– Так что же, мы просто будем здесь сидеть и то забрасывать крючок, то сматывать леску назад?

– Хорошая мысль. Я вполне могу здесь сидеть и смотреть на тебя. Не такой уж плохой способ провести утро. Теперь, если бы ты была мужчиной, мы развлекались бы, рассказывая друг другу небылицы – про рыбу и женщин.

Сосредоточенно наморщив лоб, она опять забросила удочку. У нее не получилось, чтобы блесна вошла в воду беззвучно, но Дина с удовольствием прислушалась к победному шлепку.

– И, по-видимому, именно в таком порядке.

– Как правило, эти темы пересекаются. Мы с Бэрлоу Джеймсом однажды провели здесь шесть часов. Не думаю, что тогда мы сказали друг другу хоть одно слово правды.

– Я тоже могу врать.

– Не-а. С такими глазами у тебя ничего не получится. Но я могу облегчить твою задачу: расскажи мне о своей семье.

– У меня три брата. – Она не сводила глаз с поплавка, готовая к решительным действиям. – Двое старше и один младше. Старшие женаты, а младший учится в университете. Может быть, мне надо как-то водить по кругу или что-нибудь в этом роде?

– Нет, просто расслабься. Они все живут в Канзасе?

– Ага. Что ты делаешь?

– Вытаскиваю форель, – спокойно ответил он, сматывая леску. – Уже попалась на крючок.

– Ты уже поймал рыбу? – Дина наклонилась вперед, дернув свою удочку. – Уже?

– Ты росла в городе или в предместье?

– В предместье, – нетерпеливо ответила она. – Как это получилось, что ты уже поймал рыбу? Ой, посмотри! – Словно зачарованная, она таращила глаза на форель, которую Финн достал из воды. Та извивалась, а набиравшие силу солнечные лучи блестели на ее плавниках. Финн положил рыбу в сетку и шлепнул о корму, а Дина все никак не могла отвести от нее взгляда. – Конечно, у тебя блесна лучше, чем у меня, – наконец произнесла она, когда Финн извлек крючок и положил рыбу на лед.

– Хочешь поменяться?

Упрямая складка прорезала ее лоб.

– Нет.

Она внимательно наблюдала, как Финн опять закинул удочку. Потом решительно смотала леску, поменяла положение и закинула с другой стороны лодки – больше с энтузиазмом, чем с умением.

Финн только ухмыльнулся, глядя на нее, и Дина задрала нос кверху.

– Ну, расскажи теперь о своей семье.

– Мне нечего рассказывать. Родители развелись, когда мне было пятнадцать лет. Я был единственным ребенком. Они оба адвокаты. – Он закрепил удочку, чтобы открыть термос с кофе, и наполнил стаканчики для себя и Дины. – Они очень цивилизованно похоронили друг друга под горами бумаг и решили разделить все имущество пополам. Меня в том числе.

– Мне очень жаль.

– Почему? – просто, без горечи спросил Финн. – В семье Райли не было прочных связей. У каждого из нас теперь своя жизнь, и всех это устраивает.

– Я не хочу критиковать, но это звучит так ужасно холодно.

– Так оно и есть. – Он отхлебнул кофе, наслаждаясь спокойствием прохладного утра, любуясь отражением солнца на воде. – Но и разумно. У нас нет ничего общего, кроме крови. Зачем притворяться, что это не так?

Дина не нашлась, что ответить. Она жила далеко от своей семьи, но всегда чувствовала с ней связь.

– Они могли бы гордиться тобой.

– Уверен, они довольны, что деньги, потраченные на мое образование, не пропали зря. Не смотри так. – Он вытянул руку и похлопал ее по лодыжке. – Я не переживал и не расстраивался. На самом деле это даже благоприятно отразилось на моей карьере. Если у тебя нет корней, то их не приходится обрывать всякий раз, когда получаешь новое задание.

Возможно, этот взрослый человек уже не нуждался в ее сочувствии, но Дина не могла не пожалеть того маленького мальчика, которым он когда-то был.

– Корни не обязательно должны держать тебя на одном месте, – тихо сказала она. – Нет, если ты их умеешь пересаживать.

– Канзас!

– Да?

– У тебя клюет.

– У меня… Ой! – Ее леска дернулась снова. Дина чуть было не подпрыгнула, и, если бы Финн не бросился вперед и не удержал ее, она наверняка перевернула бы лодку. – Что мне теперь делать? Я забыла. Подожди, подожди, – выпалила она до того, как он успел ответить. – Я хочу все сделать сама.

Нахмурившись, Дина сосредоточенно наматывала леску на катушку, чувствуя упрямое сопротивление форели. В какой-то момент она поняла, что надо немного ослабить натяжение. Потом леска опять туго натянулась, и дух соревнования подавил все остальные мысли и чувства.

Когда в конце концов Дина неуклюже бросила свой улов в корму лодки, то со смехом закричала:

– Моя рыба больше твоей!

– Возможно.

Она шлепнула Финна по руке до того, как он успел освободить крючок:

– Я сама.

На востоке солнце уже высоко поднялось над горизонтом, а они ухмылялись друг другу, склонившись над пятифунтовой форелью.

Обратно в хижину они вернулись с четырьмя рыбинами. По две у каждого. Дина горячо требовала, чтобы они остались, пока кто-нибудь не поймает еще одну рыбу, но Финн завел мотор. Не надо ловить больше, чем сможешь съесть, сказал он ей потом, разделывая форель.

– Это было классно! – Дина возбужденно ходила кругами по кухне. – В самом деле классно. Я чувствовала себя первооткрывательницей. Значит, на обед у нас будет рыбное блюдо?

– Конечно. Мы ее поджарим. Подожди, вначале я разведу огонь в гостиной.

– Я действительно думала, что это будет скучно! – Она ходила за ним по пятам. – Не имею в виду ничего плохого… – Засмеявшись, Дина пригладила волосы рукой. – Но это было так захватывающе, что ли. Не знаю. Я так рада. – Она опять засмеялась.

– У тебя хорошо получается. – Финн добавил еще одно полено, сидя на корточках перед камином. – Можем пойти порыбачить еще несколько часов завтра утром, до того, как вернемся в город.

– Здорово. – Она смотрела на отблеск света, упавший на его руку, пока он ворошил угли, раздувая пламя. Финн сидел к ней боком и, расслабившись, наблюдал за огнем. Его глаза казались совершенно темными, волосы спереди падали на лоб, сзади завивались колечками у воротника рубашки. – Я рада, что ты привез меня сюда.

Он повернул голову, улыбнулся.

– Я тоже.

– Не только из-за урока рыбной ловли.

Его улыбка исчезла, но он не отвел взгляда.

– Я знаю.

– Ты привез меня сюда, подальше от бумаг, болтовни и всего этого уродства. – Дина смотрела мимо него, в камин, где пламя разгоралось все сильнее. – Ты больше ни о чем не стал у меня спрашивать.

Финн положил кочергу и повернулся к ней лицом.

– А ты хотела?