– Понятия не имею, кто такой Тласла… но ладно, мы согласны, – проговорил Лэй.

Роману подошел к двери, прислушался.

– Да, кстати: вы не хотите забрать свое оружие? Я тут разведал, где оно находится.

– Да! – рявкнула я. – Сколько?

– Не стану наживаться на беде очаровательной леди, – Лис слегка поклонился. – Десять золотых за все оружие и доспех.

Я согласилась, и Роману приоткрыл дверь. Мы вышли в мрачный пустой коридор. На стене напротив нашей камеры горел единственный на обозримом пространстве вставленный в железное кольцо факел. Вор взял его и двинулся вперед, освещая нам путь.

Подвал был сырым, вонючим и нескончаемо длинным. Но что самое странное – он был прямым, как стрела, а если и поворачивал, то в одну сторону. Никаких развилок, перекрестков, ответвлений и туннелей. Я все ожидала, когда же начнется обещанный лабиринт, но так и не дождалась. Покосилась на Лэя: судя по выражению лица, друг думал о том же и был очень зол. Неужели Лис соврал нам? Не похоже на него, как бы странно это ни звучало. Я уже поняла, что Роману руководствуется какими-то своими, особенными понятиями чести и честности, которые не позволяют ему лгать, но вполне допускают воровство. Но выяснение отношений пришлось отложить до лучших времен: сейчас нужно было забрать оружие и выйти наконец из подвала.

Еще одним сюрпризом стала полная безлюдность коридора. Не было ни стражников, ни тюремщиков. Как мне показалось, заключенных, кроме нас, тоже не имелось: за редкими дверьми стояла абсолютная, неживая тишина. Впереди виднелся очередной поворот. Сделав знак остановиться, Лис тихо проговорил:

– Сейчас будет каморка охраны.

Лэй размял пальцы, готовясь, если нужно, сотворить заклинание. Я приготовилась к драке. Роману осторожно выглянул из-за угла. Потом махнул рукой и, не таясь, шагнул вперед.

Дверь каморки была приоткрыта. Лис поднес к ней факел, осветив край обшарпанного топчана и чьи-то вытянутые на полу ноги. Войдя внутрь, мы увидели прикованного в углу человека. Он сидел, привалившись к стене, как я недавно. Глаза мужчины были закрыты, и он никак не отреагировал на наше появление – то ли спал, то ли пребывал в обмороке. Но стражник меня интересовал гораздо меньше, чем Пламенеющий, стоявший в другом углу. При виде своего меча я подавила злобное рычание. Его даже в стойку не поставили, просто приткнули в угол, словно убогую метлу! Схватив фламберг, я осмотрела его и немного успокоилась: клинок был чист, волны разведены под правильным углом – видно, никто не пускал Пламенеющий в ход.

Рядом на полу были свалены в кучу мой лук, охотничий нож, кнут, пятипалый, шпага и кольчуга Лэя – все в целости и сохранности. Мы принялись экипироваться.

– Еще бы коней отыскать, – сказала я.

– Без них никуда, – согласился эльф. – Да и вообще, я Нарцисса здесь не оставлю. Сколько можно его терять!

– Я знаю, где конюшня, – ответил Роману. – Только вот…

– Сколько? – хором спросили мы.

– Бесплатно, – вор сделал широкий приглашающий жест. – Угощаю. Мне ведь тоже коня забирать нужно. Я просто хотел сказать… Да ладно, скоро сами все увидите. Мара, возьми вот это, – он протянул мне круглый шлем с забралом.

– Зачем еще?

– Чтобы затеряться среди людей. Или ты думаешь, они примут высоченную лысую леди с зеленой кожей за своего воина?

Я молча приняла шлем. Эльф хихикнул, но тут же осекся под озабоченным взглядом вора:

– Твои длинные уши тоже надо будет чем-то прикрыть. Собрались? Пошли!

Он вытащил из-под топчана большой грязный мешок, закинул его на плечо и быстро вышел из каморки.

– Что там у тебя? – полюбопытствовал Лэй.

– Да прихватил тут по пути… в дорогу, – расплывчато пояснил вор.

Мы еще долго брели по подвалу, не встретив ни одного человека.

– Какого морта ты сказал нам, что здесь лабиринт? – сердито проворчал Лэй. – Этот коридор прям, как мысли орка!..

– И пуст, как эльфийская душа, – подхватила я. – Так почему ты нам соврал?

– Я сказал правду, – ответил Роману. – Сравнил коридор с лабиринтом Тласатла. Не моя вина, что вы не знаете историю народа эйе.

Мы не стали требовать дальнейших пояснений. Совершенно ясно было, что Лис имеет в виду какую-то древнюю легенду. Рассказывать легенды надо спокойно – лучше всего в тишине ночного леса, сидя у костра, сжимая в ладонях кружку с горячим травяным настоем. А из конца коридора потянуло свежим воздухом – выход из подвала был близко, так что сказки загадочного народа эйе пришлось отложить до лучших времен.

– Значит, ты обманул нас, чтобы выторговать двадцать леонов, – медленно произнес эльф.

– Я вор, а не лжец, – оскорбился Роману. – Не обманул, а недоговорил.

– Угу-угу, – пробубнил ушастик. – Ну, ничего, я тоже недоговорил, так что мы квиты. Ты уж извини, но платить нам нечем: деньги у нас забрали.

Лис нежно улыбнулся:

– Это вы так думаете. – Роману снял мешок с плеча, вынул из него суму поменьше и передал эльфу.

– Лак'ха прекрасная! – пораженно воскликнул Лэй. – Да это же мой дорожный мешок! И тут, похоже, все наши деньги! И книга! Но как…

– Говорю же, прихватил по пути, – небрежно бросил Лис.

– А почему не ушел со всеми деньгами?

Роману приосанился:

– Я вор… – и замялся.

– Ну да, вор. Потому и спрашиваю, – усмехнулся эльф.

– Хотел сказать, я вор, а не подлец, – нашелся Лис.

Я кивнула: всегда считала, что Роману – человек чести.

– Что ж, спасибо тебе, – изящно поклонился эльф. – Правда, в одиночку ты все равно вряд ли сумел бы добраться до порта, особенно если учитывать обстановку в империи. Ну да ладно, уверен, дело не в этом, а в твоем благородстве.

Он сунул руку в мешок, вынул книгу, осмотрел ее и, не найдя повреждений, сунул обратно. По-моему, вновь обретенному фолианту друг обрадовался не меньше, чем золоту.

Мы остановились возле запертой двери. Роману принялся колдовать над отмычками, отпер дверь, чуть-чуть приоткрыл ее и отстранился, дав нам возможность взглянуть в образовавшуюся щель.

Выход из подвала находился под лестницей. Здесь попахивало пылью и мышами, но после затхлого подземелья и такой воздух показался восхитительно свежим. Мы выбрались, вошли в дверь напротив лестницы и оказались в просторном зале. Здесь тоже было пусто.

– А где все люди? – прошептал Лэй.

– Сюда, – Лис указал на большое, завешенное бархатными портьерами, окно.

Встав так, чтобы нас невозможно было увидеть с улицы, мы раздвинули тяжелые занавеси.

Ночь пылала десятками костров. В отсветах неровного желтого пламени метались быстрые тени: люди бегали через двор, таскали камни и бревна. Пронзительно звучали голоса перекликавшихся охранников и приказы командиров.