разные, мы не сможем быть вместе. Моё место здесь, в элизии. Я должна продолжить дело отца. Дело нашей семьи.

Ан удивлённо отстранился, и она заспешила:

– Ты не подумай, что. Это моё решение. Я сама так хочу. Прости, Ан! Мы должны расстаться навсегда. У каждого из нас свой путь, и он ведёт в другую сторону. Так будет правильнее всего, и лучше для тебя, и для меня, – она перевела дыхание, завела локон за ухо, – прощай, Ан! Ты был моим самым лучшим другом! Я всегда буду помнить о тебе. Желаю всего самого – самого! Ты достоин! – Линда вдруг поцеловала его в щёку и быстро пошла прочь. Ан рванул было за ней, но остановился, а она уже бежала, не оглядываясь.

«Как же так! Линда! Почему! – билось в его голове. – Не захотела со мной. Значит, не любила! А я, дурак, размечтался. И правильно. Так и надо. Я сам-то знаю, куда еду? Что ждёт меня? Может меня самого убьют, как родителей. И пусть! Пусть живёт без меня! Это, даже к лучшему, не нужно отвлекаться на всякую ерунду. Окончить Университет, узнать правду и отомстить – вот моя главная цель, и ничто не должно меня отвлекать. И кто женится в восемнадцать-то лет? Жениться всегда успею, если жив останусь. Да и вообще, зачем жениться? Глупости всё это, пустая трата времени», – всё это в одно мгновение пронеслось в голове, сердце его сжалось и похолодело, прощаясь с Линдой.

Погружённый в мысли, он простился с родными, махнул Робину и вошёл в лифт, который унёс его в капсулу поезда.

***

Через несколько часов поезд плавно остановился на центральном вокзале Элизиума. Ан спустился из вагона на перрон, и поражённый замер. Оживлённость и геометрия самого крупного железнодорожного вокзала на планете заворожила его. Многочисленные стеклянные ярусы платформ убегали вверх, выбрасывая паутину стальных трубопроводов, по которым ежеминутно отправлялись и прибывали поезда, извиваясь капсулами вагонов. Вспышки разноцветных информационных табло, бесконечные снующие людские потоки, как пауки, плетущие эту металлическую сеть, гвалт вокзальной толчеи сбивали с толку. Ан смешался, озираясь по сторонам.

За его спиной послышался смех, и он обернулся.

Прислонившись к гранитному барьеру, стоял парень. Высокий худой с длинными, почти до плеч, прямыми чёрными волосами, он улыбался серыми, как сталь трубопроводов, глазами.

– Что растерялся? Только приехал?

Ан смутился, но виду не показал:

– Ну, да, только с поезда.

– Издалека?

– Элизий – «Сады Приуралья».

Незнакомец присвистнул:

– Далековато.

– А вы – местный?

– Ага.

– А чего тут? Встречаете кого или проводили?

– Да не, просто люблю вокзальную суету.

– Правда? – удивился Ан.

– А тебе куда? К кому приехал-то? – перевёл разговор незнакомец.

– В Наукоград, поступаю в Университет.

– О! Это хорошо. Я тоже в этом году поступаю. Ты на какой факультет?

– Математическая кибернетика.

– Ты гляди, и тут совпало. Ну, давай что ли, знакомиться. Горислав, – он протянул Ану руку, – можно просто Славка и на «ты».

– Андо, Ан, – Ан пожал ему руку, улыбаясь.

– Ну, пошли, Ан, провожу, покажу Университет.

– А ты давно приехал?

– Давно, – засмеялся Горислав.

– А, так ты родился тут? В семье Творцов? – допытывался Ан, пока Горислав, проворно лавируя между встречными потоками людей, вёл его к выходу.

– Да какая разница: Творцы, Хранители, Созидатели – всё люди.

Ан удивлённо покосился на него:

«Странный парень, любит околачиваться в этом столпотворении, и о кланах так непонятно рассуждает. Люди, конечно, все люди, но Созидатели почему-то не учатся в Университете Наукограда. Ладно, хоть дорогу покажет, а то тут не разобраться. Мне повезло, можно сказать».

Быстро, меняя эскалаторы, они спустились на улицу.

– В метро? Или на такси?

– Давай в метро, – чуть покраснел Ан, стесняясь, что должен экономить. Но Горислав не обратил на это никакого внимания, кивнул и повёл Ана в подземку.

***

Через полчаса они стояли напротив гигантского здания – шара, и Ан, запрокинув голову, рассматривал его. Сотканный из стеклянных пластин – чешуек, он переливался на солнце, и, казалось, парил в синем летнем небе, как маленькая планета. Ану вспомнилось другое небо, замороженная голубизна которого, переливаясь, отражалась в зеркальных стенах кристалла – комбината где-то в далёкой тайге, вспомнилось тепло мамы, обнявшей его. Он вздохнул.

– Наш Университет, – с гордостью произнёс Горислав.

– Тут, наверное, не меньше пятидесяти этажей?

– Сто восемь этажей и четыреста метров в диаметре. Второе по высоте здание, после Башни Хранителей!

– Здорово! А общежитие тут же? Или рядом где?

– Точно не знаю, ещё не узнавал. Думаю, что тут же. Рядом, на территории Наукограда, только научные и обслуживающие здания вроде бы.

– Спасибо тебе, – Ан хлопнул по плечу нового знакомого, – пошёл я устраиваться. А ты когда? Хорошо бы нам вместе попасть, раз уж мы познакомились.

– А, ну да. Хорошо бы, – смутился новый знакомый, – я попозже. Успею ещё. А ты давай, оформляйся. Ещё увидимся.

– Ну, пока. До встречи, – Ан кивнул и направился к открытому входу, зияющему темнотой, как пещера в гигантской скале.

***

Горислав примчался домой разгорячённый. На пороге его встретил Кукки с тапочками:

– Гориславу нужно переобуться. Куки принёс тапочки.

– Спасибо, Куки, мама дома?

– Антонида дома, на кухне.

– Ма, я пришёл – закричал Горислав, переобуваясь.

– Я на кухне, Славик, иди сюда! Руки не забудь помыть!

Наскоро ополоснув руки, Горислав вошёл на кухню и сел за стол.

– Проголодался? – мама поставила в центр стола глубокое фарфоровое блюдо, наполненное тушёным мясом с овощами. – Ты что такой красный? —она положила ладонь ему на лоб, – Что-то случилось?

Горислав отвёл голову.

– Ма, а отец дома? – спросил он, жадно вдыхая аромат рагу, которое Антонида накладывала в тарелку.

– Нет, ещё. Попозже придёт. А ты что хотел?

– Поговорить надо.

– Кушай, – Антонида подвинула ему тарелку. – А со мной поговорить не хочешь?

– Почему же. Очень даже хочу, – с набитым ртом проговорил он.

Антонида поморщилась:

– Прожуй сначала, потом поговорим.

***

За чаем она внимательно посмотрела на него:

– Ну, о чём ты хотел поговорить?

– Ма, я в этом году поступил в Университет.

Антонида удивлённо посмотрела на него:

– Думаешь, я не в курсе?

– Да не в том дело. Я не хочу, чтобы в Университете мне были какие-то поблажки, как сыну Главного Хранителя.

Она улыбнулась:

– Конечно, сынок, не переживай об этом. Отец никогда не допустит, чтобы тебе делали поблажки. Даже и не думай. Будешь учиться на общих основаниях. Мы не афишируем, что ты наш сын. Ни при каких обстоятельствах. Так что тебе придётся потрудиться, чтобы получить звание.

– Не на общих, ма! В том то и дело, что не на общих! Занятия ещё не