— Козлы, — кратко сообщил Евгений.

Пришлось тащиться в другое место. Самое паршивое, что почти все точки в этом районе были уже провалены, а телепортнуть куда подальше составляло проблему: позавчера у него снова на две недели отобрали права. Кроме того, телепорткатер, как и все прочее имущество, до сих пор официально записан на Нину… однако забивать голову еще и этим было как-то чересчур.

В переулок Евгений заглянул без конкретной цели, повинуясь машинальному дежа-вю. И не прогадал: обнаружившийся через десяток шагов полуподвальный «Джокер» был, как он припомнил, довольно неплохим заведением. С дешевой и постоянно виснущей виртуалкой — зато с нормальной выпивкой и долгосрочными кредитами. И, что самое главное, прямо от входа его заметили и замахали руками Док с Кривым.

— Четыре двойных «спорта», — распорядился Кривой раньше, чем Евгений успел усесться к ним за столик. Все-таки великое дело — настоящие друзья.

— Где пропадаешь, Жека? — спросил Док. — Черт-те сколько тебя не видел.

Пожал плечами: а фиг его знает. Просто не пересекались в одном заведении, только и всего. А пропадать Евгению давно уже было некуда, не с кем и незачем.

Автодоставка заглючила и материализовала их спорт-коктейли на соседнем столике. Кривой и Док долго хохотали, потом препирались, кому топать за выпивкой, а под конец решили попросту пересесть. Евгению, в сущности, было по барабану, Все повставали с мест — и только тут он заметил, что за их столиком имелся еще и четвертый, незнакомый мужик. Довольно молодой; неслабой — определил он профессиональным взглядом — да, очень неслабой комплекции.

— Жека. — Он не стал ждать, пока Док или Кривой догадаются их познакомить. — Качаешься?

— Иван. А то!.. — Под замызганным рукавом перекатился внушительный бицепс.

Мужик оказался общительный. Евгений не выхлебал и половины «спорта», когда неслабый принялся выкладывать ему, как родному, свою историю. Дружбаны, явно уже слышавшие ее, сочувственно кивали.

— …пацаном числился в олимпийском резерве. А тут эта… «блестящая изоляция». И все псу под хвост. Никакого международного спорта, да и вообще, по сути, никакого. Сейчас разве ж потренируешься нормально?.. В реале, я имею в виду. На всю эту долбаную вирт-атлетику я чихал. Сам для себя железки тягаю…

— А Жека раньше тренажерный зал держал! — встрял Док; а никто ведь, между прочим, не просил. — Как его там… Эй, нам еще по двойному!

— «Амфитрион»?!

Вот размазать бы Дока по стенке. Чтоб не встревал не в свои дела. Которые вообще никого не касаются. Евгений залпом допил спорт-коктейль; закашлялся. Черт!..

У Ивана была обалделая рожа слоненка-переростка под кайфом. Путая и глотая слова, он взахлеб начал рассказывать, как еще пацаном (во-во, не забывай: тебе уже под полтинник, старик!) пару раз просачивался в «Амфитрион» — «АМФИТРИОН»!!! — стрельнув шаровой абонемент у приятеля, который учился в этой… ну, вы знаете. И как там было клево. И каким крутым — считай, богом бодибилдинга! — казался ему увиденный издали, но зато вживую, владелец клуба…

Евгений молчал. А как прикажете комментировать?

— Жека и сейчас молодцом, — икнув, сообщил провокатор Кривой. — Спорим, он тебя на руку запросто сделает, Ванюха?

— Факт, — подтвердил Док.

Когда Евгений совсем было собрался отмазаться — типа давно не… да и вообще профессионалы, мол, не уважают армрестлинг, — он уже опоздал. Иван стащил засаленный пуловер, остался в майке без рукавов и принялся массировать бицепсы; морда у него была по-прежнему обалделая. Приятели в два счета расчистили столик для битвы гигантов. Полный стакан исчез прямо из-под носа: пришлось развернуться и привстать к соседнему столику, чтобы глотнуть для куражу.

И кураж пришел. Черт возьми, да неужели он, действительно профессионал, отдавший лучшие годы этому чертову бодибилдингу, не сделает желторотого пацана, которому по нынешним временам и тренироваться-то негде?!.

Снял куртку и проделал несколько полузабытых упражнений на связки. Придвинулся ближе к столу:

— Ну, начали?

Ладонь у Ивана была совершенно мокрая: не помешало бы ткнуть его как следует в тальк, раз так трусит. Евгений пошел в атаку сразу, не давая парню времени на раскачку, — девять из десяти соперников и моргнуть бы не успели, оказавшись прижатыми к столу. Неслабый выдержал. Док с Кривым орали на весь «Джокер», ближе к вечеру уже полный посетителей; вскоре вокруг стола поединка образовалась небольшая толпа, зазвучали подначки и цифры ставок. Евгений усмехнулся, попробовал снова налечь на руку противника — и вдруг обнаружил, что из последних сил держит оборону.

Из самых последних… нет, врешь, зараза… Черт!!!

…Кривой с тупым апломбом втыкал ему, что он очень даже неплохо — долго! — держался. Док хмуро отсчитывал чей-то выигрыш. Слоненка-переростка поздравляли и хлопали по плечу; он обалдело водил глазами и разглядывал собственную руку, будто чужую.

Очень хотелось выпить — но не угощаться же теперь за счет дружков, а если бы здешний бармен тоже поинтересовался кредитом, пришлось бы врезать ему по морде: очередной привод за хулиганство, и жлобиха Нинка ни за что не заплатит залог. Евгений отстранил Кривого и зашагал к выходу. Никто его не удерживал. Проигравшие никогда и никому не интересны.

Пацану!.. Желторотому переростку, который еще под стол ходил, когда он, Евгений, открыл «Амфитрион»…

А пошли они все. Козлы.

Мелкого мужика, попавшегося ему аккурат между створками дверной элемент-системы, Евгений просто сбил бы с ног, не отступи тот предусмотрительно в сторону. Однако, отступив, шагнул следом и довольно чувствительно хлопнул его по плечу:

— Ну наконец-то. Черт-те сколько тебя искал.

— У нас не курят, — с милой улыбочкой предупредила официантка. — Могу предложить псевдоникотиновые таблетки, это входит в прайс за обслуживание.

— Не надо, — хмуро бросил Евгений. Его последняя ретро-сигарета помялась, не желая возвращаться в одноразовый карабин; ну и по фиг.

— А как же твой режим, Жека? Ты ведь у нас, помнится, по жизни… ну ладно, ладно, проехали. А я бросил, представляешь? Уже лет восемь… Вообще скажи, ты ж не сразу меня узнал?

— Почему это? Сразу.

Гэндальф действительно не изменился. В том смысле, что выглядел пацаном, по-приколу отбелившим какой-то химией виски. Темные вариочки, джинсы, джемпер, короткая куртка. И даже лысина, обнаружившаяся под кепкой, не разрушала мальчишеского образа. Евгений бы не удивился, разглядев на его пальце ту дурацкую толкиенутую железяку, но руки у Сашки были затянуты плотными фиброперчатками.

В заведении, куда тот его привел, Евгений был впервые. Судя по всему, точка была не из дорогих (какие прежде удостаивали своим посещением Нина Владимировна с супругом), но и не того пошиба, где последнее время тусовался он сам. Вон даже покурить по-нормальному не разрешили… Болела рука — в локте и особенно в запястье. Растяжение, причем достаточно серьезное, чтобы портить жизнь по меньшей мере полгода. Не тратить же последнее на чертовых вирт-костоправов…