Слишком быстро Минерва клюнула на его уловку. Она сделала вид, будто задумалась над его словами.

— Не знаю даже, — пожала она плечами. — На вид он очень даже ничего... К тому же есть какая-то особая привлекательность в офицерах, представляющих закон, вся эта сила, которая направлена на то, чтобы добиваться правосудия.

— Я тоже добиваюсь правосудия, — тихо произнес Джайлс.

— Но ты же адвокат, а это не одно и то же.

— Ты хочешь сказать, что я был бы более привлекателен, если бы ходил по городу, размахивая пистолетом, и преследовал бы людей в тавернах, выспрашивая их о том, не сделали ли они чего-то дурного?

— Хочу тебе кое-что сказать. Если ты начнешь приставать к людям на улицах, я от тебя уйду, — заявила Минерва. И тут же расхохоталась. — Я шучу, дурачок! Наверняка ты уже готов сказать, что я не упускаю возможности ущипнуть тебя за нос.

Джайлс сурово посмотрел на нее.

— Но ты не ответила на мой вопрос, — напомнил он.

— Нет, не ответила.

Она надеялась, что муж о нем забыл. Меньше всего Минерве хотелось ему лгать.

— Мы с мистером Пинтером обсуждали работу, которую он выполняет для бабули. Я имею в виду его расследование, — объяснила она.

— Понятно. Он узнал что-то новое о Десмонде?

— Нет. — Минерва решила, что это правда, раз мистер Пинтер ничего не сказал ей. — Но, насколько я понимаю, ты узнал.

Само собой, Десмонд с семьей приезжали на свадьбу. Учитывая, в чем Шарпы его подозревали, Минерве трудно было держать себя в руках. Но Джайлс вел себя отлично.

— Джаррет сказал мне, что ты буквально засыпал Десмонда вопросами на правах нового члена семьи. Так ты узнал что-то?

— Только то, что он якобы не бывал в поместье целых двадцать лет,— ответил Джайлс.

— И ты считаешь, что он лжет, — сказала Минерва.

— А ты разве нет?

Минерва вздохнула.

— Возможно. Но Оливер не нашел в документах поместья чего-то, что хотя бы напоминало карту, — сказала она.

— Что ж, довольно скоро мы узнаем, бывает ли он в вашем поместье.

— Что ты хочешь этим сказать?

Джайлс улыбнулся.

— Я устроил там для него ловушку, — объяснил он.

Его слова заинтересовали Минерву.

— Как это?

— Я сказал ему, что мне удалось узнать, что лорд Мэндерли собирается купить дом неподалеку от Тернгема и переедет туда в этом месяце. Пламтри наверняка не захочется наткнуться там на человека, которому он должен немалую сумму. Иными словами, он сделает все возможное, чтобы побыстрее воплотить свои планы в жизнь, какими бы они ни были.

— И что ты намерен делать? — усмехнулась Минерва. — Поселиться в гостинице «Черный бык» и поджидать его там?

— Нет, в этом нет необходимости, — ответил Джайлс. — На прошлой неделе я наведался в «Черного быка» и договорился с одним из конюхов. Он даст мне знать, как только Пламтри там появится. Ну а потом мне останется лишь проследить за ним и узнать, что он задумал.

— О, Джайлс, какой чудесный план! - воскликнула Минерва. — До чего же ты умный! — Она улыбнулась мужу. — Если захочешь, я попрошу Селию прислать мне нынешнюю карту поместья, и ты сможешь сравнить ее с той, которая была у Десмонда. Точнее, с тем, что ты запомнил.

— Было бы неплохо, — кивнул он.

— Когда ты планируешь завтра поехать в Бат? — спросила Минерва.

Джайлс поерзал на сиденье.

— Вообще-то мне пришло в голову, что мы можем изменить планы, — сказал он.

— Да-а? — удивилась Минерва.

— Я подумал, что в Бате летом слишком жарко. Не забывай, что нам придется стоять по плечи в горячей воде, — добавил он. — Так что предлагаю какое-нибудь более привлекательное местечко.

Минерва еще больше удивилась.

— Какое, например? — спросила она.

— Францию.

Минерва заулыбалась:

— Ты хочешь сказать — Париж? Это было бы чудесно! Мне всегда хотелось увидеть Елисейские поля, Лувр... Но ты говорил, что не можешь надолго уезжать из Лондона.

Джайлс печально улыбнулся.

— Действительно, не могу, — вздохнул он. — Париж слишком далеко. Но, может, заглянем куда-нибудь поближе? В Кале, например.

Минерва не смогла скрыть своего разочарования.

— Но что можно посмотреть в Кале? Там же нет никаких достопримечательностей!

— Ну как же! Там есть крепостной вал, местная церковь Святой Богоматери — Нотр-Дам. Конечно, с парижским собором Нотр-Дам ее не сравнить, но она по-своему хороша. Зато там французская еда, французские магазины и, конечно же, несколько весьма уютных отельчиков.

— Ну да... — сказала Минерва. — В Бате, по крайней мере, можно было бы танцевать и любоваться достопримечательностями.

Джайлс улыбнулся, когда снова взял ее за руку.

— Вряд ли нам захочется тратить слишком много времени на осмотр интересных мест, дорогая, — многозначительно проговорил он.

Поднеся руку Минервы к губам, он поцеловал ее запястье, отчего пульс у нее забился как бешеный.

Джайлс продолжал:

— В конце концов, ты сама сделала своего Роктона французским шпионом. Так что ты окажешь Франции услугу, если побываешь в тех местах, которые потом опишешь в своей книге.

Минерва прищурилась.

— Мне казалось, ты не хочешь, чтобы я продолжала писать о Роктоне, — заметила она.

Он пожал плечами.

— Нет необходимости в том, чтобы ты перестала о нем писать, — сказал он. — Просто сделай его менее...

— Похожим на тебя? — подсказала Минерва.

— Совершенно верно.

— А ты уверен, что не хочешь, чтобы я убила его? Могу устроить ему живописную смерть, чтобы все вокруг было залито кровью и засыпано ошметками его плоти. Перед смертью он произнесет речь, которой сам Шекспир позавидовал бы.

— Что-то ты слишком живо все это себе представляешь, — нахмурившись, произнес Мастерс.

— Боже мой! Надо мне получше скрывать свои кровожадные инстинкты. Не нужно тебе догадываться о том, сколько способов убийства я бы могла...

И тут Джайлс поцеловал ее — быстрым, жадным поцелуем, а потом, когда она подняла на него глаза и улыбнулась, он взял ее лицо в ладони и наградил долгим неторопливым поцелуем человека, который знает, чего он хочет и сколько у него есть на это времени.

Когда он оторвался от нее, Минерва пробормотала:

— Мне казалось, ты говорил, что не желаешь заниматься этим, пока мы не окажемся дома.

— Я передумал. — Наклонившись, он погладил носом мочку ее уха, обжигая Минерве щеку своим дыханием. — Считай это увертюрой к грядущему празднеству, которое будет длиться всю ночь.