Бахху пришел в себя от жуткой головной боли. Ломило виски, огромный молот бил по затылку, тело сковал холод. Болели непонятно как выкрученные руки. Перед глазами темень, озаряемая вспышками яркого света. Даже слишком яркого. Глаза жгло. Такая же боль в ушах. Во рту сухо, язык царапает небо.

Он попытался вспомнить, что произошло, но перед глазами стояла только высокая трава. И ослепительно красное облако. И больше никаких подробностей.

Бахху попытался сменить неудобное положение, однако не смог. Не было сил. Вдобавок ко всем бедам по тел волнами проходила странная судорога. Эта судорога вызывала довольно приятные ощущения легкости, однако их перебивало неудобство от положения тела.

Разведчик так толком и не успел оценить обстановку, когда за его спиной зазвучал сильный громкий голос, проникающий, казалось, под черепную коробку. Голос говорил на датлайском языке…

— Как тебя зовут? Как твое имя?..

— Твое звание? Должность?

— Задачи вашей группы?..

Бахху понимал, что отвечать нельзя, но… молчать не мог.

Волны эйфории захлестывали его все сильнее. И уже не так мешали неудобное положение и боль в теле. И только молотки продолжали стучать по голове. И каждый удар вынуждал открывать рот и говорить. Честно, искреннее, как при традиционной исповеди в комнате памяти предков перед вступлением в законные наследники рода.

И тогда, и сейчас Бахху испытывал некий внутренний трепет и благоговение перед вопрошающими. И тогда, и сейчас отвечал искренне, без запинки. И от этого становилось все лучше и лучше…

— … Имя командира вашего отряда?

— Где находится установка?

— Одна установка в распоряжении младшего сотника Табелоу. Только он и его бригада знают место захоронения. А вторая — в распоряжении западной группы младшего сотника и временного резидента Натоу. Где ее держат, знают только он и его бригада.

— Так установки две??!

Я едва не заорал в голос. Две установки! Две вместо одной, как это было раньше! Датлайцы перестраховались и усилили команду разведчиков дополнительным средством связи. Это в корне меняет дело и ставит крест на моих прежних планах. Это здорово усложняет ситуацию. Но о возникших проблемах потом. Сперва — закончить допрос.

— Ближайшие планы группы?..

Бахху отвечал. Не всегда сразу, не всегда внятно, иногда путаясь в словах. Но выкладывал информацию по разведотряду, по восточной и западной группам, по тройкам и основным бригадам. Рассказал о планах: основных, текущих, перспективных. Назвал состав отряда, дал краткое описание каждого. И выложил довольно много сведений о делах отряда на Земле.

Выжав его по максимуму, я вколол датлайцу еще один препарат и перетащил на кухню. А потом взял в оборот второго пленника.

Это был помощник Бахху младший десятник Маренту. Процедура повторилась. Вопросы, ответы, невнятное бормотание, вспышки эмоций, дебильная улыбка на губах, попытки сменить положение.

Знал Маренту меньше начальника, но все равно его рассказ был полезен. Младший десятник получил свою порцию препарата и тоже переместился на кухню.

Теперь все три разведчика — три трупа — лежали вместе. Наступала пора четвертого этапа. Под названием «концы в воду». Впрочем, это только название. Можно и в землю. Лишь бы никто не нашел.

В качестве могильника я выбрал заброшенную деревню — место нашего первого посещения планеты. Идеальный вариант для тайного захоронения.

Активировав установку, подхватил первое тело и прыгнул через две с лишним тысячи километров…

Два деревенских «скворечника» — туалеты с заполненными почти до отказа фекальными ямами — стали местом захоронения трех тел. Датлайцы, конечно, не заслуживали такого обращения, но выхода у меня не было. Никто и никогда не должен обнаружить их. А сюда, в северную деревушку, люди не скоро вернутся. И уж вовсе невероятно, чтобы кто-то решил залезть в нужники проверить содержимое ям.

Покончив с телами, я прибрал в квартире, уничтожив малейшие следы пребывания «гостей». Их одежда, снаряжение и вещи последовали за хозяевами. Датлайцы не имели при себе ничего, что могло бы выдать в них пришельцев. Так что и хранить незачем. Оставил только оружие. Два пистолета, штурмовой карабин и ППТ. Дома теперь небольшой арсенал, достаточный, чтобы вооружить пехотное отделение.

Завершив приборку, я приступил к пятому и последнему этапу операции. Анализу полученных данных и выработке плана действий. И если первая часть не вызывала вопросов, то вторая была сплошной проблемой.

Операция заняла большую часть дня. Только ближе к семи вечера я смог позволить себе короткий отдых. Пока готовил обед, пока ел, потом мыл посуду, проигрывал в голове эпизоды акции и прислушивался к своим ощущениям.

Тело еще побаливало, хотя и не так сильно. Организм спешно восстанавливал растянутые связки и мышцы, унимал боль, латал микротравмы. Видимо, такая работа потребовала много энергии, я уничтожил половину всех запасов продуктов за один присест. И все равно чувствовал голод.

«Две установки. Два тайника, точные координаты которых знают только несколько человек. После пропажи одной группы датлаицы, конечно, примут повышенные меры предосторожности. Судя по полученным данным, у них есть возможность обезопасить себя. Успели освоиться в этом мире, занимают далеко не последние позиции в некоторых структурах. Большей частью криминальных, но это лишь усиливает их защиту. Нет, если и проводить операции по захвату установок, то только одновременно. Либо с минимальным промежутком времени. Чтобы не спугнуть дичь… Но для этого надо досконально знать, где сидят основные силы отряда. Какое у них прикрытие, какая маскировка. Где именно старшие групп. В общем, много чего надо знать. Так что на ближайшее время у меня одно дело — собирать информацию.

Для этого потребуется посетить район расположения основных сил, возможно, и не по одному разу. Посмотреть, провести разведку… Процесс не быстрый, но спешить-то некуда. У Битраи заминка, значит, я здесь еще посижу. Так что будем все делать аккуратно, вдумчиво…»

… До ночи возился с аппаратурой. Подключил сканер к компьютеру и вывел задачу — отслеживать и записывать все перемещения датлайцев с точной фиксацией по дате, времени, месту. Для этого придал каждой метке свой порядковый номер. Жаль, что не знаю — кто есть кто, сканер не распознает людей, а только отмечает. Но и этого хватит.

Также к компьютеру подсоединил радиокомплекс, чтобы отслеживать переговоры противника. Пленные назвали мне рабочие частоты, на которых вели переговоры разведчики восточной группы. Но тут шансы сесть на их волны и слушать переговоры небольшие. Вряд ли противник столь наивен. После пропажи своих людей он просто обязан сменить частоты. Однако чем черт не шутит!..

Аппаратура должна работать постоянно. Так что электричество будет жрать много. Но это мелочь. А вот то, что все это стоит открыто, — плохо. Конечно, вряд ли кто полезет в скромную квартиру, но все же вдруг?..