— Добрый вечер, — усмехнулся Чалхиз.

Теор не ответил.

— Может быть, ты хочешь освежающего?

Вождь указал рукой на стоящие на столе чашу с аммиаком и тарелку, полную рыбы. Теор понял насмешку и едва не закричал от ярости, но сумел овладеть собой. Ему надо было восстановить силы.

Чалхиз подождал, пока пленник насытится, а затем заметил с дружеской улыбкой:

— Очень хорошо, что ты остался в живых, сын Элкора. Один из парней, бывших в составе моей свиты в Наярре, к счастью, узнал тебя среди пленников. Возможно, мы сумеем заключить взаимовыгодную сделку.

— Вот как? И что же я должен сделать? — устало спросил Теор.

— Немного. Тебе повезло — ваш город стойко держит оборону, так что ты мне пока нужен.

— Вам будет дорого стоить его взятие, — глухо сказал Теор. — Сейчас все жители нашей страны, даже мирные фермеры, идут в Наярр со своими семьями, чтобы дать отпор врагу. Это серьезная сила.

— Не сомневаюсь. Хотя, так или иначе, со временем мы вынудим их сдаться. Но есть и другой путь — заключить перемирие.

Теор на секунду потерял самообладание.

— Перемирие — с животными, подобными тебе?! — яростно воскликнул он.

Чалхиз схватился за рукоять топора и с угрозой произнес:

— Мы напали на Медалон по праву. Если ваша страна была бы затоплена наводнениями, бури разрушили ваши города, а население голодало месяцами — разве вы не попробовали бы захватить территорию у более удачливых соседей?

«Это верно, — подумал Теор, — так бы мы и поступили. Но это не значит, что мы разрешим сделать такое другим».

Сильный порыв ветра так ударил по юрте, что ее деревянный каркас жалобно заскрипел. По обшивке, сшитой из шкур животных, забарабанил дождь.

— Ладно, не будем говорить об этом, — успокоившись, предложил Чалхиз. — Сейчас не время обмениваться оскорблениями. Я приговорил твоих родителей к смерти. Насколько я понимаю, ты теперь становишься главным Ривом и унаследуешь титул лидера. Наярры повинуются тебе, если ты прикажешь им капитулировать.

— Нет. Мы свободный народ. Наши вожди не могут приказывать наяррам делать то, чего они не хотят. Никто не обязан прислушиваться к моим словам, и я надеюсь, что народ так и сделает. Тем более что я не собираюсь предавать свое племя.

— Послушай меня, Теор, — с угрозой сказал Чалхиз. — Если твои соплеменники вздумают упрямиться, мы попросту уничтожим их. Если же они сдадутся на милость победителя, то мы позволим им уйти в горы. Я знаю, земли там бедны и полны воинственных дикарей, зато наярры останутся живы. По-моему, это выгодная для вас сделка.

Теор сжал кулаки.

— Нет!

— Подумай хорошенько, сын Элкора. Медалон не стоит таких жертв.

— Не вам, варварам, судить об этом! — запальчиво возразил Теор. — Ваша прежняя страна состояла всего лишь из нескольких жалких островов, покрытых болотами. Не так ли? Мы же осваивали Медалон 64 года. Все стоило нам крови и тяжелого труда: дома, дамбы, поля, рудники. Неужто непонятно, что это значит для каждого наярра?

— Для вас, Ривов, — может быть. Ваш род руководил всем этим, я знаю. Но рядовые наярры могут отнестись к нашему предложению иначе.

Теор пожал плечами, стараясь сохранить хладнокровие. Чалхиз оказался куда проницательнее, чем он ожидал.

— Народ вам тоже не поверит, — сказал он. — Кто даст гарантию, что ваша орда не нападет на мирное население, как только мы откроем городские ворота?

Чалхиз расхохотался.

— Придется уж вам положиться на мое слово. И на наш здравый смысл тоже. Подумай, Теор, ведь наше племя немногочисленно и к тому же мало искушено в земледелии. Чтобы прокормиться, многим воинам придется стать фермерами. К тому же, захватив Медалон, мы унаследуем также ваших многочисленных врагов-варваров. Какой же смысл рисковать своей армией, посылая ее в опасную погоню за вами? Сам видишь, мир выгоден для обеих сторон. Согласен?

Теор чувствовал, что силы понемногу начинают возвращаться к нему.

— Вот что я тебе отвечу, Чалхиз, — сказал он. — Ядро нашей армии уцелело в сегодняшней бойне и ушло в горы. Вскоре оно получит солидное подкрепление и возвратится. Вам придется уничтожить наярр до последнего, прежде чем вы захватите Медалон. В любом случае улунт-хазулы обречены.

Чалхиз взвыл от ярости, и, словно вторя ему, в небе прокатился оглушительный раскат грома.

Успокоившись, вождь продолжил прежним, спокойным тоном:

— Мы пробудем в этих местах еще несколько дней, готовясь к походу на наярр. Я отделю тебя, Теор, от остальных пленников, дабы ты мог подумать как следует над моим предложением. Иначе я собственноручно разрежу тебя на куски перед городской стеной — в назидание соплеменникам.

Чалхиз позвал стражника и отдал приказ увести пленника, а сам выразительно повернулся к нему спиной.

Рука воина с силой сжалась вокруг запястья Теора. Тот послушно вышел из юрты и последовал за улунт-хазулом в другой конец лагеря. Здесь стояла небольшая хижина, наспех сооруженная из неотесанных бревен. Охранник грубо втолкнул в нее пленника и встал у входа с копьем в руке. Вспышки молний то и дело рельефно освещали несущиеся на север облака. За ними следовали все приближающиеся раскаты грома. Наконец по земле ударили первые капли. Дождь быстро набирал силу и скоро превратился в сплошной хлещущий поток.

Теор прилег в углу. Он испытывал злое удовлетворение от мысли, что охранник сейчас мокнет около входа, но скоро на смену пришло отчаяние. Что он может предпринять в этом безнадежном положении? Захватчики одержали победу. Вместе с Элкором и Норлаком на дно моря ушли их мудрость и твердость. Чужаки готовятся к осаде города. Они могут без труда взять его в кольцо и начать вовсю хозяйничать по всей территории Медалона. А время идет к сбору урожая… С таким трудом возделанные земли порастут сорняками, и оставшиеся в живых наярры скатятся к варварству. Вчерашние свободные фермеры и ремесленники станут жалким скотом, погоняемым кнутами улунт-хазулов. Неужто и его будущий ребенок, вынашиваемый Линантой, станет рабом?

— Теор!

Он вскочил, удивленно озираясь. Не сразу понял, что голос доносился из диска коммуникатора.

— Теор, это Марк. Ты слышишь меня? Наярр дрожащей рукой поднес диск к губам.

— Слышу, — едва скрывая волнение, ответил он. — Почему ты так долго молчал?

Последовала такая ослепительная вспышка молнии, что он смог отчетливо различить фигуру часового, терпеливо стоящего около входа. Чужак не обернулся — в шуме ветра и плеске волн он не расслышал голосов внутри хижины.

— Я был очень занят, Теор, — после паузы вновь послышался голос землянина. — Только сейчас я получил шанс выйти на связь с тобой через ДжоКом. Как дела, друг?

Теор несколькими скупыми словами рассказал о случившемся.