— Нет, я туда не полезу, — донесся капризный женский голос. — Выгоните ее! — И ветку за моей спиной расщепила стрела.

Заскулив, я заползла в глубокую вымоину и сжалась в комок, глядя на три пары ног в зеленых остроносых туфлях — они ходили кругами вокруг бурелома и делили меня, со вкусом рассказывая, что сделают, как только достанут.

— Ffynnon! Ffynnon!

Голос прозвучал совсем рядом, и я уткнулась лицом в землю.

— Ffynnon! Посмотри на меня! Ffynnon!.. Человечка, чтоб тебя проклял твой Триединый, открой глаза!

Я подняла голову, пытаясь разглядеть говорящего.

— Справа!

Сердце сделало кульбит, когда я увидела эллиллон. Госпожа Риан стояла на коленях за валуном, оплетенным туманным кружевом, и протягивала мне руку:

— Ползи сюда, если хочешь жить! — Ее губы не двигались, голос раздавался прямо в моей голове.

Торопливо закивав, я приподнялась и тут же снова рухнула в яму — в футе от меня в землю вонзилась стрела. Всхлипнув, я беспомощно посмотрела на эллиллон, но та только мелодично выругалась.

— Или ты ползешь, или я ухожу одна!

Не бросайте меня!

— Я сейчас… Сейчас, — прошептала я.

Сейчас. Господи, помоги… Я мысленно нарисовала знак Триединого и бросилась вперед, а потом сразу вправо, не иначе, как чудом обманув Дин Ши — стрелы ушли в густую траву и валежник. Эллиллон схватила мое запястье, зачерпнула горстью туманную вязь и вытащила нас в человеческий мир.

На пустошь опускался вечер. Мелкий дождь перешептывался с вереском, бисеринками скатывался по лицу, шелестел по реке, и от частых капель по воде расходились круги. Мост был мокрым и скользким, но таким настоящим, знакомым — до каждой щербинки на настиле, что я расплакалась, упав на колени и вцепившись в перила.

Дом на холме дымил каминной трубой.

— Они… Они… не придут… сюда? — выдавила я сквозь всхлипы.

— Нет. Я связала дороги, а Роланд никогда не был хорошим следопытом.

- Спасибо вам! Спасибо, госпожа Риан! — Не придумав ничего лучше, я поцеловала подол ее платья, как если бы эллиллон была Королевой.

— Не подходи к туманам, Ffynnon. Людям нечего делать на нашей половине мира. — Эллиллон отбросила локоны за спину, стряхнула прилипший к рукаву осиновый лист. —  Я ведь могла и не услышать твой зов.

- Почему вы помогли мне?

— Дракон щедро платит за тебя. Меня полностью устраивает наш с ним Договор.

— Дракон? — Это она об Александре? — Вы давно его знаете? — ковырнула я одну из саднящих в душе ранок.

— Давно. — В мыслеголосе Риан мелькнула насмешка. — Я знала его деда. И прадеда. И прапрадеда. Люди такие недолговечные, Ffynnon. Я стараюсь к вам не привязываться. Встань, — поманила меня эллиллон. — Подойди, я не могу перешагнуть границу.

Я послушно встала с колен и шагнула к краю настила.

— Ты обещала услугу тому, кто спасет тебя, — по-кошачьи сверкнула глазами Риан. — Не пугайся, я возьму немного. — Эллиллон погладила меня по щеке, сняла пальцем слезинку и, стиснув подбородок, прижалась к губам.

Шок от поцелуя женщины смешался с обжигающим холодом: я словно ухнула в зимнюю Темзу с кружащейся в стремнине крошкою льда. Виски заломили, мышцы свело острым спазмом, легкие сжались, лишив меня воздуха, и я потеряла сознание.

Дин Ши Роланд задыхался. Плеть из смерзшихся кристаллов передавила горло, распорола кожу до самой трахеи, изрезала пальцы, когда он вцепился в ледяной хлыст, пытаясь отсрочить смерть.

— Спрашиваю в последний раз, — прошипел ему на ухо маг, — где. мой. Источник?

— Н-не-зн-на…

Охота была славной. Человечка металась по лесу, оставляя на лещине лоскуты и красно-рыжие пряди, и идти по следу было сладко. Вдыхать ее ужас, перекатывать на языке беспомощность и обреченность, подстегивать бег, пуская стрелы над кудрявой головкой, слушать ее сбитое дыхание и всхлипы. И вдруг она исчезла.

Как в тумане развеяло!

Дин Ши разметали валежник, прочесали весь лес, но не нашли ни следа рыжей ведьмы. Маг появился, когда они, переругиваясь, возвращались к накрытым столам и безответным слугам.

— Я ищу молодую женщину. Невысокая, кудрявая. — Маг повел носом, вбирая воздух, где еще витал едва уловимый запах девчонки. — Вы могли ее встретить.

Он был один и не выглядел сильным — промокший, грязный, слишком худой, чтобы его резерва хватило на всех, — и взбешенные неудачной охотой Дин Ши швырнули заклятия.

Сеть, сплетенная из живого огня, накрыла их разом — дикие крики еще звучали в ушах ослепленного вспышкой Роланда, когда резкий удар под дых заставил его упасть на колени. Горло захлестнула удавка.

— Хоч-чеш-шь поиграть? — прошелестело над ухом. — Давай поиграем. Где мой Источник?

— Не-зна-ю!

— Неправильный ответ, — вгрызлись в шею острые кристаллы льда. — Где девушка? Я чую, что ты ее видел.

— Не-зна…

Удавка разрезала кожу на горле, остановившись в волоске от трахеи.

— Где. Мой. Источник?

— Н-не-зн-на… — прохрипел Роланд и забулькал кровью.

Тела Дин Ши он столкнул в болото. Трясина заколыхалась, благодарно вздохнула и снова приняла вид поляны с изумрудно-зеленой травой, украшенной лепестками маков. Столы исчезли, слуги рассыпались прахом, а рубиновая чаша превратилась в обломок базальта; на нем была ямка, а в ней прозрачная капля росы.

Шон глубоко вдохнул, снова пытаясь уловить почти исчезнувший запах Вирджинии. Мир расслоился, поплыл, переливаясь оттенками свежести, лета и тлена. Быстрой смерти, паленой плоти, разочарования, крови и страха. Хвои. Лещины. Розового мыла, — снял Шон красно-рыжий волос с кленовой ветки. — Дин Ши развлекались, гоняя девчонку по лесу, до тех пор, пока…

На краю сознания звякнул серебряный колокольчик маяка, просигналившего, что он снова в мире людей.

…как?

Шон выпал из транса, шагнул на голос артефакта и выругался, едва не наступив на лежащую без сознания девушку — мокрая, как мышь, Вирджиния валялась под дождем у моста; от нее пахло эллиллон и оттоком силы.

Шон опустился рядом с ней на колено, встряхнул:

— Вирджиния!

Девушка застонала, но глаз не открыла. Влажная ткань платья облепила тело, волосы красной медузой плыли по луже. Скулы заострились, под глазами залегли черные круги.

Поджав губы, Шон повернул ее голову так, что лицо целиком погрузилось в воду. Минуту смотрел на пузыри, на задрожавшие руки — Вирджиния дернулась, пытаясь встать, и не смогла,