чистой любви... Они не для тебя и, конечно же, не с этим мужчиной. Во всяком случае, не сейчас… Сейчас расслабься и получай удовольствие.

— А в тот первый раз, когда ты был со мной, я почувствовала себя изнасилованной.

Упырь, занимающийся увлекательнейшим действием, расстегиванием моего бюстгальтера, напряженно замер. Мне до сих пор больно вспоминать, как он вставил по-сухому, трахнул для своего удовольствия, а потом снисходительно шлепнул по попе.

— Прости, Светик... Не знаю, что на меня нашло тогда... Сначала задела твоя мина приницесски, потом… что бывает крайне редко, не смог остановиться...

Бюстгальтер полетел на тумбочку комода, а я возликовала. Он попросил прощения! Первый раз за все наше общение признал свою неправоту! Моя маленькая победа, бальзам на униженную гордость и чувство собственного достоинства.

— Впрочем, легкий БДСМ, точнее его атрибутику, я бы посоветовал взять на вооружение. Мужиков дико заводит, когда красивая принцесска стоит на коленях, готовая выполнить любое их приказание. После «60ти оттенков» это действительно стало популярным, да и кто знает, возможно, тебе понравится быть послушной.

Понял он! Ничегошеньки не понял! Все мысли через трусы...

— Возможно, и тебе тоже, — сказала за меня графиня Устюгова и строптиво посмотрела в карие упыревские глаза.

Бритоголовый расплылся в улыбочке.

— О, нет… я всегда буду сверху, Светик, даже если мне приспичит встать на колени и полизать тебе пизду. Именно я буду брать тебя своими губами, а ты, скуля озабоченной самкой, станешь умолять тебя трахнуть.

Невольно скривила носик… В нашей семье не принято выражаться вульгарно. Но чертовы змеи сладко завозились в животе, их возбуждала грубость бритоголового. Глупенькие, они не различали нюансов между прилагательными «брутальный» и «хамоватый».

Юрик заметил мои брезгливые кривляния. Нагловатая трусикипробирающая улыбочка стала еще шире.

— Для шлюхи мы слишком нежные, — издевательски пробасил он.

Ненавижу! Ненавижу иногда! Ненавижу и теку гулящей сучкой от его слов! Как такое возможно?!

— А вообще, открою тебе секрет, Светик. Кино это кино, а в обычной жизни чем меньше мужик может в постели, тем больше прибегает ко всякого рода извращениям. Тебе не меня надо бояться, а тихих полуимпотентов, которые хотят, но ничего дельного изобразить в постели не в состоянии.

Все эти слова Упырь произносил медленно, стаскивая с меня трусики. От его действий змеюки в животе радостно шумели. Они пресмыкались перед бритоголовым. «Свяж-ж-жи ее, отш-ш-шлепай ее, мы этого хотим. Жаж-ж-ж-ждем... Она будет послуш-ш-шной, гибкой, мягкой, словно плас-с-стилин».

— Вытяни руки, — командовал Юрик.

Кожи коснулась веревка, которая причудливым узором оплела мои запястья.

— Ты очень красивая, Светик, — прошептал Упырь мне на ушко, гладя подушечками пальцев кожу на моем подрагивающем животе.

Жалобно всхлипнула.

— Юра, пожалуйста…

— Что, куколка, трахнуть тебя???

— Да-а… — позабыв о стыдливости, шипели за меня змеи.

— Попроси, детка, — звенел сексом голос бритоголового.

— Возьми меня, Юра... Пожалуйста... Прошу тебя...

— «Трахни», — подсказывал мой непосредственный руководитель, желая большей откровенности, большей грубости.

— Трахни меня.

— «Пожалуйста, трахни меня».

— П-пожалуйста, трахни...

— Конечно, Светик... Я буду тебя сегодня долго-долго *бать, пока ты не кончишь на моем члене.

Я больше не кривила носик, грубые слова прошили током сознание, губы невольно отреагировали одобрительным нетерпеливым стоном.

— Только без рук, Светик. Руки нельзя использовать ни мне, ни тебе. Научись балдеть от х*я в своих отверстиях.

Мужское тело нависло надо мной, ноги сами собой приглашающе разошлись в стороны. Резкий толчок во влажную глубину лона... Мой вскрик... Балдею! Я действительно балдею! Потому что он достает туда, куда нужно, двигается, как нужно, словно чувствуя нашептывание гадюк в моем животе. Волны внутри бушевали, Упырь толкался вперед равномерным поршнем, в самый эпицентр змеиного клубка, а я хрипела с каждым его ударом.

— Давай сменим позицию. На самом деле очень мало женщины любят классику.

Упырь развернул меня к себе спиной. Сам пристроился сзади моего тела. Удар — и я опять до предела им заполнена.

— Подтяни коленки к себе.

И снова постоянные равномерные толчки. Так значительно острее... Змеиные волны удовольствия стали еще выше.

Пальцы бритоголового схватили волосы, запрокинули мою голову, легкая боль добавила ощущениям остроты, обжигающий язык чертил на шее иероглифы, которые разбегались по коже новой россыпью мурашек.

— Ну же, кончай, кошка моя ебливая… по-настоящему кончи... — гипнотизировал своим голосом Упырь.

От «кошки» я опять закричала, а равномерные движения не прекращались, лишь немного видоизменились, вперед-назад, вперед-назад, и третий толчок более глубокий, вперед-назад, вперед-назад, и третий более глубокий... Эротическая азбука Морзе. Я кусала губу, задыхалась, улетая в пропасть возбуждения, где нет меня, нет мыслей, только ощущения тела и напряженное ожидание разрядки.

Резкая смена позиции, мой вскрик... Теперь я лежала на спине, мои ноги Юрик приподнял и положил себе на плечи, связанные руки закинул мне за голову и, нависая надо мной мощной живой скалой, снова внедрился в самый центр расшумевшихся змей и без устали на бешеной скорости — вперед и вперед. Упырь поистине неутомим, может часами сдерживаться, при этом оставаясь все таким же твердым и напористым. Это была последняя связная мысль. Я снова, теряя свою сущность и способность думать, улетала в царство сладкого удовольствия.

— Ахм… О-О-О-О!!!

Змеи разом ужалили, выпуская свой сладкий яд, тело забилось в конвульсиях оргазма. Это прекрасно... непередаваемо... Лучший аттракцион на свете! До звездочек в глазах и фейерверка в каждой клетке... Видимо, я действительно прирожденная шлюха… или большая счастливица, которая может испытывать не только клиторальный, но и вагинальный оргазм, а еще тащится от анального секса и даже возбуждается при исполнении глубокого минета.

Упырь взревел, разряжаясь. Слух заполонил его хриплый стон, прошелся приятным током... Мужское тело придавило своей мощью. И мне приятна эта тяжесть. Боже, какая вкусная его соленая от пота кожа, которую я сама, не зная зачем, видимо, в благодарность за испытанный экстаз, начала покрывать легкими поцелуями! Несколько секунд мы лежали молча, наслаждаясь отголосками удовольствия и близостью наших тел. Потом Юра перекатился, снова расположившись сзади меня, поцеловал в плечико, потянул узел веревки, освобождая запястья.

— Будешь прикладываться ухом к моей груди?

Юрик раскатисто рассмеялся:

— Я и так знаю, что ты кончила. Красотулька моя! Правда, пришлось немного попотеть. Но ничего, тут главное позу подобрать, в которой ощущения максимально острые, — добавил довольный бритоголовый, и от его шепота полчища мурашек продолжали гурьбой прогуливаться по моей коже.

Захотелось мурлыкать. Его ласка всегда расхолаживала мои мозги.

— Юр, скажи, как