Орден, состоящий из столь большого количества членов, богатства и владения которого имели такой размах, должен был иметь множество должностных лиц, а также различные чины и звания. На изучение этой сферы их организации будет обращено внимание в этой главе.

Во главе ордена стоял магистр, или, как его иногда называли, Великий магистр тамплиеров[84]. Это лицо всегда было рыцарем и обычно имело одно из наивысших званий в ордене. Хотя его власть существенно ограничивалась капитулом, он пользовался очень большим уважением и всегда рассматривался в качестве представителя ордена. В соборах магистры тамплиеров и госпитальеров председательствовали над всеми посланниками и сидели рядом с прелатами. Все монархи видели в магистре тамплиеров человека королевского титула и должности.

Положение, которое предоставляло столь высокий ранг и почет, разумеется, становилось предметом больших амбиций. Однако скудные свидетельства, оставшиеся после этого общества, не позволяют вычленить некий особый пример развязывания интриг в борьбе за этот пост. Неясной остается и история последнего магистра, который будет упомянут ниже.

Процедура избрания магистра была следующей.

После смерти магистра – событие, всегда происходившее на Востоке, поскольку он должен был вести дела оттуда, из Иерусалимского королевства, – если в это время там находился маршал ордена, он брал на себя обязанности магистра до тех пор пока при помощи капитула и всех бейлифов восточных провинций он не назначит верховного приора исполнять обязанности магистра.

Из-за нескончаемой войны, шедшей на Востоке, и по другим причинам зачастую между смертью магистра и назначением его преемника лежал длительный промежуток времени. В период междуцарствия обществом руководил верховный приор, который обладал печатью магистра.

Когда наступал день избрания, высшие должностные лица ордена и все приглашенные для присутствия бейлифы собирались во дворце, в котором проходила церемония – чаще всего капелла ордена. Верховный приор вместе с несколькими рыцарями, отойдя в сторону, совещался с ними. Затем они просили двух-трех или большее количество наиболее уважаемых рыцарей удалиться. Верховный приор подсчитывал голоса оставшихся рыцарей в пользу тех, кто вышел. Тот, кто набрал наибольшее количество в свою пользу, объявлялся избирающим приором. После этого отсутствовавших рыцарей звали обратно и до их сведения доводился выбор собравшихся. Рыцарь, обладающий качествами набожности, умиротворенности и беспристрастности, назначался помощником избирающего приора. Все собравшиеся теперь уходили, оставляя двоих в часовне, где они проводили всю ночь в молитвах.

На следующий день после проведения обычных утренних ритуалов и чтения молитвы Святому Духу капитул собирался вновь. Верховный приор призывал двух избирающих братьев выполнять свою обязанность достойно и честно. Затем они, уединяясь, выбирали еще двух братьев, эти четверо – еще двух и так до тех пор, пока их количество не достигало 12 человек по числу апостолов. Эти двенадцать после этого избирали брата-капеллана, чтобы тот представлял образ Иисуса Христа и обеспечивал мир и порядок. Требовалось, чтобы все тринадцать человек были из различных провинций: восемь из них – рыцари, четверо – прислуживающие братья и один священник. Потом тринадцать избирателей возвращались в часовню и избирающий приор просил всех присутствующих помолиться за них, поскольку огромный труд возложен на них. Все опускались на колени и молились, а верховный приор торжественно напоминал избирателям их обязанности и заклинал их исполнить их честно и справедливо. Вновь попросив собравшихся помолиться, избирающий приор и его сотоварищи удалялись в отведенное для обсуждения место. Если избиратели единогласно или большинством голосов назначали какого-либо рыцаря по ту или другую сторону моря, он считался избранным. Если они расходились во мнениях, избирающий приор выходил с одним из рыцарей и, проинформировав собравшихся об обстоятельствах, просил их обратиться к молитвам. Все опускались на колени, а двое избирающих возвращались к своим товарищам. Если теперь они приходили к согласию, лицо, которое они выбрали, объявлялось магистром.

Если тот, кого они выбрали, что случалось нередко, находился в часовне, все тринадцать выходили к собравшимся, и избирающий приор от их имени заявлял:

– Дорогие братья, слава и хвала Господу нашему Иисусу Христу, Пресвятой Богоматери и всем святым, чьею волею мы пришли к согласию и в соответствии с вашими пожеланиями избрали во имя Всевышнего магистра Храма. Одобряете ли вы деяние наше?

Присутствующие отвечали:

– Во имя Всевышнего!

– Клянетесь ли вы подчиняться ему до скончания дней его?

– Да, с Божьей помощью!

Избирающий приор после этого поворачивался к верховному приору и говорил:

– Приор, если Всевышний и мы избираем тебя магистром, клянешься ли ты подчиняться капитулу до скончания дней своих и защищать добрые нравы и традиции ордена?

– Да, с Божьей помощью! – отвечал он.

Такие же вопросы затем задавались наиболее знатным рыцарям, и, если избранное лицо присутствовало на собрании, избирающий приор подходил к нему и обращался со словами:

– Во имя Отца, Сына и Святого Духа мы избрали тебя, брат N. N., магистром, исполни выбор! – Затем он продолжал: – Дорогие братья, судари, возблагодарите Всевышнего, перед вами наш магистр.

Капелланы после этого громко распевали благодарственный молебен «Тебя, Бога, хвалим!», собравшиеся поднимались с колен и с величайшим почтением и радостью, подняв нового магистра на руки, заносили его в часовню, где оставляли у алтаря. Он становился на колени, пока братство молилось вместе с капелланом, повторяющим «Господи, помилуй!», «Отче наш» и другие молитвы.

Избрание магистра Храма не требовало папского согласия: решение капитула было окончательным. Двое рыцарей назначались в качестве помощников.

Денежное содержание и свита магистра вполне соответствовали статусу, высокий уровень которого он должен был поддерживать в мире, и положению ордена, который он представлял. Ему было дозволено иметь четыре лошади и оруженосца благородного происхождения. У него был капеллан и два секретаря: один для обработки его латинской корреспонденции, которого он имел право, по прошествии времени, произвести в рыцари ордена. Второй, которого называли сарацинским и который, вероятнее всего, происходил из восточных христиан, вел переписку с неверными на арабском языке. Помимо этого у магистра были: кузнец, повар, полутюрк[85], двое пехотинцев и тюркмен[86]в качестве проводника. В походе тюркмен скакал на лошади позади оруженосца, а в военных условиях его привязывали, чтобы не дать сбежать. При обычных переездах магистр мог взять двух вьючных животных, но во время войны или же в случае поездки за пределы Иордана или ущелья Пса[87]ему было позволено увеличить их количество до четырех, которые по щепетильным статутам по прибытии в то место, куда он направлялся, должны были быть переданы в конюшню и использоваться для нужд этого хозяйства. Наконец, магистр был главнокомандующим орденом в боевых действиях и, таким образом, подобно спартанским царям, мог действовать в определенной степени освобожденным от уз капитула. Когда он умирал, его хоронили с огромными почестями и помпой, зажигались факелы и восковые свечи – честь, которой орден не удостаивал ни одного из своих прочих членов. Все рыцари должны были присутствовать на похоронах, прелатов также приглашали почтить их своим присутствием. Каждому из присутствующих братьев надлежало в течение семи дней 200 раз повторить «Отче наш» за упокой души усопшего. С той же целью сотню бедняков нужно было накормить в обители в тот же вечер.