litbaza книги онлайнИсторическая прозаБарселона. Проклятая земля - Хуан Франсиско Феррандис

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 166
Перейти на страницу:

– Ты думаешь, я уйду от моей дочери?

– Тебя изгнали. Ты одна, и тебе грозит опасность. Когда наступит зима…

Женщина печально вздохнула. Именно в этом месте они любили друг друга со страстью и вместе рисовали радужное будущее. Они грешили и обманывали, но были счастливы и чувствовали себя живыми. Теперь она изгнана и проклята. Он должен действовать в одиночку, но ему необходима ее поддержка. Это было все, что Года могла ему дать, и вот она посмотрела на него, сильная как прежде.

– Не сдавайся, Фродоин. Барселона нуждается в тебе. К тому же ты мне обещал.

Фродоин грустно склонил голову. Даже теперь Года сохранила в душе былую гордость и благородство.

– Я могу думать только о тебе, – признался он, держа ее за руки. – Как мне вернуть тебя в город, чтобы мы снова были вместе.

Года надолго замолчала, а потом указала на рыбаков.

– Ссылка заставила меня посмотреть на жизнь по-иному. Я никогда не принимала в расчет бедняков, всегда верила, что Бог поместил их сюда нам в услужение. Теперь я вижу, как они день за днем, не опуская рук, бьются за жизнь своих близких. Возможно, всех заговоров власть имущих не хватит, чтобы спасти Барселону…

– Что ты задумала?

Года покачала головой. Это было только ощущение, но от него переменялся и ход ее мыслей.

– Правда, что Гисанд и его люди погибли?

– Аббат из Сан-Пере говорил с Пау, отшельником из Бенвьюра. Никто не вернулся назад. Впрочем, Пау сказал бы то же самое, если бы кто-то и выжил, – чтобы уберечь последних.

– Изембард тоже погиб? – вопросил женский голос у них за спиной.

Элизия подходила к ним со слезами на глазах. Она застала епископа с Годой в тот момент, когда они держались за руки, и хотя Года когда-то намекала на их особую связь, девушка растерялась. Не зная толком, как поступить, Элизия поцеловала кольцо епископа. Фродоин смотрел на нее с сочувствием. А Элизия ждала ответа на свой вопрос.

– Изембард спасся, но он знает, что Дрого жаждет получить его жизнь. Если у парня есть голова на плечах, он уйдет подальше от Марки, чтобы начать все на новом месте. Молись за него, Элизия.

Фродоин вспомнил, что юный рыцарь сам рвался переговорить с хозяйкой таверны. За тоской Элизии крылось нечто большее, чем давняя приязнь между колонами. И не ему было осуждать этих двоих, и сердце его исполнилось сострадания.

С тех пор как Дрого разгромил «Миракль», от Элизии осталась только тень – без цели в жизни, без веселого блеска в глазах, без открытой улыбки. Гали, напротив, ушел в разгул с наемниками Дрого, они опустошали погреб таверны, щадя лишь закрытые бочонки. Разорение «Миракля» обернулось нищетой для семей, снабжавших его припасами, и даже барселонские монастыри ощутили на себе этот удар.

– Мы будем молиться за него, Элизия, – это единственное, что мы сейчас можем сделать.

– Фродоин! – твердо заговорила Года. Ей было важно произнести вслух то, о чем она раздумывала неделями. – Да, у города есть надежда, и все зависит от тебя: убеди короля сместить Дрого!

– Это будет очень трудно, – печально ответил он. – Были отправлены дюжины писем в поддержку его прихода к власти. Я сам написан Гинкмару в Реймс и архиепископу в Нарбонну.

– Фродоин, ты епископ. Я знаю тебя и знаю, что это в твоих силах, – произнесла Года с неожиданной теплотой. Женщина была уверена, что это семя упадет на подготовленную почву. – Твоя хитрость – единственная наша надежда.

Взгляд Фродоина был полон тоски. Он хотел наградить Году нежным прозвищем, но сдержал себя в присутствии Элизии и побрел вниз. Несмотря на свое привилегированное положение, епископ чувствовал себя таким же покинутым, как и она.

– Прости меня, Года, – смущенно пробормотала Элизия. – Мне не следовало приходить.

Знатная дама взяла ее за руку, они пошли по тропинке вокруг башни.

– Все идет из рук вон плохо! – вздохнула Элизия.

Девушка несколько недель ненавидела Году, обвиняла ее в потере таверны, но ведь она сама согласилась доставить в город оружие, и обе женщины сполна расплатились за свое геройство. Несчастье только еще больше их сблизило.

– Что еще не так? Снова Гали?

Элизия разразилась плачем.

– У меня не было кровей, а еще меня тошнит! – сокрушенно призналась она. – Я думаю, все случилось в ту проклятую ночь…

Года порывисто прижала подругу к себе. Она знала, что произошло в таверне, когда туда вломился Дрого со своими людьми, и проклинала этих мужчин.

– Ты уверена? – Элизия горестно молчала, и Года пришла ей на помощь. – В городе живет повитуха-еврейка, она может выяснить наверняка. Ее дом стоит рядом с воротами Бисбаль.

– Что мне делать? У меня никого нет, мы живем, проедая то, что еще осталось в таверне. Что с нами будет? А что будет с Гальдериком? А если родится ребенок, как я смогу его прокормить?

Побежденная нахлынувшими вопросами, Элизия разрыдалась на груди у Годы, а та молча ее обнимала. Слова пришли много позже.

– Никогда не сдавайся, Элизия, только не ты! – заговорила изгнанница с такой пылкостью, что сама удивилась своим словам. – Ты поднялась, когда Гали потерял все деньги, и ты поднимешься снова. Ты ценна сама по себе, в тебе есть сила, которой нет во мне.

– Мне так хочется уйти… – Девушка вздохнула. – Если бы я могла увидеть его еще раз!

Года крепче прижала ее к себе. Она единственная знала о встрече с Изембардом в монастырском сарае. В безутешных слезах этой девушки она видела слезы своего города, слезы Арженсии и даже слезы Фродоина. И тогда в душе ее что-то сдвинулось с места, она словно проснулась, услышала зов тысячи голосов, взывающих к ней из тайного убежища. Она – Года из Барселоны, гордо несущая в своих жилах самую древнюю кровь этой земли, и она не собирается предаваться тоске, когда нужно действовать.

– Давай-ка присядем, Элизия, – предложила она, повинуясь неслышной команде. – Однажды вечером в храме при моем саде ты рассказывала о своей жизни в Каркассоне. Расскажи мне еще раз.

– Я только и делала, что работала, с тех пор как себя помню. До меня так жили мои родители, мои деды и бабки. В этом и состоит наша жизнь. Для этого Господь и населил мир простолюдинами. – Элизия ехидно улыбнулась. – Разве не этому учат нас священники?

Года задумчиво кивнула, побуждая подругу рассказывать дальше, но в этот раз она слушала очень внимательно. Несмотря на уныние, Элизия крепка как дуб. Сама же она, наоборот, умирает медленной смертью, пожираемая тщеславием. Кровь в ней благородная, но слабость для нее губительна. Года хотела понять, где простой люд черпает силы, чтобы выживать под натиском невзгод и притеснений. Быть может, в своем изгнании она отыщет новый путь и справится с увяданием? Ее город стоит и живет, потому что умеет приспосабливаться к переменам; тому же предстоит выучиться и ей самой.

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 166
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?