Хотя большинство взаимодействий происходит в виртуальной реальности ради удобства и скорости, разуму открыта возможность пользоваться телом для физических видов деятельности и отношений, и этим многие пользуются. Например, Ганс Моравец, Рэй Курцвейл и Ларри Пейдж в версии заливок придерживаются традиции создавать виртуальные реальности по очереди, чтобы потом сообща их исследовать, но время от времени они любят вместе полетать в реальном мире, загружаясь в крылатых птице-роботов. Некоторые роботы, бродящие по улицам, парящие в небесах или плавающие в озерах смешанных зон, также управляются человеческими существами, или залитыми в них, или привязанными методами дополненной реальности. Они выбрали себе телесный способ существования в смешанной зоне, потому что им нравится общество и людей, и себе подобных.

Таблица 5.2

Характеристики сценариев жизни с искусственным интеллектом

В зонах «только для людей», напротив, появление машин с интеллектом человеческого уровня или выше строго запрещено, как и появление технологически дополненных биологических организмов. Здесь отличие жизни от хорошо нам знакомой не так заметно, разве что она тут намного богаче и удобнее: бедность уничтожена практически повсеместно, большинство известных сегодня болезней излечены. То небольшое число людей, которые выбрали для себя жизнь в этих зонах, существуют в значительно более простом и ограниченном мире, чем кто-либо еще, и плохо понимают, чем заняты их более развитые интеллектуально соседи по планете в других зонах. Тем не менее большинство из них вполне счастливы и довольны жизнью.

AI-экономикс

Подавляющее большинство вычислений осуществляется в машинных зонах, принадлежащих разнообразным конкурирующим друг с другом сверхразумным сущностям, которые там и живут. Из-за их слишком явного преимущества и в интеллекте, и во владении технологиями никто даже не пытается оспаривать их власть. Эти сверхразумные сущности договорились сотрудничать и координировать свои действия, образовав некоторое подобие либертарианской системы управления, у которой нет никаких заранее установленных правил кроме защиты частной собственности. Право собственности распространяется на все сущности, обладающие интеллектом, включая людей, что объясняет происхождение зон с сугубо человеческим населением. Когда-то раньше группы людей объединялись при условии строгого запрета продажи недвижимости нечеловеческим сущностям.

Из-за своего превосходства в силе разума сущности, располагающие сверхразумным искусственным интеллектом, стали богаче всех прочих в отношении значительно бóльшем, чем у Билла Гейтса и бездомного бродяги. Но даже обитатели сугубо человеческих зон живут в гораздо бóльшем достатке, чем большинство жителей Земли сегодня. Их экономика почти не зависит от экономики машин, поэтому присутствие машин мало отражается на их жизни, разве только при появлении какого-то технологического новшества, которое они могут понять и воспроизвести у себя — примерно так же, как амиши или другие отставшие в техническом развитии племена, живущие сегодня по крайней мере не хуже, чем они жили в старые времена. Это не важно, что у людей не было ничего такого, что бы они могли продать машинам, потому что машинам ничего от них и не надо.

В смешанных секторах различие между людьми и сверхразумными машинами было более заметно, и в результате цены на землю (единственный ресурс, который машины были готовы покупать у людей) оказались совершенно астрономическими по сравнению с любыми другими продуктами. Большинство землевладельцев-людей продали сверхразумным машинам малую толику принадлежащей им земли за навечно гарантированное право на минимальный доход себе самим и всем своим потомкам, включая заливки. Это освободило их от необходимости трудиться, и они могли сколько угодно наслаждаться потрясающим изобилием производимых машинами дешевых товаров и услуг как в физической, так и в виртуальной реальности. Машинам же смешанные зоны служили скорее для развлечения и забавы, чем для работы.

Почему это, возможно, никогда не случится

Прежде чем приходить в восторг по поводу приключений, в которых мы можем поучаствовать в виде киборга или заливки, давайте рассмотрим некоторые причины, по которым все это, возможно, никогда не реализуется. Прежде всего, у нас два способа дополнения человеческих способностей, то есть чтобы стать киборгом или заливкой:

Если первая возможность реализуется раньше второй, мир, вероятно, сразу наполнится киборгами и заливками, однако, как я объяснил в предыдущей главе, большинство исследователей в области искусственного интеллекта полагают, что противоположная последовательность более вероятна, поскольку создать цифровую копию мозга или дополнить его может оказаться намного сложнее, чем построить AGI, — примерно так же, как построить летающую машину с крыльями как у птицы было намного сложнее, чем построить самолет. После же того, как сильный искусственный интеллект будет создан, у киборгов и заливок может не оказаться шансов на появление. Если бы у неандертальцев было впереди еще 100 тысяч лет эволюции, они могли бы стать очень умными и многого достичь, но homo sapiens не дали им на это времени.

Но даже если реализуется второй путь, все равно неясно, до какой степени появившиеся киборги и заливки будут устойчивы и как долго продержатся. Почему баланс сил между множеством сверхразумных сущностей должен удерживаться, почему бы всем таким сущностям не слиться в одну или не уступить какой-то одной, самой разумной? Более того, что может заставить машины уважать человеческие права собственности, да и терпеть самих людей рядом с собой, когда выяснится, что люди не могут сделать им ничего полезного, а если и могут, то машины все равно смогут сделать то же самое и лучше, и дешевле? Рэй Курцвейл любит рассуждать на тему о гарантии от истребления природных и дополненных людей, так как люди будут «уважаемы любым сверхразумом за то, что привели машины к существованию». Однако, как мы еще обсудим в главе 7, мы не должны чрезмерно увлекаться антропоморфными аналогиями и верить в то, что у сверхразумных машин будут эмоции похожие на человеческие, например чувство благодарности. В самом деле, даже мы, люди, несмотря на нашу склонность в определенных ситуациях испытывать благодарность, совсем не проявляем этого чувства в отношении своего интеллектуального создателя, ДНК, и пренебрегаем его важнейшими целями, пользуясь средствами контроля за рождаемостью.

Но даже если мы купимся на допущение, что искусственный интеллект будет уважать человеческое право собственности, потом, пользуясь своими средствами, он сможет выманить у нас почти всю принадлежащую нам землю, — например, убедив нас, что так лучше для нас же, и предложив какую-нибудь из схем вроде тех, что обсуждались выше. В сугубо человеческих зонах он может организовывать референдумы в пользу снятия эмбарго на продажу земли нечеловеческим сущностям. В конце концов даже самый упертый био-луддит согласится продать немного земли, чтобы спасти жизнь больного ребенка или достичь бессмертия. А когда люди станут образованны и плотно заняты своими развлечениями, рождаемость упадет до такой степени, что их численность сократится сама собой, как это сейчас происходит в Германии и Японии. Пройдет несколько тысяч лет, и людей не останется.