— Можно сказать и так.

— С-спасибо, — удивленно произнесла эльфийка; при этом она перешла на человеческий язык, потому что на языке орков нет соответствия для такого ненужного слова.

— Только не надо себе ничего воображать, — хладнокровно заметил Раммар. — Я сделал это только потому, что с тобой утонула бы и карта. А Рураку непременно нужна эта карта.

— Рурак?

Раммар вздохнул.

— Колдун, по поручению которого мы действуем.

— Никогда о нем не слышала.

Раммар недоуменно уставился на нее.

— Ты никогда не слышала о Рураке Палаче?

— А должна была?

— Думаю, так. Рурак — великий колдун, во времена Второй войны был полководцем, которого все боялись, — пояснил орк. — Мне казалось, что вы, эльфы, чтите память о прошлом?

— О нашем прошлом, — ответила Аланна. — Дела орков нас не интересуют.

— Значит, Рурак был прав, — язвительно произнес Раммар. — Он говорил, что вы, эльфы, видите и слышите только себя. И что ваша эпоха подходит к концу. Будущее принадлежит тем, кто выбирает себе правильных союзников.

— А Рурак — сильный союзник, — добавил Бальбок. — Может быть, ты его и не знаешь, но он прекрасно знает тебя. Он знал о храме, знал дорогу туда. Разве не так, Раммар?

— Так и есть. А еще у него есть голова нашего предводителя Гиргаса, которую главный потерял в славной битве с зеленолицыми, а она, в свою очередь, нужна нам для того, чтобы мы могли вернуться к своему племени.

Аланна выпрямилась.

— Это значит, что вы подвергали себя опасностям только ради того, чтобы завладеть отрубленной головой?

— Не какой-нибудь там отрубленной головой, — поправил Бальбок, — а головой Гиргаса, нашего храброго предводителя. Гномы укоротили его рост как раз на голову, но мы принесем ее в деревню, где из нее, как и полагается, сделают чучело.

— То есть вы похитили меня ради какого-то… чучела?

— Так оно и есть, эльфийка, — раздраженно проворчал Раммар — Но если ты еще раз попытаешься бежать или даже просто обмануть нас, тогда чучело сделают из твоей головы. Ты поняла?

Аланна в ужасе переводила взгляд с одного на другого и молчала. По ней было видно, как сильно подействовала на нее неудавшаяся попытка бегства, и можно было даже подумать, что она согласна скорее утонуть, чем быть спасенной орками. Кроме того, вся эта история с Рураком ей, похоже, не нравилась.

— Я хочу знать, поняла ли ты меня! — закричал на нее Раммар.

— Да поняла, поняла, — недовольно ответила она. — Я хорошо слышу и не такая тупая, как это долговязое ничтожество, — она показала на Бальбока.

— Это долговязое ничтожество, — взорвался Раммар, — вытащило нас обоих из реки. Иногда он может быть глупым, и я готов признать, что пару раз даже подумывал о том, чтобы его прибить. Но он — мой брат, и не тебе его оскорблять!

— Раммар, — удивленно произнес Бальбок, — таких приятных слов ты обо мне никогда еще не говорил.

— Заткни глотку! — оборвал его Раммар. — Молчи, когда я говорю, черт бы тебя побрал!

В тот день они решили сделать передышку. Опасное падение в реку сократило им путь на много часов, и они могли спокойно разбить лагерь.

До выхода из ущелья было уже недалеко. Там, где Бальбок выудил своих спутников из воды, оно было значительно шире, а по обе стороны реки тянулись усыпанные галькой берега. Течение было поспокойнее, а река вилась по руслу красивой бирюзовой ленточкой.

Трое путешественников разбили лагерь выше галечного берега, где ниша в скале обеспечивала укрытие от ветра и непогоды и где стояли высохшие деревья, ветви которых годились на дрова. На этот раз Раммар не возражал против того, чтобы Бальбок развел костер. Все трое промокли до нитки; у огня можно было согреться и высушить одежду. Поначалу Аланна не решалась раздеться перед этими двумя чудовищами, но затем все же сделала это — и Раммар и Бальбок даже удержались от замечаний по поводу того, какие отвратительные эти эльфийские женщины с их стройными телами с плавными изгибами и алебастрово-белой кожей.

Они втроем сидели у огня, а горы вокруг погружались в темноту. С лица у каждого из них еще не сошел ужас, и, хотя они едва спаслись от смерти, повода радоваться по-настоящему у них не было. Аланна была погружена в мрачные мысли, потому что бегство ее не удалось и план пробираться в одиночку в Тиргас Дун провалился; у обоих орков лица вытянулись, потому что не было еды, и Раммар ругал брата, который как обычно оказался во всем виноват. Как Бальбок, так и Аланна избавились от своих мешков с провиантом, чтобы они не утащили их на дно, поэтому осталось совсем немного: у Бальбока — секира и кинжал, которые торчали из-за орочьего пояса, фляга для воды и потертая кожаная юбка; у Аланны осталось только шелковое платье, которое, несмотря на все неприятности, сверкало белизной и казалось совершенно новым. У Раммара и так ничего при себе не было, кроме фляги с водой и сапарака; оба предмета висели на кожаном ремешке за спиной, когда он рухнул в реку.

— Как это на тебя похоже, тупица ты этакий! — ругал он брата. — Мешок с провиантом ты оставил реке, а эту дурацкую штуку, — он указал на штандарт колдуна, который Бальбок воткнул нижним концом в землю на краю лагеря, — ты из реки выловил.

— Ты радоваться этому должен, — ответил Бальбок. — Потому что, если бы я не сохранил штандарт, мне нечем было бы вытаскивать вас из реки. Или лучше было бы, если бы я бросил тебе кусок вяленого мяса? — В этом, вне всякого сомнения, что-то было, и Раммар смолчал.

— Знаешь что, Раммар, — тихо сказал Бальбок, — может быть, тебе будет легче, если я скажу, что тоже голоден.

Раммар закатил глаза.

— Почему это мне должно стать легче? Так тебе и надо, что в животе урчит. Почему я должен чувствовать себя лучше?

Бальбок тоскливо вздохнул.

— Чего бы я сейчас не отдал за то, чтобы оказаться дома, в нашей пещере, где пахнет сыростью и плесенью. Там я приготовил бы хороший орочий засоритель желудка…

— Прекрати, — тихо сказал Раммар.

— …такой, со всеми штуками, — продолжал Бальбок, — с фаршированными гномьими кишками и глазами гигантских змей…

— Прекрати! — энергично повторил Раммар. — Твоя глупая болтовня нам ничего не даст. Я и так уже голоден.

— Я так и чую его запах, — замечтался Бальбок, — а когда я закрываю глаза, то я даже вижу целый котелок, полный дымящегося…

— Если ты сейчас же не закроешь рот, я заткну тебе глотку твоим же дурацким штандартом. Тогда твой желудок наконец успо… Что такое?

Раммар заметил, что спутники внезапно забеспокоились. Бальбок запрокинул голову и принюхивался к прохладному ночному воздуху, эльфийка навострила свои острые уши и прислушалась.

— Я что-то чую, — прошептал Бальбок. — Здесь кто-то есть.