.

— Вы помните наше последнее дело? Ее личико стало напряженным.

— Слишком хорошо. Что из того?

Алек колебался. Его предположение относительно исчезновения Джорджа Тернера оставалось всего лишь расплывчатым предположением. Он более чем кто-либо другой, боялся запятнать имя честного человека. Произнести слова вслух означало необратимо обвинить, даже если он выскажет свое предположение одной Анжелике. Тогда как сам факт существования подозрения позволял ему помедлить. Он работал на Стаффорда четыре года и ни разу не пытался выяснять причины, побудившие его заняться тем или другим делом.

Алек был настороже, всегда старался прикрыть спину, но никогда не сомневался в информации, которую ему сообщали. Однако Стаффорд не всегда платил ему тем же. Не далее как два месяца назад он оказался в сложном положении — оказалось, что Стаффорд им всем солгал и отправил их на задание, скрыв наиболее вероятный источник опасности.

Не приходилось сомневаться, что задание было очередной услугой другим политикам, о которых говорила Анжелика. Стаффорд работал на министра внутренних дел лорда Сидмута, а Сидмут меньше всего хотел, чтобы агенты Стаффорда рыскали вокруг политиков — во всяком случае, чтобы были замечены в этом. Стаффорд предпочитал скрывать то, что могло стать опасным, выйди оно наружу.

Лучше сначала самому убедиться, чем посвящать в свои догадки Анжелику. Он вздохнул:

— Мы поговорим позже. Что мне сказать всем о вашем внезапном появлении, да еще с Йеном?

Она продолжала внимательно смотреть на него.

— Он мой муж. Мы ваши старые друзья из Лондона, едем на север и решили нанести короткий визит.

Вечер должен получиться забавным. Не только из-за Анжелики с ее внешностью иностранки и скрытностью, но и из-за Йена. Марианна может лишиться чувств при одном взгляде на него.

— Ваш муж, вот как? И за что же это вас так наказали? Анжелика засмеялась:

— Это не так уж невыносимо. Я способна удержать его в рамках приличий.

На этот счет у него не было сомнений. Алек покачал головой:

— Тогда вы оказались в осином гнезде. — Она снова засмеялась, но он остановил ее, подняв руку. — Объясните мне, прежде чем смеяться. Я полагаю, ваш… э-э… муж решил сам поставить фаэтон в каретный сарай?

Она подняла глаза к небу и издала тихий звук, выражающий отчаяние.

— Само собой разумеется. Если надо выбирать между лошадью и женщиной, Йен неизменно выбирает лошадь.

Он хохотнул и повел ее в дом. Экономка, казалось, была загипнотизирована Анжеликой, смотрела на нее с неприкрытым изумлением, а потом заторопилась готовить комнаты. Йен прошел в дом со стороны конюшен. Прибывшие убедили Алека, что предпочитают сначала переговорить, а уже потом отдыхать и приводить себя в порядок, так что он сразу провел их в кабинет.

— Хорошая работа, Брэндон, — сказал Йен, осматриваясь. — Должен сказать, что здесь намного лучше, чем в вашем последнем жилище.

Алек подавил раздражение.

— Спасибо, — невозмутимо сказал он, позвонил, чтобы принесли чай, и пригласил гостей сесть.

Сам подошел к камину. Кто-то переставил деревянную лошадку, вырезанную Уиллом Лейси, на каминную полку. Она стала для него чем-то вроде талисмана или реликвии — память о погибшем друге. Уилл бы знал, как нужно вести этот разговор, тогда как Алек совсем не представлял, как ему лучше действовать. Разговор этот не только снова заманивал его в сети Стаффорда, но и вынуждал высказывать то, в чем он не был уверен. Алек ненавидел состояние неопределенности, особенно когда речь шла о серьезных делах.

— Итак, — произнесла Анжелика за его спиной, — вы не обнаружили ничего такого, о чем уже стоило сообщить. — Из них двоих лидером, безусловно, была Анжелика, не Йен. Он, как подозревал Алек, присутствовал здесь скорее потому, что этого пожелала она, а не Стаффорд.