Пискатор. Да, сэр, я согласен, но вы должны знать, что разные реки требуют разных способов ужения. Вы могли бы получить самые лучшие советы, которые я способен дать, ведь я расскажу только о тех способах ужения форели, которые проверил лично. Я ловлю форель тридцать лет, и если вы согласитесь погостить у меня несколько дней, то сами убедитесь в пользе моих советов. Но об этом позже. Мне кажется, сэр, что я уже наполовину уговорил вас, и, чтобы окончательно преодолеть вашу застенчивость, позволю себе быть фамильярным и заявляю – вы обязательно должны принять мое приглашение, а для большей убедительности скажу, что мой дом стоит на берегу одной из прекраснейших форелевых и хариусовых рек в Англии, что я построил на ее берегу маленький рыболовный домик, над дверью которого можно видеть инициалы моего отца Уолтона и мои, сплетенные в виде монограммы. Вы сможете отдыхать на той же кровати, которая так нравится Уолтону, наслаждаться теми же сельскими радостями, что и все мои гости, и быть принятым, как самый лучший друг.

Виатор. Нет сомнений, сэр, мой учитель Уолтон имел достаточно оснований наслаждаться вашим гостеприимством, ведь тот, кто так дружески относится к совершенно не знакомому, не заслуживающему особого уважения человеку, должен быть безмерно чутким и предупредительным с тем, кто такого уважения заслуживает.

Пискатор. Поверьте мне, те, кто близко знаком с Исааком Уолтоном, знают его как человека, который не выносит, когда с ним обращаются как с почетным гостем. Так что его благоволение к моему бедному гостеприимству – это продолжение его доброй натуры, и больше ничего. Но, сэр, сейчас мы спускаемся по склону Спиттл-Хилл в город, а потому я еще раз спрашиваю вашего согласия посетить мой дом и прошу не отказывать мне.

Виатор. По правде, сэр, вы так обезоружили меня своей щедростью, что я не могу не предоставить себя в ваше полное распоряжение.

Пискатор. Насколько сердечно это сказано, настолько же сердечно я и благодарю вас, и раз уж вы предоставляете себя в мое полное распоряжение, то сейчас мы заедем в Талбот, где, не слезая с лошадей, выпьем по стаканчику, и в путь.

Виатор. Я готов следовать за вами, но что за прекрасная река протекает под этим каменным мостом? Как она называется?

Пискатор. Она называется Хенмор, в ней водятся и форель, и хариус, но вскоре вы встретите реки намного лучше этой. И как только мы выедем за город, я постараюсь беседой, которая вам наверняка понравится, сократить время до того момента, как вы приедете в вашу скромную квартиру.

Виатор. Я хотел бы поговорить о реках и о рыбалке.

Пискатор. О реках и рыбалке мы поговорим позже, а сейчас мы прибыли в Талбот. Что вы будете пить, сэр, эль или вино?

Виатор. Я предпочту, если можно, местный напиток – дербиширский эль, так как, по-моему, не стоит приезжать из Лондона, чтобы в горах вновь пить вино.

Пискатор. Вы правы, и позвольте мне сказать, что во многих лондонских тавернах подают французское вино, которое намного хуже того, что пьют сами французы. Эй, принесите нам графин лучшего эля!

(Хозяин таверны приносит эль.)

А теперь, сэр, позвольте мне налить вам. За доброе здоровье известного вам любезного джентльмена, и добро пожаловать в горную страну Пик.

Виатор. Спасибо, сэр! А мой тост – за всех любезных братьев-рыболовов!

Пискатор. Я пью за вас, сэр, и в добрый путь! Давайте поторопимся, ведь солнце уже садится. В дороге я буду вынужден опекать вас, так как мы окажемся в местности, которая может показаться вам очень необычной.

Глава вторая

Описание главных рек Дербишира. Виатор поселяется в доме пискатора

Пискатор. Итак, сэр, вот мы и на вершине холма; посмотрите вокруг и скажите, как вам нравятся эти места?

Виатор. Боже мой! Что за горы! Мы что, в Уэльсе?

Пискатор. Нет, но почти в горах, и хотя эти холмы выглядят мрачными, высокими и крутыми, это прекрасные пастбища для коров и овец, а в их недрах полно свинца.

Виатор. Все эти преимущества служат, видимо, компенсацией за ужас, который наводит на меня этот пейзаж. Надеюсь, наш путь лежит не через горы, а то я боюсь упасть в пропасть.

Пискатор. Так может произойти только в том случае, если вы сделаете это нарочно. Конечно, горная дорога непривычна для приезжего, однако она настолько легка, что мы, местные жители, переходя через перевал, считаем ниже своего достоинства слезать с лошади.

Виатор. Я надеюсь, однако, что приезжий может воспользоваться привилегией самому выбирать способ передвижения, и так как другой шеи у меня дома нет, я бы предпочел доверить ее моим собственным ногам, а не ногам моей лошади.

Пискатор. Идти пешком будет еще труднее. С другой стороны, это было бы полезно для исправления походки, особенно пока тропа достаточно проходима по сравнению с той, что ждет нас за этим холмом, где, в довершение ваших мрачных предчувствий, нам придется освещать дорогу, чтобы разглядеть безопасный спуск.

Виатор. Я готов двигаться вперед настолько быстро, насколько позволит мне моя лошадь, и замечу, что с вами я ничего не боюсь. Что за прекрасный ручей мы сейчас переходим?

Пискатор. О сэр! Это Бентли Брук; в нем полно очень крупных форелей и хариусов, но он во многих местах загроможден упавшими деревьями, что создает для рыболова множество трудностей.

Виатор. Я впервые в жизни вижу так много прекрасных рек и ручьев. Сколько их в этих местах?

Пискатор. Я знаю их все, так что мне нетрудно сосчитать, но реки, заслуживающие наибольшего внимания, я назову вам сейчас же. Начнем прямо с места, где мы сейчас находимся: это самая граница Дербишира, и прежде всего здесь нужно отметить реку Дав, к которой мы вскоре приблизимся. Она на протяжении многих миль разделяет два графства – Дерби и Стаффорд, а название происходит от стремительности ее течения, сравнимого со скоростью полета голубки. Она течет так быстро потому, что русло ее имеет сильный уклон, и она тесно сжата скалами, которые очень высоки и стоят совсем близко друг от друга на протяжении четырех или пяти миль, создавая очень узкий проход. Эта река из жалкого ключа, который я мог бы накрыть своей шляпой, после впадения в нее