вправду, бросить все эти тренировки. Живот от них, один чёрт, не уменьшается…

И бицепсы растут не столько от спорта, сколько от фиг знает чего. Вон, сколько вокруг меня в изобилии представлено недавних доходяг, у которых за год-другой ручищи стали такие, что будь у меня такие ручищи, я бы, пожалуй, и умер от радости… Почему у них так? Они качались? Штанги ворочали? Ни фига. Максимум, спрашивали Валентиныча: «Когда там, ты говоришь, работает этот ваш сраный спортзал?» И всё.

Я же с 14 лет, как бесноватый, то бегаю, то штанги тягаю, то на дзюдо хожу, то в бассейне плаваю… Нет, не в этом счастье. Да и так ясно – несправедливость в природе процветает со страшной, нечеловеческой силой.

И товарищи из-за облаков, по всей видимости, с этим постулатом согласны.

Хотя хрен их там разберёшь, чего они на самом деле хотят. Я на них уже скоро, наверное, рукой махну. Ну, не умеют ребята выражать свои мысли в доступной для массового читателя форме!

Вот, к примеру, на днях. Приснился, значит, Валентинычу сон. Знаю, скучно. Три человека из четырёх присутствующих уже наверняка руками замахали и разбежались. Потерпите, я быстро.

Короче, сижу это я в кафе на каком-то бульваре, а на террасе дома напротив – на высоте примерно третьего этажа – играют дети. И среди них девушка. Я говорю:

– Это же Светлана N.! (не буду фамилию называть, чтобы не смущать никого, но во сне фамилия мне явилась чёткая и совершенно конкретная).

– Ну да.

– Так она же умерла!

– Точно.

А стоит заметить, что это имя я слышу первый раз в жизни. Но во сне я его, типа, знаю.

И тут эта самая Светлана N. подходит к краю крыши, смотрит на меня пристально и прыгает вниз. Долетает до земли, проходит сквозь асфальт и исчезает под ним. Как призрак. Оп!

Я холодею от страха и просыпаюсь. И некоторое время лежу, прислушиваясь к лаю собак и таинственным звукам за окном. Деревня спит. Час ночи.

Пытаюсь уснуть заново – хрена лысого. Пятнадцать минут ворочаюсь – сна ни в одном глазу! Страшно…

И вдруг в голову приходит мысль, что нужно запомнить приснившееся имя. И тогда всё будет правильно, всё получится.

Беру телефон, записываю: «Светлана N.». И мгновенно засыпаю.

А на следующий день ищу эту Светлану по всему интернету – и в Одноклассниках, и в Контакте, и в Гугле… Ну, нету такой!

Ёлки полосатые.

И вот на что жители тонкого мира хотели мне таким образом указать – пёс их знает. Такое впечатление, что они и сами уже ничего не хотят, а чисто прикалываются. Гнусные твари.

А может, и не прикалываются. Может, у нас просто языки разные. Они говорят: «Иди, дегенерат, уже направо». А нам слышится: «Спали сраную избушку, убей всех окружающих, отдай деньги женщинам». Мы им: «Боже, помоги найти счастье в жизни». А они слышат: «Добавьте, пожалуйста, ещё вот этих милых складочек на животе»…

Так и колесим друг вокруг друга. И они нас уже бесят – сил нет, и мы им остоебенили до неузнаваемости со своими складочками.

Именно поэтому лучшие умы человечества верят только в самих себя. И только сами на себя надеются. И сами за всё отвечают в своей жизни.

Человек решает сам.

Ну, и вы там не болейте. А если припрёт, лучше просите у высших сил какую-нибудь хренотень. «Хочу, например, быть гордым обладателем мужского полового члена!». Наверху попытаются понять, о чём, вообще, речь, и у них зайдёт ум за разум.

Тут-то мы их и схватим за бороду. Ага!

Старик и море

Вчера, в последний день лета, пошёл на море. Сидел на берегу, говорил с морем, с богом, сам с собой. Пытался понять, что происходит, не понимал.

Лето прошло, и оно было одним из самых сложных в моей жизни. Этим летом я расстался с Ольгой, и уже бесповоротно. На сегодняшний день это самое грустное событие в моей жизни – расставание с человеком, который тебя любит, и которого ты любишь, но с которым просто "не сложилось". И никто не может понять, почему всё так.

 Странно быть одному. Совсем одному – ни друзей, ни любви, ни семьи. Одни странствия туда-сюда. И полная неопределённость.

 Хотя, казалось бы, за последние годы три девушки говорили, что любят меня. Но я сам всё испортил. Сам их всех оттолкнул. Сам при этом трижды влюблялся в неприступных и, по большому счёту, совершенно не нужных мне королев. И что со всем этим делать, я совершенно не понимаю.

 Зато море прекрасно. Оно просто есть, и оно просто будет. Пройдёт много лет, не будет уже меня, а море всё так же будет дышать. И нет ему никакого дела до моих мелких вопросов.

 Так же, как продолжается мир после всех нас. После моей бабушки. У неё как раз день рождения 31 августа. И лето всегда заканчивалось тем, что наша семья собиралась у неё. А на другой день надо было в школу.

 Но два года назад бабушка умерла. Я и с ней вчера поговорил. Хотя при жизни никогда не говорил с ней ни о чём таком – откровенном. Только о рутинном, о будничном. Но всё равно мне её не хватает. Она была очень похожа на меня – и внешне, и характером.

 А в общем, вчера, так вот размышляя, пришёл к двум важным выводам. Правда, один из них напрочь забылся практически сразу. Помню только, что он был очень-очень важным, почти как смысл жизни. Я ещё подумал, что вспомню его потом. Но не вспомнил.

А второй вывод был о том, что я слишком фаталистично настроен. Слишком всегда надеюсь на высшие силы. Слишком верю, что они знают, что делают, и что они приведут меня куда надо. В то время, как наилучшие результаты у меня всегда получаются, когда я, не обращая внимания ни на что вокруг, просто пру вперёд – пусть без надежды на успех, но и не отступая. Бизнес, семья – да, в итоге всё это ушло, и это печально. Но после них осталось дело, которым занимаются другие люди, и которое просто живёт. И ещё сын. Это очень много. Очень.

 Поэтому второй важный вывод гласил – бога нет, а если он и есть, то он играет не на моей стороне. Ничем иным я не могу объяснить неудачи последнего времени по части, пожалуй, самого важного –