- Мы дождемся темноты и проникнем в лагерь, - заявляет генерал. – Сделаем все возможное для спасения друга. Постараемся вернуться до рассвета, чтобы провести обряд и назвать тебя женой.

Слушаю и не верю. Мой провал будет означать их гибель. Значит, необходимо приложить все мыслимые и немыслимые усилия, дабы самостоятельно справиться с поставленной задачей.

Через несколько часов достигаем границы. Располагаемся на холме и обозреваем окрестности. Перед нами как на ладони виден полуостров, окруженный водной преградой. Она похожа на свернувшегося петлей голубого змея, сторожащего покой своих сыновей. Все свободное пространство уставлено обтянутыми кожей юртами. Перед каждой сложены боевые топоры и щиты.

На дальнем берегу двое зеленокожих монстров разжигают большой костер. Землю вокруг устилают шкурами. Сородичи подкатывают бочонки и выносят копченые окорока.

- Застолье готовят, - констатирует Маттео. – Смотри, Камелия. Вон тот степняк с ожерельем из клыков – вожак. Шаманка – единственная женщина среди воинов. Узнаешь по длинным волосам. Никто ее не видел, поэтому сведения о внешности разнятся. Мужчины носят короткие стрижки и одеваются в широкие портки из небеленой плотной ткани.

- Кого-то волокут, - сердце заходится от ужаса, когда замечаю кривоногого громилу, тянущего плащ с истощенным окровавленным телом.

- Дастин, - сокрушенно выдыхают парни.

- Раз перемещают, значит, он жив, - сжимаю ладони женихов в попытке внушить уверенность и командую. – Пошли строить плот. Надо торопиться.

Глава 10

Долго совещаемся и прикидываем, куда лучше причаливать. Разумнее появиться в месте, где раскладывается костер для празднества. Это сэкономит время и нервы. Но там слишком высокий берег. А дух рек и озер не может на глазах у орков неуклюже карабкаться вверх по отвесному склону. Для придуманной легенды необходимо поддерживать образ неземного совершенства.

Решаем, что поплыву к стоянке со стороны холма. Когда плот достигнет отмели, вытащу на сушу и между юртами проберусь к цели. Вариант, безусловно, опасный, но другого пути нет. С дальней стороны поселения слишком быстрое течение. Мужчины не справятся с бурлящей мощью без риска быть обнаруженными шаманкой.

Поступаю в точности с намеченным планом. Неторопливо пересекаю водную преграду и затягиваю нехитрое транспортное средство на серо-фиолетовый песок. Странный цвет порождает некий зрительный диссонанс. Но день неумолимо движется к вечеру и некогда размышлять над удивительными природными аномалиями.

В ходе наблюдения за лагерем заприметила сложенные горками дрова для костров. Реакцию орков на наяду спрогнозировать невозможно, поэтому крадучись петляю между шатрами и подбрасываю дымные семена. Устрою зеленым великанам запоминающееся шоу. Заодно сбегу под прикрытием клубов тумана, если ситуация выйдет из-под контроля.

Странно, что в стойбище настолько тихо. Спят что ли перед торжеством? Понятно, что воевать отправились без женщин и детей, но не может быть, чтобы за столько времени не заприметили чужачку. Очень подозрительно. И настораживает до ледяной дрожи.

Выполняю задумку с посевными работами и с воодушевлением осматриваюсь. Вокруг никого. Придаю облику неземную отрешенность и дефилирую к месту будущей гулянки. Выглядываю из-за крайней юрты. Здесь четверо степняков оживленно беседуют и ехидно посмеиваются, периодически указывая на бессознательное тело.

Внутри все сжимается от жалости. Маршала довели до крайней степени истощения. Наверное, совсем не кормили. Под слоем перемешанной с кровью грязи невозможно разглядеть черты лица. Даже цвет волос не разобрать. То ли темно-пепельный, то ли черный. Глаза закрыты. Грудь мерно вздымается, значит, он жив и дышит.

Прислушиваюсь к разговору. Благодаря переводчику прекрасно понимаю речь клыкастых верзил. Хоть какая-то польза от эльфийского короля, зачаровавшего камелию.

Впрочем, язык завоевателей прост и безыскусен. Громилы сокрушаются, что оставлены следить за лагерем и не участвуют в большой охоте. Судя по всему, соплеменники дружно отправились за дичью. И это отличная новость. Грех не воспользоваться подвернувшейся оказией.

Достаю из кармана последние запасы и швыряю в костер. Если и разглядят полет горстки мелких семечек, то осознать произошедшее и сделать верные выводы не успеют. Зато появление нимфы будет сопровождаться запоминающимися спецэффектами.

Выжидаю немного и выплываю к ошеломленным оркам в клубах малинового марева. Одариваю замерших зрителей интригующей улыбкой. Обхожу по кругу, изображая легкую заинтересованность. В момент, когда внимание зеленых амбалов целиком и полностью сосредотачивается на мне, тычу пальцем в пленника, а потом указываю на реку.

Подзываю двух крайних степняков к Дастину эль Соррину и с помощью мимики и жестов приказываю нести плащ с телом за мной. Актерское мастерство, безусловно, хромает. Но путем неимоверных усилий все же удается вложить в мозги тугодумистых охранников нужные ассоциации.

Вскоре чинно шествуем на другой конец поселения. Сердечко суматошно бьется в предвкушении удачного побега. Еще немного и окажемся на свободе.

Степняки кладут маршала на плот и сталкивают нехитрое плавательное средство в воду. Наклоняюсь и зачерпываю драгоценную влагу ладонями. Стараюсь попасть бедолаге в рот и на лицо. Пытаюсь напоить и привести в чувство.

Эльф хрипло стонет и открывает удивительные темно-фиолетовые глаза. Взгляд постепенно проясняется. Брови недоуменно скользят вверх. Парень явно не ожидал увидеть наяду. Представляю, что сейчас творится в его голове. Наверняка не может понять, на каком свете оказался.

Любуемся друг другом, забыв обо всем. Вот только враждебный мир о нас помнит и допущенное промедление оборачивается фатальной ошибкой.

- Глупцы! – разносится по округе визгливый женский голос. – Верните его немедленно и девку схватите!

Доли секунды на принятие решения. И я делаю свой выбор. Изо всех сил отталкиваю плот подальше от берега. А сама с безмятежным выражением лица разворачиваюсь и неспешно возвращаюсь, оттягивая внимание растерянных орков на себя. Надеюсь, женихи справятся и смогут оттащить спасенного друга подальше от стойбища.

Наигранно смеюсь и хватаю сопровождающих за огромные лапы. Кружусь вместе с ними, создавая образ экзальтированного резвящегося духа. Затем устремляюсь к шаманке.

Понимаю, почему никто не мог описать внешность «Верховной матери». Потому что передо мной самая настоящая рыжая ведьма. Она вскидывает руки в сторону темного эльфа и нашептывает заклинание.

Ну уж нет, дорогая человечка, примкнувшая к кровожадным чужакам. Не на ту нарвалась. Подбегаю, хватаю ее за запястья и начинаю прыгать, утягивая пожилую женщину за собой. Подальше от берега.

Скачу козликом. Заливисто хохочу. Втягиваю ошеломленных врагов в безумный хоровод. Лучше покажусь полоумной чудачкой, чем позволю дамочке колдовать и мешать братьям эль Криэль.

Тяну сбитых с толку противников к центру поселения. Отчаянно жестикулирую, изображая восторженность и инфантильность. Главное – они продолжают пребывать в шокированном состоянии и безропотно удаляются от упущенной добычи.

В душе праздную победу. Верю, что меня не тронут. Надо только вывести обескураженную троицу