в сизой дымке, а от вторгшегося воинства Бессмертного не осталось и следа, лишь множественная пыль под ногами. Даже разноцветные робы не уцелели от противостояния разъярённой энергии Могильщика и разгневанного Хаоса Бессмертного.

Каким-то чудом уцелела сама Бессмертная Императрица, извивающийся у её ног Чалдин и… и сами врата, но судя по серебристой дымке и яростному взгляду Гегемона, он успел выставить заслон, чтобы защитить тех двоих.

Надо же, от пустоты и безмятежности в его глазах теперь не осталось и следа.

А стайка Императоров, что находилась под моими щитами с широко раскрытыми и немигающими глазами внимала за всей стычкой.

– Один – ноль в мою пользу, Гена, – улыбнулся криво я, оценивая масштаб первого обмена ударов.

А далее раздался довольный и веселый смех Мазауна.

– Как погляжу, Бессмертный Император не ожидал подобного, – радостно насмехаясь, вещал парень. – Я бы всё отдал во Вселенной, чтобы увидеть такое выражение лица еще раз.

– Ты, видимо, кое-что забыл, жалкий червь… – выплюнул зло Бессмертный, – … ваши никчёмные жизни мои! Предателей ждёт только смерть! – и быстрым жестом сжал кулак.

Вот только после этого ничего не произошло. Но его посыл я уловил и усмехнулся.

В отместку такого жеста Мазаун рассмеялся еще громче.

– Тебе ведь уже сказали! Мы. Более. Не рабы, – отрезала твердо Басимит.

– И к твоему сведению, Гегемон, – с серьезным видом произнесла Калайна, но уже в следующий миг на её лице заиграл румянец и игривое выражение лица. – Я более не твоя печь для техники. Свою девственную инь я отдала Могильщику. Так что тебе не видать моей силы и жизни!

Чего? Что еще за инь? О чём она? Неужели меня впервые жизни использовали? Впрочем, ладно. Я не в обиде.

После слов Калайны Басимит с ужасом расширила глаза и по-новому посмотрела на подругу. Взгляд же Бессмертного Императора стал мрачнее тучи, а воздух и само пространство вокруг него вновь задрожало от его возрастающей силы.

– Кстати, лови, Гена. Это твоё, – и выхватив из мира нити золотой ци, бросил их в сторону Гегемона, который сразу их поймал, и взгляд его после этого стал еще тяжелее.

Ладно, пора валить. Надеюсь, процесс запущен, и наши божества не сплоховали. И так знатно пошумел, куда сильнее?

– А ты, проклятая сука и моя драгоценная женушка! – вдруг громыхнул зло Мазаун, глядя на Бессмертную Императрицу, которая с презрением смотрела на него в ответ. – Ты сдохнешь в муках за своё предательство! Я лично тебя прикончу, бешеная тварь!

– Ладно, поболтали, и хватит, – сухо выдал я, держа в поле зрения Гегемона и направляясь к своим пришлым. – В общем, Гена. Захочешь моей крови, буду ждать тебя с нетерпением на той стороне побережья через океан. Можешь даже привести своих друзей. Мне плевать. Только будь готов лишиться всего, мой мир ты не получишь.

– Ты умрешь, Могильщик, вы все умрете... – отозвался мне в тон он, беря свои эмоции под контроль и протяжно выдыхая. – А после это мироздание станет моим, как и многие другие до этого. Ты не первый мой враг, Могильщик.

– Правильно, не первый. Я буду твоим последним врагом. Следующая битва выявит победителя.

Я уже намеревался уйти, как с широкой улыбкой вновь подал голос Мазаун и скосил свой взгляд на Императора Артефактов:

– Чуть не забыл. Прощай, старая тварь!

Тёмные жгуты ци, вновь заплясали по телу Чалдина, и через миг тот стал вопить от боли, а еще через мгновение, те сдавили всю его тщедушную тушку и превратили старика в кусок искореженного мяса.

Вот ведь хитрый ублюдок!

Похоже, война за выживание официально началась.

Разрыв…

Глава 20. Последние приготовления...

Империя Мигдолиан.

Портовый город Дратал.

Побережье Бесчинствующего океана.

Похоже, война за выживание официально началась.

Разрыв…

Вместе с пришлыми императорами я очутился прямо посреди главного штаба, что был битком напичкан многими разумными, да и который совсем недалеко расквартировали от Дратала. Бедный портовый городок превратился в демон знает что.

Вообще, штаба было целых два. Большой и Малый. Так уже получилось, что все Архидемоны расположились непосредственно в Большом и рядом с ним, а вот все власть имущие Илларана находились в Малом штабе.

Если коротко, то своим внезапным появлением я случайно задел несколько выставленных барьеров, так еще и переместился в самую гущу.

Саар, чтоб тебя! Просил ведь в какое-нибудь малолюдное место маяк доставить. А он и доставил, мать его…

А разумных было действительно много.

Присутствовали все Архидемоны со своей свитой и почти полный набор Вестников и Верховных, пары-тройки всего не хватало. И если не считать моих жен и большей части Омеги во главе с Сааром, здесь было несколько правителей Илларана со своими подручными.

– Прошу простить за такое вторжение и за то, что прерываю… Саар не обязательно было тащить маяк прямо сюда… – пожурил я слегка командира.

– Прости, Пал. Мой просчет. Думал, так будет удобнее, – неловко повинился бывший наёмник.

– Легок на помине, о тебе, между прочим, говорили, – хмыкнула довольно Хэрри, повернув голову в мою сторону, параллельно с этим отрываясь от беседы с Фолгором и Тидниасой.

Девушка предпочла свою человеческую ипостась, взамен демонической. Удивительно даже…

– Весьма польщен… – выдохнул облегченно я, и не обращая ни на кого внимания проделав несколько шагов, уселся на одно из свободных мест и за мной по пятам, как цыплята за курицей наседкой следовали пришлые.

Меж делом бросил взгляд на огромный квадратный стол со множеством проекционных камней и кристаллов. На проекции было изображен сам Дратал, солидная часть побережья и Бесчинствующего океана, а также количество и расположение всех войск, что удалось собрать воедино.

– Смотрю, вы делом заняты…

– И давно в ставку командования может заявиться любой желающий, да и еще в такой непринужденной манере? – прозвучал зычный голос одного из правителей Илларана под одобрительные кивки еще двух таких же королей, и тот неосознанно бросил взгляд на всех присутствующих. – Так он еще и не один! Что за наглость? Ты хоть знаешь, перед кем находишься?

Да ладно? Мне послышалось? Я надеюсь, что он сейчас не о себе любимом, а о Архидемонах и Вестниках с Верховными.

Практически сразу после его слов в Большом штабе повисла гробовая и напряженная тишина, и все как один устремили свои взгляды на этого глупца, который в мгновение