некоторые из них сидели там уже не один месяц. В том году пакистанские власти выдали двести разрешений на восхождение (включая шерпов), и 95 % этих людей, так и не дождавшись подходящего момента, уже разъехались по домам. Остальные 5 % по-прежнему ждали в надежде, что смогут подняться на вершину по моим следам.

По пути к базлагу мы повстречали несколько уходящих команд, и все альпинисты рассказывали жуткие истории о том, что им пришлось претерпеть на склонах К2. В том сезоне были предприняты по крайней мере две попытки восхождения, и оба раза команды, обрабатывавшие маршрут, вынужденно отступали из-за плохих погодных условий. Им удалось подняться только выше четвертого лагеря, до узкого кулуара на высоте 8200 метров, который называется «бутылочное горлышко». Отмечалось, что выше крайне велика лавинная опасность, и даже шерпы боялись того, что могло оттуда сойти.

Когда мы добрались до базового лагеря К2, Мингма Шерпа, мой хороший друг, имеющий солидный опыт работы в больших горах, отозвал меня в сторонку поговорить. Мингма за последние два сезона дважды обрабатывал маршрут на К2 и считался одним из лучших в сообществе гидов. Но на этот раз он был напуган.

– Нимсдай, сейчас там чертовски опасно, – сказал он, доставая смартфон, чтобы показать записанное несколькими днями ранее на склоне видео, – смотри…

Увиденное наводило на размышления. Местами высота снежного покрова доходила до груди. Это, конечно, не проблема для нашей команды, но риск при работе в таком глубоком снегу очень высок. Мингма сказал, что они поймали одну лавину, она снесла ведущего в группе. К счастью, он выжил. Видео мне определенно не нравилось.

Я собрал команду.

– Ребята, сегодня веселимся, – сказал я, хлопнув Мингму по спине и закуривая сигарету. – Сегодня пьем, а завтра разрабатываем план.

Пора было готовиться к худшему.

* * *

Project Possible оказался под угрозой.

Пока я встречался в базовом лагере К2 с лидерами других экспедиций, чтобы узнать побольше о ситуации на горе, пришел ответ на запрос китайским властям относительно разрешения на восхождения на Шишабангму – четырнадцатую по высоте вершину мира. Подъемом на эту гору планировалось завершить проект. Здесь возникла проблема, лежавшая в политической плоскости. Шиша-Пангма находится в Тибете, а в 2019 году власти КНР решили закрыть гору для восхождений.

Я надеялся, что, учитывая масштаб Project Possible, Китай пойдет навстречу и сделает исключение для меня, но новости поступали не очень обнадеживающие. Китайская ассоциация альпинизма сообщила, что гора закрыта на весь сезон из соображений безопасности, и никаких исключений не будет. Таким образом, шансы завершить проект вовремя таяли на глазах.

Я чувствовал разочарование. До сих пор удавалось восходить на все вершины в той последовательности и в то время, какие были обозначены в графике проекта. Команда подобралась отличная, и мы работали быстро и эффективно. Теперь против нас была китайская бюрократия, но нельзя было позволить этим обстоятельствам сбить меня с курса. Должен быть какой-то выход из ситуации. Должен! Требовалось в кратчайшие сроки узнать максимум информации о ситуации вокруг Шиша-Пангмы, а потом на время отключиться от всего этого. Нас ждала К2, и нужно было избавляться от любых негативных мыслей. Политика и бумаги могут подождать.

Ретроспективно могу сказать, что все было сделано правильно. Восходя на К2, я знал, что работа – хороший тест на физическую и психическую устойчивость, а тут ввиду сложности горы отвлекаться не приходилось. Да, восхождение оказалось непростым, и погодные условия местами были очень тяжелыми, но я верил, что у команды хватит духу справиться с нагрузкой. Но плохие новости относительно Шишабангмы могли все испортить. Было очень важно поддерживать позитивный настрой – несмотря на большую усталость, все члены команды горели желанием решить задачу К2.

Моя тактика до сих пор заключалась в том, чтобы вести на восьмитысячники опытных непальских альпинистов, которые еще не бывали на этих горах. Так они набирались опыта, зная, что спрос на их услуги в качестве гидов будет только расти. (Когда альпинист идет на новый для него восьмитысячник, он предпочтет нанять гида, который уже был на этой вершине, знает маршрут и сложные места.) Это был хороший способ сделать ребят опытными гидами Elite Himalayan Adventures и поддерживать их интерес во время всего проекта. После завершения Project Possible они точно знали, что не останутся без работы.

Нужно было понять, как лучше взяться за К2. После спуска с Гашербрума II я подумал было взойти на Броуд-пик – несколькими днями ранее на его вершину поднялась одна экспедиция, и я знал, что маршрут обработан и пройден. Но в разговорах с другими альпинистами в базовом лагере К2 выяснилось, что они ждали меня, в надежде, что наша команда сможет провесить перила до вершины. Это, безусловно, увеличивало давление на нас, но мне хотелось помочь всем достичь вершины одной из наиболее сложных и опасных гор.

Требовались весь опыт и рабочая сила, которую можно было получить. По прогнозу, следующие несколько дней на К2 будет держаться плохая погода: сильный ветер и низкие температуры. Неудача на К2 означала бы, что придется предпринять еще одну попытку, прежде чем отправляться к Броуд-пику, а время поджимало – сезон восхождений в Пакистане подходил к концу.

Соответственно, требовалось оптимизировать план. Нам с Гесманом и Лакпой Денди Шерпой предстояло обработать маршрут выше четвертого лагеря. С учетом погоды и сложности восхождения нужно было спланировать все почти с военной четкостью.

– Так, ребята, – сказал я, – восхождение будет сложным, и придется как следует поработать. Мой план – оценить ситуацию уже выше четвертого лагеря. Гесман и Лакпа, вы идете со мной. Если наверху будет слишком опасно, мы спускаемся, и вместо вас новую попытку предпринимают Мингма и Гелджен. Я хочу, чтобы при каждой попытке ваши двойки чередовались и вы имели возможность отдыхать, я же буду впереди все время. Я сдамся, только когда мы сделаем шесть или семь попыток добраться до вершины.

Была и еще одна проблема. Многие альпинисты, давно сидевшие в базовом лагере, боялись. Можно сказать, что они уже потерпели поражение из-за страха. Они знали, что Майк Хорн, опытный восходитель, побывавший без кислорода на обоих Гашербрумах, Броуд-пике и Макалу, тоже не мог взойти на К2 из-за плохой погоды.

Когда знаешь, что даже самый опытный альпинист ничего не может сделать, это здорово подрывает моральный дух. Поэтому многие собирались возвращаться домой – еще был свеж в памяти инцидент с лидером команды, обрабатывавшей маршрут, которого смела лавина. Это все произошло у них на глазах, и такое быстро не забывается.

Ко мне в палатку заглянула