Если портной, чтобы представить стоимость дня, использует десять раз день ткача, это похоже на то, как если бы ткач отдал десять дней своей жизни за день из жизни портного

Утверждение, что труд — это принцип пропорциональности стоимостей, не только верно, потому что оно является результатом неопровержимого анализа, но и является целью прогресса, условием и формой общественного благополучия, началом и концом политической экономии. Из этого утверждения и его следствий, заключающихся в том, что каждый продукт равен тому, что он стоит, а продукты покупаются продуктами, происходит доктрина равных условий.

Идея социально значимой стоимости, или пропорциональности продуктов, служит для объяснения следующего: а) как механическое изобретение, несмотря на временно создаваемую привилегию и вызываемые ею пертурбации, всегда приводит к общему усовершенствованию; — б) почему открытие экономического процесса никогда не сможет принести его автору прибыли, равной той, которую он предоставляет обществу; — c) как, посредством ряда колебаний между спросом и предложением, стоимость каждого продукта постоянно стремится соответствовать уровню себестоимости и запросам потребления, и, следовательно, зафиксироваться позитивно; — d) как при коллективном производстве, непрерывно увеличивающем массу потребляемых вещей, и, следовательно, рабочий день, все лучше и лучше оплачиваемый, труд должен оставлять каждому производителю излишек; — е) как тяжелый труд, далекий от того, чтобы его уменьшал промышленный прогресс, постоянно увеличивается в количестве и качестве, то есть в интенсивности и сложности для всех отраслей; — f) как социальная стоимость непрерывно уничтожает фиктивные стоимости, другими словами, как промышленность управляет обобществлением капитала и собственности; — g) наконец, как распределение продуктов, постепенно упорядочивая взаимную гарантию, производимую структурой стоимостей, подталкивает общество к равенству условий и состояний.

Наконец, теория последовательного структурирования всех коммерческих стоимостей, подразумевающих бесконечный прогресс в работе, богатстве и благосостоянии, социальной судьбе, с экономической точки зрения, открывается нам: Непрерывно производить с наименьшими трудозатратами, максимально возможным количеством и наибольшим разнообразием стоимостей, чтобы обеспечить достижение для каждого наибольшей суммы физического, духовного и интеллектуального благополучия, а для всего человеческого вида — высочайшего совершенства и бесконечного величия.

«Непрерывно производить с наименьшими трудозатратами, максимально возможным количеством и наибольшим разнообразием стоимостей, чтобы обеспечить достижение для каждого наибольшей суммы физического, духовного и интеллектуального благополучия, а для всего человеческого вида — высочайшего совершенства и бесконечного величия».

П.-Ж. Прудон, «Философия нищеты»

Теперь, когда мы не без труда определили смысл вопроса, предложенного Академией гуманитарных наук, относительно колебаний прибыли и заработной платы, настало время заняться основной частью нашей задачи. Повсюду, где труд не был обобществлен, то есть там, где стоимость не была определена синтетически, в торговле происходят сбои и несостыковки, войны уловок и засад, препятствия к производству, обращению и потреблению, непроизводительный труд, отсутствие гарантий, ограбления, мошенничество, бедность и роскошество, но одновременно — усилия общественного гения, направленные на достижение справедливости и постоянная тенденция к объединению и порядку. Политическая экономия — не что иное, как история этой великой борьбы. С одной стороны, на самом деле политическая экономия, поскольку она стремится и претендует на то, чтобы увековечить аномалии стоимости и прерогативы эгоизма, действительно является теорией несчастья и организации нищеты; но поскольку она представляет средства, изобретенные цивилизацией для преодоления пауперизма, хотя эти средства постоянно превращались в исключительное преимущество монополии, политическая экономия является преамбулой для организации богатства.

Поэтому важно возобновить изучение экономических фактов и процедур, прояснить их дух и сформировать философию. Без этого не получить никакой информации о прогрессе общества, не предпринять реформы. Ошибка социализма до сих пор заключалась в том, чтобы увековечивать религиозные мечтания, отправляясь в фантастическое будущее, вместо того, чтобы постигать реальность, которая его сокрушает; так же, как вина экономистов состоит в том, что в каждом свершившемся факте они видят запрет на любую гипотезу изменений.

Для меня это не то, как я представляю себе экономическую науку, настоящую социальную науку. Вместо того, чтобы заведомо отвечать на серьезные проблемы организации труда и распределения богатств, я поставлю под сомнение политическую экономию как хранилище тайных мыслей человечества, я заставлю факты говорить согласно порядку их поступления, и представлю их свидетельства, не противопоставляя им свои. Это будет одновременно и триумфальная, и печальная история, героями которой станут идеи, эпизоды теорий и даты решений.

Глава III

Экономические эволюции. Эпоха первая. Разделение труда

Фундаментальная идея, доминантная категория политической экономии — это СТОИМОСТЬ.

Стоимость приходит к своему положительному определению через серию колебаний между спросом и предложением.

В итоге стоимость возникает последовательно по трем аспектам: полезная стоимость, обменная стоимость и синтетическая стоимость или социальная стоимость, которая является истинной стоимостью. Первое слагаемое противоречиво порождает второе; и оба вместе, поглощая друг друга взаимопроникновением, порождают третье: так что противоречие или антагонизм идей выступают в качестве отправной точки всей экономической науки, и что можно сказать о ней, пародируя слово Тертуллиана[153] о Евангелии, credo quia absurdum (верую, поскольку абсурдно): В экономике обществ существует скрытая истина, как только появляется явное противоречие, credo quia contrarium (потому что считаю наоборот).

С точки зрения политической экономии прогресс общества заключается в постоянном решении проблемы построения стоимостей, или пропорциональности и взаимосвязи продуктов.

Но, хотя в природе синтез противоположностей существует одновременно с их оппозицией, в обществе противоположные элементы, кажется, возникают через большие промежутки времени и разрешаются только после долгого и бурного перемешивания. Таким образом, у нас нет примера, у нас даже не возникает идеи существования долины без холма, лева без права, северного полюса без южного полюса, палки, которая имела бы только один конец, или двух концов без середины и т. д. Человеческое тело с его совершенно противоположной дихотомией сформировано как единое целое с самого момента зачатия; ему претит то, что оно составлено и упорядочено по частям, как платье, которое позже покрывает его, подражая ему[154].

В обществе, напротив, так же, как и в разуме, далеко от того, чтобы идея внезапно достигала своей полноты, и своего рода пропасть разделяет, так сказать, две противоречивые позиции, и что, даже будучи в конце концов признанными, еще не очевидно, что (из них) возникнет синтез. Нужно, чтобы примитивные понятия были, так сказать, оплодотворены шумными спорами и страстной борьбой; кровопролитные сражения станут предварительным условием мира. Сегодня Европа, уставшая от войн и полемики, ждет примирительного подхода; и именно смутное ощущение этой ситуации заставляет задуматься Академию гуманитарных и политических наук о том, каковы общие факты, которые регулируют отношения прибыли с заработной платой и которые определяют их колебания, иными словами, каковы наиболее заметные эпизоды и наиболее заметные этапы