Может, дело вовсе не в приобретательстве. Может, есть другая причина? А вдруг меня привязывает к шопингу эстетическое чувство?

Ну и конечно, возможность сногсшибательно выглядеть.

Я вертелась перед зеркалом в черном кружевном наряде «Лакруа» из гардероба Деанны, вскидывая голову и отбрасывая крученые косички через плечо.

— Вот он, наряд для церемонии «Эмми». Можешь представить меня в нем на парадной дорожке, когда мы придем получать твою премию?

— Только если я буду в этом платье. — Хейли в облегающем розовом платье подошла сзади. — Слава богу, что оно расшито бисером. А то я решила бы, что ты голая.

— Обтягивает тело как перчатка. — Хейли повиляла бедрами, и бисеринки засверкали. — Ужасно нравится.

— Да уж, не сомневаюсь, что нравится, — раздался холодный, резкий голос с саркастической интонацией, как у разгневанной мамаши.

Хейли круто обернулась, но мне и поворачиваться было не надо: в зеркале я хорошо видела лицо Деанны. У меня сердце ушло в пятки при виде чудовищной злобы, плескавшейся в ее глазах. Страшилка для веселой вечеринки.

— Как вы посмели трогать мои личные вещи, надевать мою одежду?

— Мы просто примеряем костюмы, — сказала я. — Не стоит поднимать из-за этого шум.

Деанна не обратила на меня никакого внимания, сосредоточившись на Хейли:

— Ты перешла всякие границы. За это вылетишь с работы.

Хейли побледнела как полотно и собрала свою одежду. Я почувствовала угрызения совести, когда она выбежала из комнаты.

Веселая вечеринка явно закончилась.

Мои волосы развевались за спиной, когда я босиком неслась через всю костюмерную. Я надеялась, что успею добежать до своей гримерной, пока меня никто не увидел в этом платье.

— Хейли! — окликнула меня Джоди, и я влетела в стойку с платьями, едва не повиснув на ней.

— Я… должна уйти! — я не могла остановиться. — Я сейчас вернусь.

— Что такое? Что на тебе надето? Это не твое платье для свадьбы.

Я понимала, что она догадается обо всем еще до того, как я выбегу из костюмерной, но была не в состоянии остановиться. Во мне бушевал адреналин, понуждая меня бежать изо всех сил. На лбу выступили капли пота, а сердце колотилось при мысли, которую я гнала от себя: Деанна достала тебя.

Ты перешла ей дорогу.

Она тебя уничтожит.

Добежав до своей комнаты, я совсем запыхалась, но не от усталости, а от страха. Что я натворила? Как я могла совершить такую глупость?

— Хили? — Из дверей своей гримерной выглянут Антонио, удивленно вскинув брови. — В чем дело? Я услышал, как Джоди вызывает охрану в костюмерную. С тобой все в порядке?

— Я боюсь, — призналась я, вытирая рукой вспотевший лоб. — Деанна охотится за мной. Она в ярости. Она поймала меня, когда я примеряла ее платье.

— Ты что? — Его прекрасные глаза в ужасе округлились. — Как это произошло?

— Долго рассказывать. — Я чувствовала, что с каждой минутой обстановка накаляется все больше и больше. Я открыла дверь в свою гримерную. — Послушай, ты можешь посторожить, пока я переоденусь?

— Я…

Конечно, я захотела слишком много. Он запнулся, подбирая слова, а я подумала об уровне его актерских способностей: сумеет ли он сымпровизировать в случае нужды?

— Не могу. Я должен идти. Разве я тебе не говорил? У меня встреча.

— Ладно, — сказала я, задетая его нежеланием меня защитить. — Уходи. Занимайся своими делами. Не беспокойся обо мне.

Он ушел, не поцеловав меня и даже не простившись. Чужой человек.

Как, черт возьми, в это поверить?

Я облегчила душу, изо всех сил хлопнув дверью ему вслед.

В тот вечер улицы Манхэттена пропитались отвратительной влажностью, от которой потела кожа и щипало в носу. Когда мы с Аланой вышли из студии, я впала в отчаяние.

— Черт побери! Новый крутой поворот в жизни. Я превысила кредит. Я потеряла работу. Может, и любовь тоже. И бреду теперь в центре города через болото, вся в поту.

— Милая, все не так уж плохо.

— Да я не жалуюсь, — сказала я. — По крайней мере в течение десяти минут я жила полной жизнью. Будет о чем рассказать, сматывая пряжу в Висконсине.

— Перестань. У тебя солнечный удар. Мам срочно нужно найти оазис в пустыне.

Она повела меня в магазин «Генри Бендел». Дверь распахнулась, обдав сухим прохладным воздухом. Я оказалась в изысканной торговой атмосфере и ощутила проблеск надежды, отразившийся в большом золоченом флаконе духов. Может, жизнь еще не кончена. У меня ведь есть агент? Пока что Круэлла ничего не сделала для меня, хотя исправно получала свои двадцать процентов. Но почему бы ситуации не измениться? Сегодня ей придется побороться за меня. Она ведь хочет отработать свою зарплату?

Мы с Аланой молча направились в дамскую комнату, окрашенную в белую и коричневую полоску, это женское убежище в жестоком мужском мире большого города. Прежде всего я вымыла руки и вытерла лицо влажной салфеткой. Потом уселась в удобное кресло и позвонила Круэлле.

— Я бы не беспокоилась из-за Деанны Чайлдз, — сказала Круэлла. — Я слышала, что новый директор дневных программ хочет раскрутить тебя на телевидении. Молодежное направление. Деанна в эти планы не входит.

— Но у нее наверняка есть всякие хитрые условия в контракте, — возразила я. — По крайней мере, так мне говорила Габриель.

— Габриель Казанджян? Ты встречалась с исполнительным продюсером?

— Сегодня даже дважды. Последний раз она посоветовала мне покинуть студию, пока Деанна не нанесла главный удар. Габриель постарается уменьшить негативные последствия, но гарантировать ничего не может. Она намекала на то, что Деанна может уволить кого угодно. Это правда?

— Маловероятно, но возможно. Я сделаю несколько звонков. Позвоню тебе попозже.

— По крайней мере, она не кричала на меня, — сказала я Алане.

— Разумеется, с чего бы! Ты ничего дурного не сделала.

— Знаешь, а ты права. Пари держу, Круэлла свяжется с Габриель и выяснит положение дел. Почему бы и нет? Я преувеличиваю. А вот Антонио… Ну что ж, он еще узнает, какого свалял дурака. — Я засмеялась и откинулась на спинку кресла. — Вот это день! Из меня выжали все соки, но, может, я делаю из мухи слона. Гнев Деанны уляжется, и останется только суровый выговор от Джоди.

Алана подвинула кресло и села рядом со мной, вытянув ноги. Она принялась шаловливо покачивать носком босоножки «Дольче и Габбана».

— Как ты думаешь, может, нам пройтись но магазинам?

Я потерла руки о джинсы и с облегчением вздохнула: