– Привет, – просто сказала я ему.

– Привет, Яна, – отозвался он с холодными нотками в голосе.

– Сегодня особенный вечер, и я не хочу, чтобы мы с тобой вели себя как враги. Знай, что я берегу воспоминания о нашей дружбе, а не выбрасываю тебя из своей жизни, как это делаешь ты.

– Это не так, – он вздохнул. – Но ты не представляешь, как мне обидно. Ты была моим ангелом. Ты дала мне шанс быть счастливым, а потом решила отобрать его.

– Я не хотела тебя обманывать. Я не могла продолжать эти отношения. Попробуй посмотреть на эту ситуацию с другой стороны: когда что-то теряешь, потом находишь в два раза больше. Ты будешь счастливым, просто чуть позже.

– Не знаю, почему ты не захотела даже попробовать, но быть твоим врагом я тоже не хочу.

– Тогда останемся друзьями?

– Я не смогу смотреть на тебя как на друга, Яна. Я завтра уезжаю в Новосибирск. Отец нашел там для меня престижную работу. Мои чувства никуда не исчезнут. Я просто увезу их с собой. Давай проведем этот вечер как друзья, – Виталик через силу улыбнулся мне и протянул руку для рукопожатия.

Я пожала ее, радуясь, что мы вроде бы все благополучно разрешили.

Красивые виды на Москву-реку, живописные пейзажи ночного города, дискотека с модным диджеем и роскошный фуршет должны были оставить незабываемые впечатления, но все мои мысли были где-то далеко от этой вечеринки.

Едва дождавшись окончания программы, я уговорила Светку уехать пораньше, но я была не готова к тому, что она неожиданно выскочит из такси вслед за мной и напросится переночевать.

Едва мы поднялись в квартиру, я принялась искать в сумочке телефон, чтобы отправить сообщение Гедеону. Ему сегодня здесь точно нельзя появляться. Светка скинула туфли и плюхнулась на мою кровать. Она принялась рассуждать о Виталике, но я ее почти не слушала.

– Яна! Яна! Прием! – Светка смотрела на меня, приподнявшись на локтях. – Ты меня совсем не слушаешь! Ты кому там ночью пишешь?

– Я по работе искала информацию, – отозвалась я с невозмутимым видом, убрала телефон и шагнула к ней, но вдруг увидела, как Светка внимательно смотрит куда-то за моей спиной. Потом медленно поднимается с кровати и идет в прихожую, где висела черная кожаная косуха, которую я бережно оставила на вешалке.

– Вау, только не говори, что это твое. Ни за что не поверю, – она провела пальцами по куртке. – Так чья она? – с напором спросила Светка, сощурив глаза.

– Это куртка Гедеона, он ее случайно оставил, – спокойно ответила я.

– Вот как? Интересно… Интересно…

Светка вмиг протрезвела. Я представила, как в голове у нее начали бегать мысли. Она сделала несколько шагов по комнате, и вдруг ее взгляд упал на чехол с гитарой, стоявший в углу.

– Гитара, – произнесла она с удивлением, а мне захотелось провалиться под землю. – Интересно… – снова повторила она. – Он что, переехал жить к тебе?

– Света! Что за глупости! Он просто случайно забыл свои вещи.

– Случайно? – Света вскинула брови.

Я нервно сглотнула, не зная, что придумать в ответ.

– Что он еще забыл у тебя в квартире? Комплект семейных трусов? Зубную щетку? Яночка! Ты что-то недоговариваешь! Признавайся сейчас же! – Ее громкий голос напоминал звук сирены.

– Гедеон просто заходил по делам и оставил свои вещи. Он их скоро заберет. Я, в конце концов, его ассистентка, так что ничего удивительного в этом нет. Мне вообще нет дела до него.

– Если ты говоришь, что тебе дела до него нет, значит, все как раз наоборот, – заявила она. – Признавайся, ты влюбилась в Гедеона. Поэтому с утра ты вся светилась! Это, кстати, было ожидаемо. С тебя подробный отчет обо всем, чего я еще не знаю.

Светка уселась в кресло, деловито закинула ногу на ногу, выжидающе глядя на меня.

Светка раскусила меня.

– Да-да, он мне нравится, – с улыбкой выдохнула я, Светка оглушительно хлопнула в ладоши, довольная, что ее подозрения подтвердились.

– Я так и знала, что против него будет тяжело устоять! Такому, как он, стоит просто улыбнуться своей фирменной улыбочкой! Бац – и ты, Яночка, теперь в первых рядах его фанаток!

Я была больше, чем фанатка. Фанатки видят лишь одну его сторону, сценический образ, яркий, вызывающе-дерзкий, талантливый, а я видела не только его.

Я влюбилась в того, кого видела почти каждый день в рабочей и творческой атмосфере.

В того, кто отвез меня однажды домой темной ночью и нес мою подругу на руках.

В того, кто умел смеяться, как мальчишка.

В того, кто с таким удовольствием уплетал мой борщ.

В того, кто бежал со мной под дождем и укрыл меня своей курткой.

В того, кто умел играть невероятную музыку на фортепиано, выражая то, что чувствовал.

В того, кто мог одним прикосновением кончиков пальцев вызвать во мне целую бурю эмоций.

Ну да, и в эту его фирменную улыбку я тоже влюбилась. До дрожи.

Этот список можно было бы продолжать еще долго, но Светка помахала рукой у меня перед лицом, вытаскивая меня из размышлений.

– Ох, Яна, Яна… – со вздохом проговорила она. – С тобой мне все ясно. А что насчет него?

Хотела бы я и сама знать ответ на этот вопрос.

– Ничего, – пробормотала я. – Мне нельзя строить никаких иллюзий.

– Пойду-ка я приготовлю нам чаю, – с этими словами моя подруга деловито пошла на кухню.

В следующую секунду раздался звонок в дверь.

– Кого это принесло в такое время? – удивилась Светка.

Боже! Это Гедеон!

– Это соседка, – крикнула я Светке, надеясь, что она не подойдет ко мне.

Я быстро распахнула дверь и выскочила в коридор, врезавшись прямо в грудь Гедеона. Захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной, закрывая затылком глазок.

– Привет, – прошептал он, его рука скользнула на мою талию.

Я не сразу заметила, что во второй руке он держал букет цветов. Букет цветов! Для меня! Я восхищенно замерла, рассматривая небольшой аккуратный букет нежных ирисов.

– Тебе надо срочно уйти, – шепотом сообщила я.

– Ну уж нет, я только приехал. Впусти меня, Веснушка. Я соскучился.

– У меня Светка!

– Светка? – непонимающе повторил он.

– Я написала тебе сообщение.

– Я не видел. Зачем ты позвала к себе Светку? Испугалась меня?

– Тише!

– И почему я не убил твою Светку еще в первый раз, – он закатил глаза. – Почему твоя подруга вечно все портит?

– Уходи, пожалуйста, – я начинала нервничать. – Она не должна тебя увидеть здесь, да еще ночью.

– Печально, – он