– Вижу, что ты все понял, – спокойно, чуть ли не ласковым тоном сказал я и выстрелил Александру Томсону прямо в лицо.

Когда полицейские приехали, то я рассказал инспектору Эберлайну, что, вернувшись под утро домой, застал в спальне жуткую картину. Жена и некий мужчина были убиты. По-моему, инспектор мне не поверил. Он показался мне умным, а потому я старался не вникать в детали, потому что именно на деталях преступники и ловятся.

Что ж, пора заканчивать. Я уже слышу какие-то тихие шаги за дверью. Думаю, что это за мной…

На этом рукопись обрывается.

Фредерик Эберлайн и сержант Годли подъехали к особняку как раз в тот момент, когда констебль Смит, придя в сознание, достал из кармана свисток и слабо дунул в него. Раздался тихий свист, который, однако, был услышан. Эберлайн первым подскочил к констеблю и склонился над ним.

– Ты ранен? – спросил подоспевший сержант.

– Нет. Только голова…

– Кто напал? – затряс констебля инспектор. – Объект?

– Нет. Шотландец, – через силу ответил Смит и указал рукой в сторону дома. – Он уже там.

Бросив констебля, Фредерик Эберлайн и Годли ринулись к особняку. Входная дверь оказалась открытой. Вбежав в дом, они огляделись.

– Годли, смотри внизу, а я наверх, – распорядился инспектор и, перемахивая через несколько ступенек, ринулся на второй этаж.

Едва он взбежал, как тотчас почувствовал запах гари. Оглядевшись, Эберлайн заметил свет в той стороне коридора, где располагался кабинет лейб-медика королевской семьи. Уже на подходе к кабинету он почувствовал сильный жар. Когда инспектор бесстрашно ворвался в сам кабинет, волосы на его голове затрещали от пламени. Кабинет горел. Все кругом было разбросано. Повсюду были следы яростной борьбы. Посреди кабинета на полу в неестественной позе, закинув обе руки за спину, лежал мужчина. Он был в просторном шелковом халате, накинутом на белую рубашку. Эберлайн, подойдя к телу, перевернул его и тотчас отшатнулся. С лица его была срезана кожа.

Видимо, инспектор вскрикнул, так как в кабинет уже через несколько секунд вбежал запыхавшийся Годли. Широченная грудь сержанта ходила ходуном. Он, несмотря на солидный вес, бегом взбежал на второй этаж.

– Прочь отсюда! Фрэд, сейчас загорится крыша! – воскликнул он.

Несмотря на предостережения мудрого Годли, Эберлайн схватил голову и повертел ее в разные стороны, стараясь хотя бы по профилю черепа установить, кто был перед ним.

– Уходим! Надо вызвать пожарных. – Годли схватил инспектора за руку и чуть не силком вытащил из кабинета.

В другом конце коридора горела спальня. Добежав до лестницы, Фредерик Эберлайн внезапно вырвал руку из мясистой лапы сержанта и метнулся в кабинет. Спустя секунду он уже выбежал оттуда, хлопая себя по загоревшимся волосам, неся в руках трофей, вырванный у огня. Это была стопка исписанной бумаги.

– Вы сумасшедший, сэр, – в восхищении заметил сержант.

Когда приехали пожарные, дом уже пылал. Вскоре подъехал глава Скотленд-Ярда. Он оглядел догоревшее здание и, подойдя к инспектору, потребовал у него короткий отчет о случившемся происшествии. Внимательно выслушав Эберлайна, лорд Пальмерстоун покивал головой и спросил:

– Значит, я правильно понял, что этот, как его, Хитрый Шотландец выследил сэра Джека и, решив, что это он является тем самым Джеком Потрошителем, напал на него, убил, поджег особняк и скрылся? Это так?

Эберлайн коротко кивнул головой.

– Именно так, сэр.

– Прекрасно. Прекрасная работа, Эберлайн. Теперь ваша задача, инспектор, найти Шотландца.

И, повернувшись, лорд Пальмерстоун важно направился к карете.

– Да, и не забудьте мне завтра представить письменный отчет о следствии, – потребовал он у Фредерика Эберлайна, уже сев в карету.

Инспектор вновь коротко кивнул головой.

– Хорошо, сэр.

Когда глава Скотленд-Ярда уехал, к инспектору с добродушной усмешкой подошел Годли.

– Ручаюсь, Фрэд, что тебе не избежать повышения, – сказал он, хлопая инспектора по плечу.

Эберлайн улыбнулся.

– Ну, будем считать, что дело Джека Потрошителя закрыто? – спросил его Годли.

Эберлайн в третий раз кивнул головой. Он не стал говорить, что видел у трупа, с лица которого была срезана кожа. У него за ухом виднелась маленькая головка ящерицы, словно шепчущей что-то в ухо владельцу татуировки.

* * *

В 1892 году несколько жутких убийств проституток произошло в Санкт-Петербурге. Убийца в буквальном смысле этого слова потрошил свои жертвы.