выскочила перед Каттивой, размахивая своим клинком, который до этого был спрятан под лифом. Двигаясь с врожденной грацией, она наклонилась, нанесла удар и вернулась в исходное положение.

Нападавший застонал от боли и, держась за кровоточащие руки, упал на колени, его нож теперь валялся на полу. Арабесса оттолкнула оружие в сторону.

Каттива упала в объятия Зимри и вцепилась в рукава его костюма. Волна страха и шока хлынула на него.

– Нет! – кричал нападавший, ползая по полу и размазывая кровь. – Они забрали у меня все! Все! Я должен отплатить! – Несмотря на ранение, он бросился на Каттиву, но Арабесса перевернула кинжал и ударила мужчину рукоятью по затылку. Потеряв сознание, нападавший рухнул на пол.

– Силы небесные и морские, – выдохнула Каттива, еще теснее прижимаясь к Зимри.

– Все в порядке? – спросил он, крепко обнимая ее.

Она с трудом кивнула.

Послышалось аханье и крики, гости высыпали на балкон, желая узнать причину шума.

Зимри посмотрел на Арабессу, но она уже устремлялась прочь, растворяясь в толпе.

Ему очень хотелось последовать за ней.

Но он остался на месте, поскольку не мог себе этого позволить.

Арабесса исчезла быстрее, чем появилась.

А Зимри остался стоять на балконе с невестой на руках.

Глава 26

– Уверен, ты не настолько удивлена случившимся, – угрюмо сказал Жад своей дочери, которая, свернувшись калачиком, лежала на диване под толстым одеялом, а ее мать сидела рядом. Зимри уже начал жалеть о своем решении немедленно сообщить Волкову о нападении. Теперь они собрались в недавно отремонтированных апартаментах Каттивы. – Какой это по счету случай? – спросил Жад.

– Пятый, – сказала Алена, укоризненно посмотрев на Каттиву.

– Итак, пятое нападение менее чем за два года, – указал Волков, его кожаная маска отражала оранжевый отблеск ближайшего камина. – А ты уже распустила нюни.

– Я не распустила нюни, – нахмурилась Каттива. – Я просто…

– Что? – переспросил ее отец. – Гадаешь, в чем причина?

– Причина в нас, – сказал Зимри, которого все еще мучило чувство вины. – И в «Макабрисе». Скорее всего, напав на Каттиву, он пытался отомстить за долг, который я потребовал. Мне еще предстоит узнать личность нападавшего, но я договорюсь об этом с королем.

Дозорные короля доставили преступника в подземелья под дворцом. К воровству в королевстве относились достаточно терпимо, а вот убийство и попытка убийства всегда влекли за собой более серьезные меры.

– Уж постарайся, – фыркнул Жад. – Но дело не в «Макабрисе». Если бы Каттива не заявляла так громко о том, кто она, не подвергла бы наш клуб такой опасности.

Клуб, не дочь.

Зимри был готов вот-вот взорваться.

– Что ты можешь сказать в свое оправдание? – требовательно спросил Жад у Каттивы. Она опустила голову и смотрела на свои лежащие на коленях руки. – Всегда дерзкая и самоуверенная, но стоит тебе столкнуться с последствиями своего поведения, как у тебя сразу пропадает дар речи.

– Уверен, твои крики делу не помогут, – напомнил Зимри. Он облокотился на каминную полку, но был не прочь занять пост рядом с Каттивой.

Жад бросил на него пристальный взгляд.

– Ты еще не женился, Коллектор, и не тебе решать, как мне отчитывать свою дочь. И даже после свадьбы существуют определенные вопросы, которыми должен заниматься только отец.

– Например, ругать дочь за то, что ее чуть не убили? – Тон Зимри сочился отвращением.

– В пятый раз.

– Черт возьми, количество попыток не имеет значения, – ответил Зимри. – Любому страшно стать мишенью вне зависимости от количества попыток.

– На ней нет ни царапины. – Жад беспечно махнул рукой. – Кроме того, нападавший сидит в подземельях. Этого более чем достаточно для моего спокойствия.

– Ну раз этого для тебя достаточно…

– Коллектор, – вышел из себя Жад. – Разве ты сам не видишь, насколько это глупо?! Чего она ожидает, выставляя напоказ свои татуировки, непонятно с кем развлекаясь по ночам? Неужели обязательно быть настолько безрассудной? – Он пристально посмотрел на свою дочь. – Возможно, нападения связаны с «Макабрисом», но как насчет последнего? Не мешало бы хорошенько подумать, прежде чем спать с замужними. Вступая в связь с тем, кто уже несвободен, стоит, по крайней мере, проявить осмотрительность.

– Ты прав, отец, – сказала Каттива, ее голос был острее клинка. – В следующий раз я обязательно прослежу, как ты разбираешься со своими многочисленными спутницами.

– Каттива! – одернула ее мать.

– А? Ты разве не согласна со мной, мама? – Она бросила сердитый взгляд на Алену. – Скажи, проблема в том, что отец, как и я, любит разнообразие, или в том, что я посмела сказать об этом вслух?

Лицо и шея Алены покрылись красными пятнами.

– Что на тебя сегодня нашло?

– Возможно, когда тебя чуть не закололи, а потом еще и накричали, трудно оставаться приятным собеседником.

– Нам совсем не нравится ругать тебя, – заверил ее отец.

«Неужели?» – хотелось парировать Зимри, но он держал язык за зубами.

– Мы просто не понимаем, зачем так явно сообщать всем в королевстве о том, кто ты есть, – продолжил Жад. – Особенно, когда ты имеешь отношение к такому Воровскому дому, как наш, партнеру самого эксклюзивного клуба в королевстве. Конечно, здесь есть места, где можно выделяться, но есть и те, где мы должны сливаться с толпой. Силы моря Обаси, Катт, ты ведь родилась здесь и должна осознавать риск, которому подвергаешь себя, а также возможные последствия.

– И ведь твой отец прав, – согласилась Алена. – Зачем тебе вообще понадобились эти отвратительные татуировки? Мы ведь советовали не делать их.

– Может, именно из-за того, что вы отговаривали, я их и сделала, – огрызнулась Каттива.

– Идиотка, – прошипел Жад. – Дурочка, которая однажды поплатится за собственную глупость. Мы с матерью не сможем защищать тебя вечно. Само королевство скрыто от большей части Адилора, разве ты не понимаешь, что и тебе стоит оберегать свою личность?

– Так я и делаю! – крикнула Каттива, казалось, этой вспышкой гнева она напугала даже саму себя. Больше она не выглядела довольным жизнью, безразличным ко всему созданием. – Я скрываю то, чего вы всегда стыдились. То, что делает вашу идеальную дочь не такой уж идеальной. По крайней мере, радуйтесь, что я не делюсь этим с королевством!

– Ты сама сотворила это с собой, – ответил ее отец.

– Жад! – вскрикнула Алена, ее скрытые маской глаза расширились. Судя по всему, ее муж зашел слишком далеко.

Комнату наполнили различные эмоции: резкий аромат шока, острый запах ярости и сладковатый – свидетельство печали.

И Зимри понятия не имел, кому именно принадлежит то или иное чувство, может, они все вместе испытывали эти эмоции.

– Думаю, вам обоим пора, – сказала Каттива ледяным