— Окс, — опасным тоном протянула Грейс, ее лицо потемнело, а глаза метали молнии.

— Которые я обязательно верну его маме с процентами! — торопливо заверил уфолог, осознав, что ляпнул лишнее. — Само собой. Вот только чутка подзаработаю. Я не хочу вести паразительный образ жизни, — он потер ладонью лицо, начиная жалеть, что вообще затеял этот разговор.

— Ты имеешь в виду «паразитический»?

— Ну да. Короче, пошел я наверх до сортира вроде как, а сам заглянул в комнату Саймона, чтобы поискать фотик.

— Так, а дальше?

— Вот только не было там его. Но помнишь, я говорил, как помог настроить оборудование парню? Значит, все снимки должны сливаться в Сеть.

— К чему ты клонишь, Окс?

— Да я как раз и пытаюсь объяснить! Фотографии забэкаплены в облако, ну и потом, нельзя же доверять никому. Все крупные корпорации в кармане у…

— Окс, — прервала конспиролога Грейс, не желая углубляться в эту тему.

— Ну так вот, в общем, тогда-то я… и сделал кое-что плохое. Хотя, может, и не очень плохое?

— Окс!

— Как бы там ни было, у меня имелись на то веские причины. Ну, вроде как выяснить, что случилось с бедным парнишкой, понимаешь?

— Помоги мне Боже, если ты сейчас же не перейдешь к сути…

— Я… типа временно позаимствовал жесткий диск Саймона, — тихо признался Окс, вытаскивая из сумки черный предмет размером с книгу в бумажной обложке. — Но я непременно все верну!

— Ты поступил ужасно глупо, — вынесла вердикт Грейс, скрещивая руки на груди.

— Да сам знаю! Ну, запаниковал…

— Ты должен вернуть его на место.

— Да без базара! — оживленно закивал Окс. — Даже не сомневайся. Только прикол в том, что дело-то уже сделано… — он пожал плечами. — Почему бы и не позырить пока на фотки?

Они ждали сорок пять минут.

Ханна и Реджи добрели до скамейки, сели и принялись наблюдать за медленным потоком воды в канале. Мимо иногда проплывали речные моторные лодки. Верхняя одежда не спасала от пронизывающего ветра, но сегодня хотя бы не шел дождь. Однако по такой погоде сидеть на одном месте было холодно. Несколько гусей проковыляли к скамейке и зашипели на ее захватчиков.

— Гуси, — глубокомысленно заключил Реджи, — как и лебеди, кажется, выживают исключительно за счет внешнего вида.

— Правда? — рассеянно откликнулась Ханна, не сводя глаз с поворота, ведущего от заброшенной баржи.

— Несомненно. Их грациозность, изящные длинные шеи и прекрасные белые перья — все это отвлекает от неоспоримого факта, что эти птицы — отъявленные мерзавцы.

— Ага. А разве лебеди не принадлежат королеве?

— О да, — кивнул Реджи. — Как и некоторые из ее внуков.

— Конечно… — начала было Ханна, но, осознав услышанное, вернула внимание собеседнику. — Подождите, что?

— Согласно одному из странных королевских указов она приходится официальным опекуном, цитирую, «несовершеннолетним внукам», — пояснил Реджи. — Очевидно, так решил Георг I, который думал, что его сын, позднее ставший Георгом II, являлся полнейшим посмешищем.

— Ого, — удивилась Ханна. — А вы, значит, специалист по монархическим вопросам?

— Упаси меня Господь, что вы, душенька. Прочитал в старом выпуске «Мари Клэр». Это был единственный журнал в приемной моего врача.

— А, понятно. Я… — Ханна осеклась, заметив долгожданный источник информации о Саймоне.

Зябко кутаясь в пальто и вжимая голову в плечи, девушка быстрым шагом вышла из-за поворота, постоянно оглядываясь, а когда увидела журналистов, застыла на месте. На мгновение создалось впечатление, что она развернется и бросится назад, но вместо этого беспризорница указала в сторону, пересекла лужайку и скрылась за пабом.

— Похоже, она напугана, — прокомментировала Ханна.

— Очевидно, — согласился Реджи. — Заметно, как бедняжка нервничает.

— Вы оставайтесь здесь, а я пойду и поговорю с ней с глазу на глаз.

— Ты уверена, что это хорошая идея?

— Эта девушка — наша единственная зацепка. Не хотелось бы ее спугнуть, — сказала Ханна, вставая. Реджи выглядел не слишком довольным ее затеей. — Не переживайте. Она еще совсем подросток.

— Может быть, зато ее приятели — здоровенные мужики. Что, если они ждут в переулке?

— Я буду очень осторожной, — пообещала Ханна, признав про себя, что спутник прав. Она же совсем не подумала о такой вероятности. — Ни за что не пойду в темный переулок.

— Дорогая, ты говоришь как человек, которого никогда раньше не грабили среди бела дня.

Ханна обошла паб, обнаружила, что девушка озабоченно меряет шагами парковку, и приблизилась, ободрительно улыбаясь. Только вблизи стало ясно, что «подростку» уже хорошо за двадцать. Издалека бездомная выглядела моложе из-за поведения: она нервно озиралась, боязливо вжимала голову в плечи, периодически грызла ногти или теребила молнию на зимней куртке.

— Добрый день, — насколько могла доброжелательно поприветствовала Ханна.

— Говори тише, — зашипела незнакомка и шлепнула сотрудницу газеты по протянутой руке. — Не хочу, чтобы нас заметили.

— Хорошо, — кивнула Ханна. — Без проблем. Может, зайдем внутрь и выпьем чего-нибудь горячего?

— Нас туда не пустят, — покачала головой девушка. — Ты правду сказала? Про того друга — парня в очках?

— Да. Он мертв.

— Охренеть, — глаза собеседницы расширились от ужаса, и она зашагала прочь.

— Пожалуйста, подождите, — попросила Ханна. — Я хотела задать буквально пару вопросов.

— Нет, нет, нет, — замотала головой бездомная.

— Мне очень нужно знать, о чем вы с ним разговаривали. И все. Обещаю, что никому ничего не расскажу. Пожалуйста.

— Чтоб меня! — выругалась она и принялась озираться, как загнанное животное, содрогаясь всем телом. Затем кивнула в сторону пожарного выхода. Обе девушки встали под козырьком. — Что с ним случилось?

— С Саймоном? Он… — Ханна помедлила, не зная, следует ли сообщать собеседнице подробности. Она уже пыталась сбежать, да и не к чему пугать бедняжку еще сильнее. — Именно это мы и стараемся выяснить. Кстати, меня зовут Ханна, — помощница редактора протянула ладонь.

Бездомная посмотрела на предложенную руку, но не пожала ее. Пауза затягивалась.

— Карен, — наконец проронила девушка, видимо, придумавшая себе имя.

— Рада познакомиться. Так когда вы встречались с ним? С Саймоном.

— Несколько дней назад, — отозвалась бездомная, глядя куда угодно, но только не на Ханну. — Он не представился. Хотя и вел себя очень по-доброму. Налил мне чая из своего термоса.