и мирских — открытый слух имеет. Напротив того, к слышанию Божия слова, чудных дел Его и похвалы Его, имеет закрытый слух. (1, Т. 4, с. 58)

* * *

Все уши имеют, но не все имеют уши слышать. Отсюда бывает, что хотя и все собравшиеся в храме слушают слово Божие, но не все получают пользу: поскольку не все имеют уши слышать. Плачевна телесная глухота, но большего плача достойна душевная. Поскольку душа, не слышащая и не слушающая Божия гласа, подлежит всякому заблуждению и вечной пагубе. (1, Т. 2, с. 24)

* * *

Все имеют уши, но не все имеют уши слышать. Через уши слышать — значит иметь уши души отверстые. Никакой пользы не приносят нам уши телесные, когда уши душевные затворены. Тело имеет свою глухоту, когда уши его закрыты. Так и душа имеет свою глухоту, когда слух у нее закрыт. Телесно глухой не слышит, что ему говорит, приказывает и обещает человек, так как не может слышать. Так и душевно глухой, то есть тот, который слух души своей закрытым имеет, не слышит, что ему Бог говорит, приказывает и обещает. Как можно слышать без открытого слуха? У всякого блудника и прелюбодея, у всякого хищника, разбойника, мздоимца, лихоимца, у всякого сребролюбца, сластолюбца — словом, у всякого беззаконнующего закрыты уши душевные и потому душа глуха. Сколько такие слышат слово Божие, но не слушают Бога и не исправляются. Слушают они — и не слышат. Слышат телесными, но не слышат душевными ушами. (1, Т. 4, с. 57)

* * *

Как мертвый человек, хотя и имеет ноги, уши, глаза, руки, язык и прочие члены, однако ими не действует, ибо не имеет души, которая есть начало всех действий естественных, так и духовно мертвый, то есть во грехах живущий и похотям плотским служащий, безразличен к духовным делам, к слову Божиему глух; имеет уши, но не слышит; Бога не боится, не почитает, не слушает Слова Его, не любит Его и ближнего своего; сердцем или злое, или суетное только замышляет и весь безразличен к делу Божиему; лежит во грехах мертвый, как труп бездушный во гробе. (1, Т. 3, с. 213)

О языке

Никаким телесным членом человек не согрешает так, как языком, особенно во время скорби и напасти весьма трудно его удержать. Потому должно от Бога помощи просить, чтобы помог нам управлять им и говорить только то, что полезно, а о том, что вредно, молчать. (1, Т. 3, с. 106)

* * *

Угождает Богу, кто язык свой от клеветы, осуждения, злословия, празднословия и всяких негодных и гнилых слов удерживает. Не угождает Богу, у кого язык не обуздан. (1, Т. 4, с. 374)

* * *

Между прочими скорбями и напастями, которые претерпевают христиане, немалое есть поношение и злоречие от необузданного языка беззаконных людей, которые злоречивым и ядовитым своим языком, как мечом острым и стрелами, уязвляют того, на кого нападут, по сказанному: Сыны человеческие! Зубы их — оружие и стрелы, и язык их — острый меч (Пс. 56, 5). И когда ругани-ем одного насытятся, нападают на другого, и так то на том, то на другом, то на третьем языки свои, как оружие и мечи, руганием острят. (1, Т. 3, с. 286)

* * *

Христос судом грозит необузданному языку: за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда (Мф. 12, 36). Если за слово праздное, тем более за слово скверное, срамное, хульное, укорительное, поносительное, воздадут ответ. Сего ради так сильно слово Божие увещевает нас к хранению языка: всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев (Иак. 1, 19). (1, Т. 3, с. 227)

* * *

Ничем так не грешит человек, как языком, когда им не управляет по надлежащему. Язык клянет людей, созданных по подобию Божию. Язык злословит отца и мать. Язык учит убийству. Язык советует и сговаривается о прелюбодеянии, нечистоте, воровстве, хищении, неправде всякой. Язык лжет, льстит, обманывает. Язык празднословит, буесловит, кощунствует, сквернословит. (1, Т. 2, с. 112)

* * *

Много зол язык необузданный делает! Сего ради должно христианам весьма стараться о том, чтобы его хранить во ограде своей и не попускать ему свободно исходить. (1, Т. 3, с. 227)

О заблуждениях

Наибольшая бедность и окаянство человеческое заключаются в том, что высоко о себе мечтает, хотя на самом деле он ничто. Думает, что он все знает, но ничего не знает. Думает, что он разумен, но на самом деле несмыслен и безумен. Думает, что он блажен, но подлинно окаянен и беден. Думает, что он богат, но он подлинно нищ и убог. Думает, что он добр, но он подлинно зол. Думает, что он свят и праведен, но он подлинно грешен и осквернен. Думает, что он Нечто, но он подлинно Ничто. (1, Т. 4, с. 200)

* * *

Человеческое дело: хотя снаружи и добрым кажется, но если от сердца, самолюбием, тщеславием и гордостью напоенного, происходит, не только ему не на пользу, но и вредит. Ибо таковой не воздает славы Богу, от Которого все добро происходит; и что Богу одному принадлежит, то он себе присваивает; Божии дарования не к Божией славе, а к своей во зло употребляет и так на том месте, на котором Бога ставить должен, себя, как идола одушевленного, ставит, — и так от Бога отпадает и отступает сердцем и впадает в богомерзкий порок идолопоклонства духовного. Таковы те, которые дают обильные милостыни, созидают Божии храмы, богадельни, но оттуда славы и похвалы человеческой ищут; которые людей учат и наставляют для того, чтобы мудрецами и разумными прослыть, и прочее. И это есть дьявольская кознь и несмысленного и слепого сердца самолюбие. (1, Т. 2, с. 44–45)

* * *

Многие мечтают, что они любят Бога и ближнего, но, поскольку в сердце любви не имеют, обманываются в том. Дела их показывают, что они прихоти свои и самих себя любят, а не Бога и ближнего своего. (1, Т. 4, с. 302)

* * *

Многие люди до тех пор кажутся себе смиренными и кроткими, пока их не обидят; а как почувствуют обиду нанесенную, тогда гневаются, и ярятся, и шумят, как железо горячее, облитое водой. Ибо нанесенная обида показывает, что в сердце кроется — гнев или кротость. (1, Т. 2,