— Они должны укоротить паруса. Виктор вместе с Вриньи и Бедо помогают команде.

— Черта с два!

Он быстро посмотрел наверх, снова повернулся к ней и схватил ее за руку:

— Вам следует…

И тут произошло неожиданное. Рулевой канат лопнул, пролетел над палубой позади них и, словно удар грома, обрушился на фальшборт. Судно тут же оказалось без управления и страшно накренилось. Рулевой канат представлял собой тяжелый витой шнур толщиной с руку, но он разошелся, словно хлопчатобумажная ткань, пытаясь удержать руль под гигантским напором воды. Судно, слишком отяжелевшее от брезента, могло в любой момент развернуться бортом к ветру и опрокинуться.

Граф, полностью осознавая грозившую опасность, бросился на помощь морякам спустя мгновение после того, как шальной канат пролетел над палубой. Вивиан оказалась между тем, что творилось позади нее, и ужасной сценой наверху, где висевшие над бушующим морем волонтеры пытались удержаться среди хаоса бившихся друг о друга брезентовых полотен. «Виктуар» беспомощно качался, фут за футом уходя в сторону от курса, и дико кренился. Ветер продолжал завывать, вырываясь из мрачной тьмы неба, ровного, словно черный атлас, который был вышит миллионами холодных звезд.

Вивиан оторвала взгляд от силуэтов на фок-рее и увидела, что моряки и ее опекун, налегая телами, стараются вернуть руль в прежнее положение. В последнюю секунду казалось, будто они снова овладели румпелем, но им опять помешал ветер. Она еще раз подняла голову и, к своему облегчению, заметила, что большая часть изорванного фока собрана и прикреплена к рее, а три добровольца спускаются вниз. Невольно она пошла им навстречу. Несмотря на суматоху, такелаж, пушки и другие снасти держались крепко на своих местах, и по палубе уже не летали предметы, которые могли бы причинить увечье. Ле Бурсье следил за тем, чтобы на судне всегда был порядок, и пока его единственная ошибка заключалась в том, что он позволил ветру застигнуть себя врасплох.

Однако «Виктуар» все еще нырял, словно обезумевшее существо, и Вивиан удавалось передвигаться по палубе, лишь когда та поднималась под ее ногами — тогда она бросалась от одной опоры к другой. Волосы хлестали ее по лицу, шаль развевалась на ветру. Спустя мгновение ее насквозь промочила водяная пыль. Ловя ртом воздух, она с трудом держалась прямо. Виктор с ужасом посмотрел на нее, когда спрыгнул на палубу и заметил ее в темноте. Он сказал что-то, но ветер унес его слова. Бедо и Вриньи присоединились к ним, и она жестом приглашала их следовать за ней к трапу и спуститься вниз. Ей было не по себе, что они продолжают подвергаться опасности теперь, когда «Виктуар» уже почти подчинился воле матросов.

Она с Виктором направилась к корме, а остальные шли следом, как вдруг корма судна неожиданно устремилась вверх, а нос нырнул глубже прежнего. Огромная волна пронеслась по носовой части судна, омывая палубы, и сбила Бедо и Вриньи с ног. Услышав крики позади себя, Вивиан и Виктор обернулись как раз в то мгновение, когда Бедо летел через палубу к правому борту. За ним летел Вриньи, частично с помощью волны, частично по инерции, когда бросился спасать Бедо. Слишком поздно: голландца смыло! Вриньи зацепился за фальшборт, нижнюю часть его тела водой прижало к лафету пушки, а верхняя часть не была видна, пока Вивиан брела к нему по колено в воде. Виктор потерял опору на скользкой палубе, и его унесло к корме, но он удержался и снова пошел за ней.

На лафете стояла пушка, которую по приказу Лафайета установили еще до того, как «Виктуар» отплыл из Франции. Бедо пролетел через широкое отверстие, которое сделали в фальшборте для пушки. Когда Вивиан достигла этого места, она вскрикнула, но ее никто не услышал. Бедо и в самом деле смыло за борт, но он болтался, уцепившись за шпигаты, а Вриньи ухватил его за руку, но, прижатый к лафету пушки, не мог ни сдвинуться с места, ни подхватить свой тяжелый груз другой рукой.

Вивиан уже чувствовала, что «Виктуар» устремился вниз, готовясь нырнуть в очередной раз, и тогда оба молодых человека точно исчезнут в пучине. Не без труда она стащила с плеч мокрую шаль, крепко привязала один ее конец к руке Бедо прямо под рукой Вриньи, на которой уже побелели костяшки пальцев, затем обмотала другой конец вокруг болта на лафете.

Она хотела дать Вриньи понять, что он может освободить руку Бедо, нагнуться и крепче ухватить того. Но он потерял столько сил, что казалось, будто уже ничего не понимает. Вдруг рядом с ней возникли два человека, и, всплакнув от радости, она уступила им место, а те сразу нырнули в открывшееся пространство и схватили Бедо за воротник куртки. И как раз вовремя, ибо «Виктуар» снова нырнул, хотя и не так круто, как прежде. Группку людей скрыла поднявшаяся волна, холодная и безжалостная, но когда она исчезла, Бедо лежал на палубе и ловил ртом воздух, а Жюль с Виктором помогали Вриньи встать на ноги. Все с трудом спустились вниз. Оказавшись в безопасном месте, молодые люди заговорили в один голос, за исключением Бедо. Тот молча поднес руку Вивиан к губам, при этом его колотила крупная дрожь.

— Вриньи, вы ударились, когда падали. Переломов нет? — спросил граф.

— Похоже, что нет.

— Тем не менее лучше сходите вместе с Бедо в лазарет. Пусть врач осмотрит вас. А в следующий раз, когда вам вздумается… — Тут он не без усилия, которое Вивиан отчетливо заметила, заставил себя умолкнуть.

Она с интересом разглядывала своего опекуна. Если бы она не оказалась рядом, дело приняло бы гораздо худший оборот, — и Жюль мог бы отчитать их за то, что взбирались наверх, разыгрывая героев в ситуации, в которой ничего не понимают, за то, что они действовали необдуманно, вместо того чтобы сохранить трезвые головы, за то, что подвергли опасности не только свои, но и другие жизни. Прежние споры с ним позволили ей понять в этот момент ход его мыслей, о чем не догадывались молодые люди. Но она также лучше их поняла сдержанность и чувство справедливости: Вриньи спас жизнь Бедо в самый разгар шторма, а такого урока за один вечер было вполне достаточно. Все трое, поняв, о чем он все же умолчал, не теряя времени, пожелали всем доброй ночи и исчезли. Даже Виктор, которому хотелось что-то сказать по данному случаю, решил, что сегодня лучше промолчать.

Они стояли рядом с ее каютой. Жюль смотрел на девушку при слабом, мигающем свете фонаря.

— Боже, как я мог позволить вам пойти на такое?

— Месье, я цела. В каюте у меня есть сухая одежда, а больше мне ничего не надо.

— Позволить вам плыть с этой толпой чокнутых… Знаете, кого вы только что спасли? Вы знаете, что Бедо и Лафайет заключили дурацкий договор на тот случай, если на борт судна взойдут англичане? Если им придет в голову арестовать нас, Бедо поклялся взорвать судно. — Он заметил, что Вивиан вздрогнула, и безжалостно продолжил: — И вот вы оказались в самом центре этого кошмара. К тому же бежать теперь некуда, кроме как в Америку.

Она покачала головой и обняла себя за плечи, не сводя с него взгляда. По ее телу разлилось ощущение приятного возбуждения, несмотря на холод, усталость и… или, может быть, из-за его взгляда, полного отчаяния. Страшная опасность миновала, а впереди ее ждало великое путешествие.