— Алекс… — произносит тихий шепот Алисы.

Этот голос отрезвил меня, ее слабые движения на диване моя «кнопка стоп». Я осознаю, что ей нужна моя помощь, а с этим куском говна, я разберусь позже.

— Маленькая моя — подлетаю я падая перед ней на колени, боясь дотрагиваться до хрупкого тельца. Слегка дотрагиваюсь до её окровавленных волос. Осматриваю её беглым взглядом пытаясь понять, откуда вся эта кровь. — Он сделала тебе больно?

— Нет, — хрипит Алиса.

Что делать? Скорую помощь ждать долго. Видимых повреждений на первый взгляд не заметно. Красная шея. Ублюдок душил ее, мою маленькую. Зубы скрипят, и хочется вернуться к нему и закончить начатое. Но не сейчас.

Хватаю Алису на руки и несу её к лифту. Лифт спускается мучительно долго, на счастье, не останавливаясь по пути и открывает дверь уже в гараже. Укладываю Алису как можно осторожней на заднее сиденье автомобиля и еду в первую по пути больницу. Слава Богу, она не далеко!

Но для меня сейчас минуты кажутся часами, а волнение за Алису, раздирает мою душу из нутрии.

В больнице Алису забирают у меня с рук, увозят на каталке, не давая мне возможности пройти вместе с ней. Кто-то подходит, лица не помню не замечаю, мне все сейчас люди на одно лицо, просто разные голоса. Не могу сосредоточиться, все мысли о моей жене. Коротко объясняю что случилось, голоса уходят.

Вспоминаю, что надо предупредить охрану здания, чтобы задержали урода. Не дали ему сбежать! Хотя вряд-ли у него получится. Я его так избил, что он встанет с трудом! Может я его убил? Поделом, нечего трогать мою русалку.

Моя маленькая. Закрываю глаза и вижу ее обездвиженное тело на диване. Хочется выть волком, закидываю руки за голову и сжимаю сильней, не позволяя плохим мыслям поселиться у меня в голове.

Но что если …?

Я без нее жить не смогу, весь смысл пропадет, окажусь на самом дне.

Нет! Все будет хорошо! Она у меня сильная, она была в себе, он ее не задушил. Опять чешутся руки, доделать не законченное дело.

По телефонному разговору, выясняю, что прибыла полиция и скорая для урода. Он жив, ему оказали первую помощь. И хотят задержать. Если моя русалка пострадает? Я сам до него доберусь. Завершу начатое и никакая полиция меня не остановит — растёт дикая мысль у меня в голове.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я нервно наматывал круги в коридоре больницы. Когда ко мне подошёл доктор, сообщил, что ей дали легкое успокоительное, поэтому она еще спит. Но при всём случившемся Алиса уже находится в палате и она в порядке. У меня словно камень с души упал и я получил своё успокоение, хотел радостно броситься на «гонца с хорошей новостью». Затем меня проводили к ней.

По пути в палату зазвонил телефон, высветился номер Лизы. Пришлось ответить и вкратце объяснить, в какой мы больнице и что именно произошло. Точней, что произошло, когда я зашел в квартиру. Об остальном, произошедшем ранее, я мог только догадываться.

Увидев ее в палате, лежащей на больничной кровати, сердце сжалось. Сидя рядом, только мог наблюдать как она спит как ангелочек. Ангелочек с опухшей разбитой губой и розовой шеей, других повреждений я не заметил. К счастью оказалось, что это была неё ее кровь, моя пантера сражалась и разбила уроду нос. Моя маленькая, смелая пантера! Просто я так растерялся и даже не понял этого сам.

Все мы, осознаем важность вещей в этой жизни, когда теряем их. На секунду я подумал, что потерял ее.

Этого хватило!

Я понимал, что люблю Алису. Но чувство которое я испытываю сейчас, это другое. Сейчас я полностью осознал — Она мой воздух, моя вода, моя земля и мой огонь. Я просто не могу без нее. Я бы не пережил, если бы с ней что-то случилось. Что было бы, если бы я не успел?

Впервые я испытываю звериную злость. Чувствую, как жажда убить другого человека растекается по моим венам. Если бы не Алиса, которая нуждается во мне сейчас. Я бы нашел его по запаху, переломал бы все кости в его скелете. За то, что он поднял на нее руку. Душил. Душил МОЮ ЖЕНУ!

В кабинет бесшумно зашел седовласый врач мужчина. Одновременно Алиса начала приходить в себя. Я молча поднялся со своего места и пошёл к ней, впитывая в себя её взгляд печальный взгляд. Взял за руку и осторожно погладил её по голове.

Хотелось выгнать доктора, чтобы остаться с ней наедине, но его речь меня удивила и остановила. Пожилой мужчина вежливо представился. Он оказался главным врачом и по совместительству, отцом урода. И за это захотелось перепрыгнуть через кровать и избить его тоже. Мужчина увидел мою реакцию, но смело продолжил говорить.

— Алиса Александровна. Вы вправе злиться на меня. Я не могу найти слов, и я искренне прошу прощения у вас двоих, за все, что натворил мой сын. Я не в коем разе его не оправдываю, но я буду настаивать на лечение его в психиатрическом отделении, а потом пускай отвечает по закону. В последние месяцы, он связался с девушкой, работающей медсестрой в нашей больнице. Она подсадила его на тяжелые лекарства, которые воровала здесь, а потом сбежала, обокрав его. Я думал отстранить его на время от работы, будет достаточным, чтобы привести его мысли в порядок. Но я ошибался! Значит, частично, я тоже виноват в том, что с вами произошло. Я не могу ожидать, что вы, когда-нибудь сможете меня простить. Если вы позволите, я возьму под контроль наблюдения за вами и предоставлю лучших докторов в будущем. Меня успокаивает только мысль, что с вами и с вашим ребенком все хорошо…

— Ребенком? — резко переспрашиваю я, и ощущаю ком в горле от радости растущей с каждой секундой.

— Я не злюсь на вас — тихо говорит Алиса, пока я прибываю в шоке. — Но не могли бы вы оставить нас сейчас наедине?

— Да, конечно. Простите еще раз. Позовите меня, если вам что-то понадобиться, — он оставляет на столике карточку со своим личным номером.

Совсем не похоже что, мужчина боится ответственности или старается ради сына… но сейчас мне все равно … он сказал, РЕБЕНКА!

— Алиса… — шепчу я, не могу найти слов, а улыбка расплывается у меня на лице.

Что спрашивать первым? Как она или про ребенка?

— Мои «безопасные дни», оказались не такими безопасными, — смеется девушка, а по её лицу стекают слезы. — Я не так, хотела сообщить тебе об этом.

— Милая моя, — обнимаю как можно осторожней, не желая сделать ей больно. — Любимая у нас будет ребёнок!

От мысли, что они оба могли пострадать, злость не утихает где-то в сторонке подсознания, но радость от того, что они в порядке сейчас больше. Аккуратно присаживаясь на кровать, я сильней прижимаю её и начинаю целовать любимые белокурые волосы. Мечтательно представляю, что наш ребёнок унаследует эти потрясающие волны. Алисы вжимается вменяя со всей силы и не много вздрагивает.

— Тебе больно?

— Нет, разве что шея чуточку болит, все произошло очень быстро, — она начинает рассказ. — Я сломала ему нос и укусила за ладонь. Но он был как обезумевший, — печально храбрится русалка. — А потом я испугалась, за ребенка, — слёзы прорвались наружу.