Я кивнул в ответ. Хорошо, что он здесь. И настроение у него нормальное, что тоже хорошо. Но далеко не все были также рады моему появлению.

— Это он? — визгливо протянула костлявая женщина с явно крашеными волосами. — Этот сопляк? Сколько ему? Четырнадцать? Макар, как ты можешь это терпеть!

Она презрительно скривила губы, отошла от квадратного деревянного стола посреди комнаты и положила руки на плечи незнакомому мне мужчине.

Тот был толстоват и невысок ростом. Даже меньше меня, а ведь я никогда не причислял себя к гигантам. Завершала образ огромная лысина на полголовы, которую мужчина пытался безуспешно прикрыть тремя зачесанными вбок волосинами.

Смотрелось… так себе.

— Если ты думаешь, что получишь хотя бы копейку! — яростно прохрипел он, отчего его вены на его шее опасно вздулись, и ткнул в меня похожим на сосиску пальцем. — То ты сильно ошибаешься, молодой человек. Сильно ошибаешься! Верно я говорю, Семен?! Семен?

Огромный парень на стуле справа от входа отмахнулся и с трудом повернул лохматую голову в сторону. Судя по мутному взгляду и стойкому запаху перегара, его мучала последняя степень похмелья. Это которая — «Отойдите от меня и дайте мне спокойно сдохнуть».

Отвечать здоровяк не собирался. Если и мог вообще. Он и сидел-то с трудом.

Я перевел свой взгляд на последнего участника этой жалкой пародии на «Друзей Оушена». Точнее, участницы. И она, пожалуй, была интереснее всех.

Молодая шатенка лет двадцати пяти. Острые черта лица, будто их вытачивали сразу из кого-нибудь мрамора. Но больше всего выделялись глаза. Ярко-голубые. Нет, даже бирюзовые, цвета морской волны. Они буквально притягивали к себе.

Из одежды на девушке был белоснежный хитон, подвязанный тонкой серой бечёвкой, и кожаные сандалии на босу ногу. Очень… по-древнегречески? Так сейчас одеваются только жрецы да аристократы на прием. И то, если им станет скучно. Обычный народ предпочитал вещи попроще. Юбки, футболки, кроссовки, там.

А теперь самое забавное. Она сидела в кресле и… печатала. Новенький ноутбук с алюминиевым корпусом на коленях и черная гарнитура наушников с микрофоном на голове.

Контраст был… поразительный. Хотя после минотавра фартуке и с половником в руке или той же Анжелы с ее копытцами и деловым костюмом… Можно сказать, что я попривык.

Но все равно ведь бросается в глаза.

Девушка, кстати, была единственной, кто на меня вообще не отреагировала. Стрельнула своими чарующими глазами разок и снова повернулась к экрану. Даже от печати не оторвалась.

Меня это даже немного задело. Зря, я что ли так модно одевался?

— Эй, сопляк! — вырвал меня из секундной задумчивости крик женщины. — Ты вообще слышишь, когда с тобой говорят? Кто ты такой? Где камень? Зачем ты нам помог? Что тебе от нас надо?

— Да! Точно, — треснул по столу пухлым кулаком мужчина. — Отвечай давай!

Рью со вздохом оттолкнулся ногой от стены. Он явно планировал вмешаться, вот только мне это было не нужно. Так что когда он открыл рот, но я жестом привлек его внимание и отрицательно покачал.

Японец сперва удивился, но затем понятливо кивнул. Он сощурил глаза и вернулся обратно на место. На его губах впервые за все время появилась улыбка.

Я спокойно подошел к столу, медленно, со скрипом об пол, отодвинул один из стульев и лениво сел. Мой взгляд переместился на яростно пыхтящую парочку.

Они явно не понимали, что нужно делать. Я тихо вздохнул и кивком указал на два места напротив.

— Да он издевается над нами! — взвилась женщина и возмущенно ткнула своего мужа костлявым локтем в пузо. — Давай, Макар, скажи ему.

Мужчина ойкнул от боли, еще больше налился краской и уже было собрался разразиться новой тирадой, как вдруг… Наши взгляды встретились. Макар прикусил язык. Затем он резко побледнел и немного сконфуженно повернулся к женщине.

— Э-э-э, дорогая? — заискивающим голосом пробормотал он. — Может и правда? Послушаем его сперва?

— Ничтожество, — презрительно бросила его жена. — Всегда был, всегда останешься. Правильно мне мама говорила…

— Пожалуйста. Сядьте.

От моего голоса так и разило холодом, а на моей голове из воздуха появился Символ. Вот теперь они оба замокли. Разом.

— Совсем обнаглел! Думаешь, если «белый», то самым сильным стал? — быстро пришла в себя женщина. — Рью тебя быстро поставит на место!

— Макар прав, — подал голос из угла японец. — Давайте его послушаем.

Слова самурая мгновенно заимели нужный эффект.

Женщина недовольно фыркнула, но все же уселась напротив меня. В каждом ее жесте и каждом взгляде читалось презрение. Ее муж пристроился рядом, с трудом втиснув огромное тело на маленький стул. С его лица ушла злость, сменившись типичной добренькой улыбкой бизнесмена.

— Послушай, мальчик, — медовым голосом начал он. — Не буду врать, ты действительно нас очень выручил. И мы готовы за это заплатить. Правда готовы! Но пятьдесят процентов… Это немыслимо!

Макар прихлопнул жирной ладонью по столу. Жест получился больше нервным, чем решительным, как он явно представлял его у себя в голове.

И это заметили.

Голубоглазка тихо хихикнула. Но поймав на себе разъяренный взгляд женщины, тут же сделала вид, что просто закашлялась, и поспешно вернулась к печати.

— Ты же умный юноша, это сразу понятно Я как первый раз тебя увидел сразу подумал: «Этот молодой человек знает, что такое взрослый мир и какие в нем правила», — в это время продолжал разливаться соловьем Макар. — Ты должен осозновать, что Рью просто не мог принять такое решение. Говорить за всех? Разделять деньги? Нет, нет, нет. У него нет таких полномочий.

Он простодушно развел руками и широко улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов.

Я даже загляделся. Обычно у людей с проблемами питания зубы страдают в первую очередь. А тут нет. Идеальная голливудская улыбка. Кстати, интересно. В этом мире же есть Голливуд?

— Ты чего молчишь! — снова вызверилась женщина. — Отвечай давай!

— Дорогая, дорогая, — миролюбиво заметил толстячок. — Не надо торопиться. Уверен, мы с этим юношей сможем прийти к взаимовыгодному соглаше…

Символ на моей голове вспыхнул. Свет померк, а тени по углам зашевелись. В комнате ощутимо похолодало.

— Меня зовут Алекс, — ровным голосом произнес я. — Внимательно следите за всем, что я говорю, так как я тщательно подбираю слова и никогда не повторяюсь. Я сказал вам своё имя, это — «кто». Вы спросили меня про камень…

Я достал из сумки черный булыжник и положил его перед ними на стол.

— Это «где». Но существует огромная разница между тем, что видите, и тем, чем вы обладаете. А насчёт вопроса «зачем», — я помедлил. — Если забыть об очевидной финансовой мотивации, то это довольно просто. Я мог это сделать. И потому сделал.