«Огонь Славы», выставка боевой техники и вооружения, отдельное здание, где развернуты постоянно действующие экспозиции «Трагедия и доблесть Афгана», «На чужих войнах», открытые для посещения экскурсантов самолет Ли-2 и вертолет Ми-24В.

Главный экспозиционный корпус музея – трехэтажное сооружение с площадью перед ним, вмещающей до 30 тысяч человек. Именно тут в честь всенародных праздников Победы, освобождения Украины и Киева проводятся общегородские мероприятия с участием ветеранов и их потомков.

Один из лифтов поднимается с девятью остановками до самой «головы» Родины-Матери, где обустроены технические площадки. Можно подняться в «руку» со щитом и также в другую – с мечом. Там тоже есть монтажные площадки.

Сооружение статуи с пьедесталом-музеем обошлось государству 12 млн рублей. Затраты за весь комплекс превысили 30 млн рублей.

В 2015 году Музей получил новое название – Национальный музей истории Украины во Второй мировой войне. Из его экспозиции давно убрали имена Брежнева, Жукова и прочую советскую агитку. Но тем не менее «стометровая киевлянка» ненароком получила международную славу. Скульптура таких размеров была впервые сделана в СССР и входит в список самых высоких статуй мира.

И еще – 80 % гостей Киева не спешат осматривать произведения искусства или старинные памятники архитектуры! Отметиться в Киево-Печерской лавре и поглазеть на «величезную бабу» – что еще надо?!

Памятник в Бабьем Яру

Если на возведение монумента «Родина-Мать» бросили все ресурсы Украины, то усилия всех органов, в первую очередь КГБ, были направлены на забвение памяти и препятствование возведению Мемориала в память погибшим евреям.

Тут уместно привести фрагмент статьи В. П. Некрасова, опубликованной за три года до установления памятника. «Памятника нет…. Но есть камень. Кусок полированного гранита не больше комнатного серванта, и на нем надпись, обещающая в будущем памятник. «Тут буде споруджено…»

Что «буде споруджено», сооружен памятник, особой уверенности нет – за тридцать лет не нашлось ни времени, ни средств… А может быть, это и лучший из выходов. И не потому даже, что уровень нынешней нашей скульптуры не сулит ничего хорошего, а просто потому, что в одиноком этом камне таится некая логическая закономерность. В его сиротливой скромности и безыскусности, в самой казенности высоченных газетных слов гораздо больше горести и трагизма, чем в любой группе полуобнаженных непокорных или, как теперь говорят, непокоримых – атлетов со стиснутыми челюстями и сжатыми кулаками.

Не знаю, что трагичнее – расстрел или последующее стремление забыть об этом расстреле, вытравить самую память о нем. Трагичнее, конечно, первое, второе – позорнее.

Точная цифра расстрелянных неизвестна. В документах упоминается сто тысяч. Но в цифрах ли дело? Будь то пятьдесят или двадцать, или ровно одна тысяча – трагедия от этого не меньше».

И вот 2 июля 1976 года в Бабьем Яру установили памятник «Советским гражданам и военнопленным солдатам и офицерам Советской армии, расстрелянным немецкими фашистами в Бабьем Яру». Даже мои коллеги-экскурсоводы не могли полностью заполнить это не воспринимающееся название, отдающее казенщиной. Его использовали только в официальных программах, газетных статьях и справочниках. Просто говорили – памятник в Бабьем Яру.

Памятник в Бабьем Яру

Его сооружение продолжалось три десятилетия. Война еще не закончилась, а 13 марта 1945 года правительство и ЦК КПУ утвердили постановление № 378 «О сооружении монументального памятника на территории Бабьего Яра». Решили поставить трехгранную гранитную пирамиду с барельефом в центре и композицией, напоминающей рельеф Бабьего Яра. Авторами проекта были скульптор Иосиф Круглов и главный архитектор Киева Александр Власов. Бюджет – 3 млн рублей, работы должны были начаться в 1945 году, но срок перенесли из-за восстановления Крещатика и предприятий города. При этом власти не отказались от своих намерений, и в «Плане по восстановлению и развитию городского хозяйства города Киева на 1948–1950 годы» указывалось: «Планируется возведение (…) памятника жертвам фашистского террора в Бабьем Яру». Срок установления – 1950 год.

Но в 1947-м развернулась антисемитская компания, продолжавшаяся до смерти Сталина. И хотя она со временем сошла на нет, однако в идеологическом плане еврейская тема оставалась «нежелательной». А в 1960 году постановление № 378 отменили. Но Бабий Яр напомнил о себе Куреневской трагедией, о которой я еще скажу.

Евгений Евтушенко опубликовал 19 сентября 1961 года в «Литературной газете» стихотворение «Над Бабьим Яром памятников нет…». Назревал международный скандал… Глава правительства УССР И. Казанец направил письмо в Москву, спрашивая разрешения и мотивируя необходимость установления памятника «в связи с 20-летием победы советского народа в Отечественной войне и подготовкой к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции». Председатель Совмина СССР А. Косыгин 11 августа 1965 года ответил согласием. И в Киеве был объявлен конкурс проектов с незамедлительным их рассмотрением, с тем чтобы через год, к 25-й годовщине расстрелов, монумент уже был открыт. В конкурсе участвовали известные мастера: Авраам Милецкий (его мама и бабушка погибли в Бабьем Яру), Иосиф Каракис, Яков Ражба, Альберт Крыжопольский, творческий дуэт Ады Рыбачук и Владимира Мельниченко. После рассмотрения представленных проектов конкурс аннулировали. Однако жюри не определило победителя, хотя бытовало мнение, что победил проект скульптора Евгения Жовнеровского и архитектора Иосифа Каракиса. Им предложили ослабить тему Холокоста. Авторы сделали другой вариант, но он также не отвечал «требованиям». Чтобы замять скандал, власти объявили новый конкурс. Победил проект, где мужчина гордо держал в руке флаг. Но его забраковал Петр Шелест: «Это не для Бабьего Яра». Только 5 ноября 1966 года установили камень с надписью: «Здесь будет сооружен памятник советским людям – жертвам преступлений фашистов в период временной оккупации г. Киева в 1941–1943 гг.».

Проект заказали академику, народному художнику СССР Михаилу Лысенко. Говорят, он во многом воспользовался наработками Каракиса. Но в 1972 году скульптор умер, работу продолжил коллектив авторов во главе с 27-летним сыном покойного – Богданом Лысенко. (Прошу не путать его с другим скульптором, Игорем Лысенко – сыном Э. Н. Рахлиной.) 17 февраля 1975 года Киевский горсовет решением № 166 наконец утвердил проект памятника и назначил его финансирование. Монумент отливали в разных местах, монтаж шел непросто. Открытие состоялось 2 июля 1976 года. Памятник представляет собой многофигурную композицию из бронзы. У подножия положили металлическую плиту с надписью: «Тут у 1941–1945 роках німецько-фашистськими загарбниками були розстріляні понад сто тисяч громадян міста Києва і військовополонених». В 1991-м к ней добавили еще две таблички – на русском языке и идиш.

Памятник установлен на территории, впоследствии названной Национальным историко-мемориальным заповедником «Бабий Яр», в верховьях Бабьего Яра. До современной застройки здесь находился один из самых больших в Киеве оврагов – длина около 2,5 км, глубина свыше 50 метров. По его дну протекал одноименный ручей, взятый в настоящее время в коллектор.

Авторы монумента – скульпторы академик АХ СССР, народный художник СССР М. Г. Лысенко, А.