Мы приезжаем в клуб около одиннадцати. Мы предпочитаем сидеть в VIP-зоне на втором этаже, а не в беседке, где обычно проводим время. Как только мы усаживаемся, Бэйли и Джордан заказывают бутылочный сервиз RMC, в который входят «Вдова Йеллоу Лейбл Джеробоам», «Бельведер» и «Дон Хулио 1942». Нам сказали, что в этот сервис входит презентация светового шоу. Я радостно хлопаю в ладоши вместе с девочками, но на самом деле готова выпить текилы. Прошло два часа, а я уже в стельку пьяна. Грохочут басы, мерцают стробоскопы. Свет проходит над входом в VIP-зону, и я клянусь, что мои глаза играют со мной злую шутку, пока я не слышу, как Бейли ругается себе под нос.

— Черт, — говорит она, и девочки следят за ее взглядом. Грейсон здесь, и он не один. Я сразу узнаю в статной блондинке Мередит — женщину, которую он привел сюда на день рождения Бейли. Ух ты, он не терял времени даром. Мое сердце только что вырвали из моей гребаной груди. Оцепенение, исходившее от дона Хулио, испарилось.

— Пора идти, — говорит Джордан, хватаясь за свой клатч.

Жалость, которую я не хотела видеть, запечатлелась на лицах каждой.

— Черт возьми, нет. Да пошел он, — шиплю я.

И поскольку я обожаю получать наказания, то наблюдаю, как Грейсон помогает ей сесть на диван в нескольких футах от нас. Что ж, по крайней мере, на этот раз она не у него на коленях.

Он шепчет что-то ей на ухо, и она, черт возьми, хихикает. Он заказывает для них бутылочный сервиз. Я чувствую, что меня сейчас стошнит.

— Джордан права, Шив. Тебе не нужно сидеть здесь и наблюдать, как мой брат здесь с кем-то другим, — умоляет Бейли.

— Почему бы и нет? Мы не вместе, так что он волен делать все, что, черт возьми, ему заблагорассудится. И я тоже могу.

Это наводит меня на мысль. Разворот — это честная игра. Я немедленно начинаю осматривать наш район, пока мой взгляд не останавливается на цели. Я прохожу мимо Грейсона, и его глаза расширяются, когда он видит меня, но я продолжаю идти.

— Подожди, — зовет Джордан.

— Куда ты направляешься?

— Я вижу парней, с которыми мы познакомились, когда только вошли. Думаю, теперь я готова к танцу.

Митч, Эйден и я забыла имя последнего парня, с которым мы тусовались в первый час нашего пребывания здесь. Они пошли дальше, когда поняли, что нам неинтересно искать партнеров. Эйден был довольно сексуален. Его мускулистое телосложение могло бы почти дать Грейсону фору за его деньги. Ключевое слово — «почти», но сегодня вечером он будет идеален. Грейсон хочет выкинуть меня из своей жизни? Что ж, у меня это тоже может сработать. Это был бы не первый раз, когда я позволила себе быть под властью одного мужчины, чтобы забыть о другом.

— Шив. Я знаю, что ты делаешь, и он тоже будет это знать. Тебе необязательно опускаться до его уровня, — говорит Джордан.

— Я не позволю ему испортить мне вечер. А теперь, пожалуйста, возвращайся наверх. Я скоро вернусь.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — говорит подруга, прежде чем уйти.

Я неторопливо подхожу к Эйдену, и он подмигивает мне.

— Привет, красотка, — приветствует он, притягивает меня в свои объятия, и я позволяю ему.

— Могу предложить тебе что-нибудь выпить?

Это просто слишком просто.

— Хм-м-м, конечно, — мурлычу я, высвобождая своего внутреннего сексуального котенка. — А как насчет твоих друзей?

— С ними все будет в порядке.

Он идет со мной к бару, держа руку чуть выше моей задницы. Он привлекает внимание бармена.

— Что будешь? Шивон, правильно? — спрашивает он. Его ямочки завораживают.

— Да. И мне три порции «Дона Хулио».

— Ты не валяешь дурака, — смеется он. — Вы слышали, что сказала леди, — говорит он бармену.

— Нет, — просто отвечаю я.

Мне нужно восстановить то чувство «мне-насрать-на-все», которое было у меня раньше. Он заказывает «Глендфиддич 21», чистый. Эйден зачарованно наблюдает, как я опрокидываю все три рюмки. Извиняюсь, что мне нужно в дамскую комнату, и боюсь, что его уже не будет, когда я наконец вернусь. Эта чертова реплика была нелепой. Меня, наверное, не было по меньшей мере двадцать минут. К моему большому удивлению, когда я возвращаюсь, он стоит, прислонившись к стойке бара, и потягивает виски.

— Я подумал, что ты, возможно, упала, — поддразнивает он.

— Давай потанцуем.

Теперь, когда Дон присоединился к вечеринке, я чувствую себя немного неуверенно на ногах, но позволяю Эйдену идти впереди.

Из динамиков клуба гремит «Blame» Кэлвина Харриса, и я чувствую, как алкоголь снова начинает меня расслаблять. Я поднимаю взгляд туда, где сидит Грейсон, и вижу, что он стоит и смотрит на меня через перила. Какого хрена? Я дам тебе кое-что посмотреть, ты, вредный ублюдок. Притягиваю Эйдена к себе и начинаю тереться о него. Этому парню не нужно приглашение; он хватает меня за задницу и вдавливается в меня сильнее. Ритм усиливается, и я теряюсь в музыке. Руки Эйдена повсюду, и мне все равно. Он начинает посасывать мою шею, и я наклоняю голову, чтобы предоставить ему лучший доступ.

— Черт возьми, ты так хорошо пахнешь, детка. И эта задница невероятна, — говорит он, сжимая ее.

Я чувствую, как мое платье медленно задирается, но не могу найти в себе сил остановить его. Но прежде чем моя задница оказывается обнаженной, меня вырывают из его объятий. Мое тело врезается в чистую твердость. Когда я поднимаю взгляд, то встречаюсь с холодными глазами Грейсона. Он выглядит более чем разозленным. Он не имеет права. Я больше не принадлежу ему.

— Отпусти меня, Грейсон, — выплевываю я, вырываясь от него. — Я собираюсь поехать с Эйденом домой и вышвырнуть тебя из своей жизни, как и ты это делаешь с курицей наверху. — Я уже забыла, как ее зовут.

— Ты слышал, что сказала дама. Отпусти ее, — говорит Эйден, подходя к Грейсону.

— Возможно, ты захочешь дать задний ход, черт возьми. Что бы ты ни думал, этого не будет. Ты что, не