И взгляд магистра останавливается на мне. Бьет в живот и скручивает внутренности горячими узлами. Я будто смотрю в глаза разъяренного животного, пришедшего разорвать мне горло, тяжело сглатываю и понимаю, что не могу пошевелиться.

Наваждение какое-то!

Один из бойцов отряда поднимает винтовку, что-то кричит, но я не разбираю слов. Поворачиваюсь, чтобы отдать приказ стрелять, но ослепительная красная вспышка бьет по глазам и заставляет подавиться криком; а когда зрение возвращается, то я вижу, как парень с винтовкой оседает на пол дымящейся кучей мяса и пластика.

Бойцы укрываются за ближайшими контейнерами, по личной связи отдаются быстрые приказы. Готовятся две самонаводящиеся бомбы, способные разворотить к хренам любые двери, какие только кулганцы захотят поставить на нашем пути.

Фэд пропадает из поля зрения: просто испаряется, как какой-нибудь призрак. Не провалился же он сквозь пол, в самом деле! Отвлек людей, всего на мгновение, а уже один труп. Нужно быстрее пробраться внутрь и найти Ключ, пока этот больной ублюдок не выкинул что-то такое же безумное.

Укрывшись в стороне от отряда, я пытаюсь слиться с окружением, но смысла в этом ноль, если Ши и ее свора обзавелись ночным видением. Обшариваю взглядом каждый доступный уголок, но ничего не вижу. Будто все замерло, затихло перед новым ударом.

Именно я первым коснусь Ключа!

Я преподнесу его Посреднику, а не кто-то из его безликих болванчиков.

Вижу в сотне футов впереди дверь. Наверняка она заблокирована, как и другая, но не зря же я прихватил с корабля парочку бомб. Пока отряд будет отвлекать на себя врагов, я расчищу путь!

Но стоит только сделать шаг из укрытия, как за спиной громыхает взрыв и воздух рвут крики и отрывистые команды. Кидаю взгляд назад всего на мгновение, чтобы оценить обстановку, а когда поворачиваюсь к двери, в лицо мне уже летит знакомый кулак. Только чудом избегаю удара, пригибаюсь и откатываюсь в сторону.

В дюйме от головы в пол врезается сциловое острие. Бью наотмашь, вслепую и вскакиваю на ноги, чтобы встретить камкеритскую суку лицом к лицу.

Ши теперь совсем другая.

Разъяренная кошка. В глазах — ни капли жалости. Шаги плавные, скользящие, будто тварь ступает по воде.

Выпад — стремительный и хлесткий — клинок царапает броню на плече, высекает искры. Тонкие губы растягиваются в хищном оскале, а черты лица заостряются так сильно, что сейчас Ши как никогда похожа на своего камкеритского отца. Безумная дикарка, готовая проливать кровь.

— Север в могиле переворачивается, Буря, — шипит она сквозь сжатые зубы. — Что ты делаешь? Ты совершенно не понимаешь, к чему приведут планы Совета?

— О, я прекрасно понимаю, маленькая сука! — описываю широкую дугу, бью размашисто, с ненавистью, вкладываюсь в каждый удар так, что Ши дрожит, пытаясь отразить клинок. — Это ты забыла, где твое место!

Взмах — и лезвие рассекает куртку и узкое запястье, но девка даже не вскрикивает и клинок не опускает. Пружинит на чуть согнутых ногах, не отводит взгляд, прожигает в броне невидимые дыры.

Почему она не кричит? Разве ей не больно? Я буду кромсать ее, пока из горла не начнут литься вой и мольбы!

Но вначале — найду Ключ.

Выхватываю из сумки на поясе два крошечных красных шарика, сжимаю, что есть сил, пока они не начинают светиться, и швыряю в сторону двери.

Ши рвется ко мне, метит в горло, но я уворачиваюсь и прижимаюсь к земле, когда громкий хлопок взрыва прокатывается над головой. Скрежет металла болезненно бьет по ушам.

Девка чуть шатается, теряет равновесие всего на секунду, но этого достаточно, чтобы подсечь ее и повалить на землю. Мой клинок в дюйме от ее шеи, сладость победы бьет в голову.

— Вот и все!

Лезвие вжимается в горло, тяжелая красная капля стекает вниз, за ворот куртки, а Ши хрипит и тянется к оброненному оружию.

Слишком поздно, сука!

Резкая боль в моем боку рассекает мир пополам и топит его в алом болезненном мареве. Из нутра рвется сдавленный вой, и я заваливаюсь в сторону, с трудом поднимаюсь на ноги и вижу вторую девчонку, которую раньше не заметил.

Зажимая широкий порез, несусь к двери, на ходу вытаскивая еще один красный шарик.

Он взорвется за спиной ровно через три секунды, даст мне фору.

Фора! Это все, что нужно.

***

Центр наблюдения в дыму, но я быстро нахожу одного из кулганцев, что все еще в сознании.

— Отведи меня к Ключу! — рявкаю так, что горло сводит судорогой. — Немедленно!

— Мы отказываемся…

Один крошечный укол — и кулганец заходится дрожью и ревет от боли. Трясется в своей силовой подвеске и тянется к поврежденному глазу, но я быстро пресекаю все попытки коснуться раны и покачиваю острие так, чтобы гриб не терял его из виду.

— Веди сейчас! Или я оставлю тебя слепым и глухим, а потом выпотрошу.

Кулганец что-то булькает и судорожно изгибается в моих руках, мягкое тело идет волнами, шкура под шляпкой вспучивается и стремительно наливается чернильной синевой.

Его тело обмякает всего за мгновение, а я тупо смотрю в одну точку и не могу понять, что происходит.

Он убил себя? Вот так просто?

Нет времени выяснять!

Выход из комнаты всего один, ведущий в длинный, плохо освещенный коридор, а дальше тупик и транспортные платформы. Выбираю ближайшую и набираю команду активации. Дома мы пользуемся… пользовались такими же механизмами, купленными отцом у кулганцев, так что я помню, что и куда нажимать даже без знания языка. Выбираю последний маршрут.

Пальцем в небо, но времени мало, а грибочки, судя по всему, скорее примут смерть, чем будут отвечать на вопросы.

Когда платформа поднимается вверх, я слышу окрик, но не оборачиваюсь. Даже если мир рухнет в пропасть, моя единственная цель — найти Ключ.

Флоренс увязывается за мной следом, и я, признаться честно, благодарна. Встреча с Бурей подкосила ноги и выбила из колеи, обрушила на плечи груз вины и ответственности.

Это все я.

Не уследила.

Север доверил мне сына, а я отвернулась. Занялась собой, хотела начать новую жизнь, а ведь ему, возможно, была нужна моя поддержка.

Внутренний голос со мной категорически не согласен. Он зудит где-то там, в дальнем уголке черепной коробки, и тихо хихикает:

«Но ведь он сам дал тебе вольную. Ты не могла даже близко подойти к особняку! Приказ стрелять на поражение, разве забыла? Он — избалованный мальчишка, которого ты постоянно вытаскивала из неприятностей. Не обманывайся. Каждый на том месте, которое выбрал сам. И Буря выбрал предательство! Себя, своего долга как человека, своего отца, своих людей».