Доплыв до возвышения он понял, что на нем стоит огромная каменная ваза, увитая водорослями. На ней на латыни было написано «Морские тайны скрыты на дне». Молодой человек опустил руки в чашу, пытаясь достичь дна, и почувствовал, что водоросли крепко обвивают его тело. Через несколько секунд плотный кокон скрыл от него свет, а воздух в легких закончился. Наступила полная темнота.

***

Ладимир почувствовал, что тонкая линия жизни Артеса прервалась в очередной раз. Он поднял голову и задумчиво посмотрел на небо, на котором облака образовали причудливый узор в виде ветки дерева с широкими листьями.

Ладимир вздохнул и прижал Аталэйнт к себе. «Хорошо было бы, если б на алтаре Воды всё закончилось. Надоело терять здесь время. Оддо доставил бы нас к Золотым Землям, а оттуда можно было бы вернуться в Братство…».

Мысль о Братстве словно окатила его ледяной водой, и он замер, пытаясь прийти в себя.

Принцесса ничего не заметила и нежно обняла оборотня за шею.

– Послушай, где мы будем жить? Я бы хотела где-то около реки. Меня успокаивает ее шум, и возле моего дворца текла красивая река. Помимо этого, нам можно будет сделать этот загадочный во-до-про-вод, как у господина Джоя в доме, чтобы вода текла из волшебной лейки в банном помещении, и можно было часто принимать душ. Это так изысканно! Ты сможешь такое сделать?

Ладимиру кое-как удалось стряхнуть оцепенение, и он ласково улыбнулся принцессе.

– Котёнок, ты с оборотнем, а не с принцем. Я привык обходиться малым. Боюсь, самое большее, на что ты можешь со мной рассчитывать – избушка возле реки, печка и баня. Впрочем, ради тебя могу выкопать колодец рядом с домом и таскать для тебя воду. Мне-то это ничего не стоит.

Принцесса и вправду упустила из вида, кто её возлюбленный. Сейчас она вспомнила, что оборотни Братства были способны месяцами чуть ли не жить в седле, если в этом была необходимость. Несомненно, Ладимир был так же неприхотлив, как и его собратья, и, наверное, для него даже избушка и баня были уже роскошью.

Аталэйнт задумалась. А так ли нужен ей для счастья шикарный дворец? У неё будет тёплый дом возле реки и – самое главное – с ней рядом будет её возлюбленный. Разве она не сможет пожертвовать ради него бесполезной, по сути, роскошью? Ведь он жертвует ради неё большим – Братство никого просто так не отпускало, и Чёрный князь расставался со своими приспешниками только в самом крайнем случае – обычно в случае их смерти…

Ладимир, прищурившись, смотрел на неё, и в его глазах она видела – нет, не страх… скорее, тревогу и ожидание – что она выберет? Сомнения покинули принцессу.

– Я уверена, что это будет очень уютный дом, – улыбнулась она ему и поцеловала его в губы.

Ладимир поцеловал её в ответ и прошептал:

– А потом… всегда ведь можно что-нибудь придумать.

***

Артес открыл глаза. По телу разливалось тепло. Он медленно дрейфовал в потоках воды, проникающих сквозь его тело так, будто он превратился в решето.

Вокруг проносились тени рыб и морских животных. Артес видел свет впереди и медленно плыл к нему. Наконец полумрак рассеялся, и он приблизился к своей цели. Над ним, озаренная лучами какого-то светила, проникающими сквозь верхний слой воды, плыла девушка. У нее были темно-русые волосы, пушистым облаком окружающие нежное одухотворенное лицо. Она была очень грустной, и Артесу захотелось как-то успокоить её. Он подплыл ближе и протянул к ней руку.

– Кто ты? – спросил он.

– Мое имя скрыто покровом смерти. Я не могу пока назвать его тебе. Ты выбрал путь тлена и праха, и ведет тебя по нему всадник с косой в руках – коснувшись его руки кончиками пальцев, печально проговорила девушка.

– Я уже видел тебя во сне….кто ты? – опять повторил Артес, зачарованно глядя в ее светло-зеленые, печальные глаза.

– Я та, кого ты не ждал увидеть и не хотел найти. Но наши судьбы проклятьем связаны друг с другом. Я могу стать твоим спасением, а ты моим, – глядя на него, произнесла незнакомка.

– Как я могу найти тебя? – спросил Артес.

– Ты уже нашел… – прошептала девушка. Внезапно Артес почувствовал, будто его всасывает огромная воронка, все вокруг завертелось, и он очнулся.

Молодой человек дрейфовал в воде около островка с алтарем. Он побарахтался немного и поплыл к берегу. Там Артес сел, дрожа от холода, и попробовал хотя бы отжать свою одежду. К нему из-за камня подлетел Седутрэ, непонятно как проникший в пещеру.

Он описал широкий круг возле него, засиял розоватым светом, и одежда Артеса моментально высохла.

– Ох, спасибо, малыш, – потрепав лесной дух по пушистой голове, произнес Артес. – Только, наверное, это было не совсем обязательно. Не могу себе представить, как мы отсюда выберемся.

В этот момент стены пещеры задрожали, и пещера стала наполняться водой. Артес начал отступать от берега, не понимая, что происходит. Он уже погрузился по колени в воду, когда решил, что терять ему нечего – через узкие отверстия в своде вылезти ему бы не удалось, поэтому оставался только подводный путь. Он подумал, что магия воздуха опять должна будет ему помочь. Артес махнул рукой Седутрэ, чтобы он выбирался через свод, и нырнул в воду. В его ногах началось странное покалывание. А плыть было очень легко. Артес посмотрел вниз, в ужасе глотнул воды, забарахтавшись, и выпустив весь воздух из легких. Тем не менее он не задохнулся, а продолжил спокойно дышать, и чудесный синий хвост, появившийся вместо ног, никуда не исчез.

Дрожь острова ощущалась все сильнее, с подводного свода падали мелкие камушки, и становилось все темнее. Артес плыл со всей возможной быстротой и вскоре оказался у выхода из пещеры. Проплыв по коридору, он наконец увидел светлое пятно. Около выхода плавал кит, который, увидев Артеса, подплыл к нему, подставил плавник и стал подниматься к поверхности. Когда они выплыли, оказалось, что остров окончательно погрузился под воду. Метрах в двадцати покачивалась на волнах лодка, и Артес увидел в ней Оддо на вёслах и Ладимира. Возле лодки торчали узкие треугольные вершины скал, а вокруг плавали многочисленные обломки – видимо, всё, что осталось от острова и от яхты.

Артес тяжело вздохнул и поплыл к лодке.

Сквозь плеск волн он расслышал напевный голос Ладимира и удивился – у бывшего проводника хватало странностей, но, как казалось Артесу, до чтения стихов Имиру он ещё не дошёл.

– И не влекло его ни злато, ни серебро, ни камни самоцветные, и не мог он ни пить, ни есть, и одна лишь дума владела сердцем его и разумом его…

Имир, похоже, давно уже опустил вёсла в воду и сидел, подперев щёку кулаком; его безобразное лицо изображало неприкрытое злорадство.

– Нежнее, нежнее, – тихо и насмешливо сказал он. – Ты же с дамой общаешься, а не перед князем отчитываешься.

Ладимир сидел к Артесу спиной, и тот не видел его реакции, но, надо думать, слова Оддо не слишком пришлись ему по душе.