— Прочти его мне, вдруг я что подскажу?

— Мы тоже так подумали и решили тебе позвонить! Значит так…

Не открывая глаз, Афродита сунула мне под нос листок со стихотворением, и я начала читать:

Древний владыка до времени сном околдован,

Но, когда раной кровавой будет Земля пронзена,

Чары, царицы Тси-Сгили разрушат оковы,

Пролитой кровью размоет могилу она.

Неожиданно бабушка меня остановила.

— Нужно произносить Т-си С-ги-ли, — она сделала ударение на последнем слове. Голос ее дрожал от напряжения, и говорила бабушка почему-то шепотом.

— Бабуль, что с тобой?

— Продолжай, у-ве-тси-а-ге-я! — совладав с собой, заторопилась она.

Я продолжила с того места, где она меня остановила, решив правильно произнести имя царицы.

Чары царицы Т-си С-ги-ли разрушат оковы,

Пролитой кровью размоет могилу она.

Будет рукой мертвеца вызван к жизни великий властитель,

Солнце затмит он неистовой, жуткой красой.

Поступью грозной на трон вознесется правитель,

Женщины вновь покорятся власти его роковой.

Сладкая песня Каноны будет нам вечно звучать,

С сердцем холодным мы будем во имя него убивать.

— Великий Дух, защити своих детей! — вскрикнула бабушка.

— Бабушка, ты что? В чем дело? Объясни нам!

— Сперва Т-си С-ги-ли, а теперь еще и Калона… Ах, Птичка, дело плохо. Очень, очень плохо!

Страх передался мне, и меня затрясло.

— Кто такие Т-си С-ги-ли и Калона? И почему все так плохо?

— Она знает этот стих? — Афродита села и убрала полотенце с лица. Лицо ее слегка порозовелo, а белки, наоборот, заметно побелели.

— Бабушка, не возражаешь, если я включу громкую связь?

— Конечно, Птичка Зои.

Я нажала нужную кнопку и уселась на кровать рядом с Афродитой.

— Готово! Я с Афродитой тебя слушаю!

— Афродита и я или мы с Афродитой тебя слушаем, — машинально поправила бабушка.

Я закатила глаза и подмигнула Афродите.

— Конечно, бабушка, мы с Афродитой.

— Миссис Редберд, вы узнали этот стих?

— Афродита, деточка, называй меня бабушкой! Что касается стихотворения, то оно мне и знакомо, и незнакомо. Сейчас объясню. Я никогда его не читала, но знаю о нем, вернее, слышала легенду, которая веками хранилась в моем народе, передаваясь из поколения в поколение.

— А почему тебя так напугали эта Т-си С-ги-ли и Калона? И кто они такие? — спросила я.

— Ох, Птичка, это черокские демоны. Темные духи, воплощение зла. — Бабушка замолчала, и я услышала в трубке какое-то шуршание. — Зои, прежде чем приступить к рассказу об этих страшных демонах, я должна разжечь курильницу. Подожгу шалфей и лаванду и во время разговора буду разгонять дым голубиным пером. И вам, девочки, следует сделать то же самое!

Я чуть телефон не выронила от удивления.

Нет, я прекрасно знала, что индейцы чероки традиционно использовали окуривание для очищения или защиты от злых духов. Моя бабушка регулярно окуривает и очищает себя и свое жилище, так что я с детства привыкла к этому домашнему ритуалу, поклонения Великому Духу и очищения собственных помыслов. Но поверьте мне на слово — на моей памяти бабушка еще никогда не хваталась за курильницу при упоминании кого-то или чего-то!

— Зои! Это нужно сделать немедленно! — резко прикрикнула бабушка.

Когда бабушка велит мне что-то сделать, я всегда делаю. Без вопросов.

— Хорошо, сейчас все сделаем. У меня в комнате есть сверток с травами, сейчас принесу. — Я посмотрела на Афродиту, и она, кивнув, махнула рукой в сторону двери.

— Какие у тебя травы? — поинтересовалась бабушка.

— Белый шалфей и лаванда, я их в шкафу с футболками держу.

— Это как раз то, что нужно! Эти травы близки к тебе, но еще не утратили своей магической силы. Беги скорее!

Через минуту я со свертком в руках влетела в комнату Афродиты.

— Я пока нашла вазу под курильницу! — сообщила Афродита и вручила мне прекрасную чашу лавандового цвета, украшенную по ободку лепниной в виде лозы и виноградных гроздьев. Это было настоящее произведение искусства, и я невольно залюбовалась роскошным узором. Перехватив мой взгляд, Афродита небрежно пожала плечами: — Ну да, дорогая. Старинная.

Я покачала головой.

— Бабушка, чаша у нас есть!

— А перо? Лучше всего какой-нибудь миролюбивой птицы, вроде голубя, или же птицы защитника — орла или сокола.

— Перьев у меня нет, — вздохнула я, вопросительно покосившись на Афродиту.

— У меня тоже.

— Ну ничего, обойдемся и так! Ты готова, Птичка?

Я подожгла плотно скрученный пучок сухих трав, подождала, пока огонь как следует разгорится, задула пламя, бросила курящиеся травы в лиловую чашу и поставила ее между собой и Афродитой.

— Готова, бабушка. Дым валит вовсю.

— Разгоняйте его вокруг себя, девочки! Думайте о защите, о добрых духах. Думайте о своей Богине и о том, как она любит вас обеих.

Так мы и сделали. Поочередно разгоняли дым руками и медленно вдыхали душистый запах курящихся трав.

Малефисент чихнула, недовольно фыркнула и, спрыгнув с кровати, удалилась в ванную. Давно бы так!

— Теперь придвиньте курильницу поближе и слушайте меня внимательно! — сказала бабушка, и я услышала, как она сделала три глубоких очищающих вздоха. — Прежде всего вам нужно знать, что Т-си С-ги-лъ — это колдуньи народа чероки. Только пусть это слово вас не обманывает! Эти ведьмы не имеют никакого отношения к мирному и прекрасному культу Викки и викканской магии. Непохожи они и на ваших мудрых жриц, поклоняющихся Никс.

Т- си С-ги-ли — изгои племен и всегда живут отдельно. Они насквозь пропитаны злобой и ненавистью. Они черпают радость в убийстве и питаются смертью. Т-си С-ги-ли питаются страхом и болью своих жертв, страдания терзаемых ими укрепляют их магическую силу. Смерть — их пища. Но самое страшное, что они могут мучить и убивать при помощи ане ли сги .

— Бабушка, постой! Что это значит?

— Это значит, что они могущественные медиумы и могут убивать силой своей злобной воли.